Татьяна Абиссин - Академия «Ангелы дорог». Книга первая [СИ]

Темноволосая девушка усмехнулась:

— Это же Сандер! Он сейчас должен учиться на третьем высшем курсе. Но его бортанули за…

— Мерседес, вы хотите лишиться голоса на моем занятии? Знаете, есть такой высший эсфир, который может это устроить, — Мэй перевела дыхание и добавила чуть мягче, — в твоих интересах вести себя спокойнее, дорогая. Ведь на практике голос практически и не нужен, кроме редких случаев. Только сила внутреннего Ангела дорог.

Астильба в это время поймала на себе хмурый взгляд Сандера, от слуха которого явно не ускользнуло то, что сказала Мерседес. В серых, как крылья вечерней бабочки, глазах, Эсти прочла самый острый интерес к своей персоне, видимо, подогретый зрелищем, устроенным ею чуть раньше.

Но тут Сандер, к её облегчению, отвёл взгляд. Он просто встал между рядами прямо напротив дальней стены, которой заканчивалась двенадцатая ступенька. Затем согнул в локте одну из рук и дунул на пальцы, не отрывая глаз от стены. Раздался грохот. Затем пол и парты в классе сильно встряхнуло, как во время землетрясения. Испуганная Астильба поздно сообразила, что прикрывает руками голову, боясь обвала потолка.

Но волнение земли прекратилась так же внезапно, как и началась. Эсти снова взглянула наверх, в сторону стены. Пришлось приподнять голову. Там зияла дыра, по форме напоминающая гигантский лист клёна. Обломки дымящихся камней усыпали пол.

— Браво, Сандер! Это и есть восьмой уровень «Дыхания Ангелов»! — снова захлопала в ладоши Мэй.

Класс шокировано промолчал.

Урок закончился, но Астильба всё ещё сидела за партой. Ей хотелось покинуть класс последней, чтобы, наконец, перестать чувствовать эти липкие, полные недоверия и нескрываемого любопытства взгляды однокурсников. Мерседес, видимо, решила поболтать с Эсти наедине, потому тоже осталась. Она медленно сложила в изящную кожаную сумочку тонкую тетрадь и ручку.

Ученики разошлись. Астильба тоже встала из-за стола, но тут ей на плечо легла чья-то прохладная сильная рука:

— Новенькая! Есть минутка?

От неожиданности Лаудон опустилась обратно на стул и удивлённо уставилась на подошедшего. Им оказался тот самый Сандер, который сегодня продемонстрировал отличное владение эсфиром «Дыхание ангела».

Сандер навис над ней грозной тенью, на лице — ни капли эмоций. Как-то интуитивно Астильба почувствовала, что он из того редкого типа людей (или Ангелов дорог?), которые стоят перед тобой, а мыслями и душой бродят в другом месте. Через эту невидимую стену не пробиться, как бы того не хотелось.

— Новенькая, почему у тебя такое странное имя — Астильба? Это же цветок, верно?

— Ну да, цветочек… — обескураженная его прямолинейностью, подтвердила девушка. Но тут же спохватилась, боясь, чтобы к ней не пристала эта кличка: «цветочек», — Астильба — лекарственное растение. Мой отец предложил маме назвать меня так, потому что хотел спасти их брак. Забавно, да? Я должна была стать лекарством для нашей семьи. Только у меня не вышло…

Астильба прижала ладони к груди. Почему она выкладывает этому незнакомцу свои секреты? Он стоит перед ней, такой спокойный, такой самоуверенный, а она выдаёт глупость за глупостью. Или Сандер на всех так действует?

— Странные люди, — повёл бровями парень с серебряными прядями волос в тёмной шевелюре. — Ладно, буду звать тебя «Ас». Скажи, кандидат на роль директора, что тебя связывает с этим недоноском Люсьеном? Вся Академия гудит об этом. Он уже пытался пробраться в твою постель? Ловкий соблазнитель, ноги бы ему поотрывать…

Астильба густо покраснела, на секунду потеряв дар речи. Затем резко поднялась, сжатыми кулаками упираясь в стол. Её глаза сверкали, а по волосам точно пробежали электрические разряды — светлые пряди выбились из хвоста и распушились:

— Как там тебя… Сандер? Держи язык за зубами, понял? Мои дела тебя не касаются!

Он вдруг придвинулся вплотную. Так близко, как большая кошка, способная делать всё тихо, без единого звука. Астильба и пикнуть не успела, как он уже шипел ей на ухо, а его странная серьга-«камильтон» обжигала щеку, точно тлеющий уголёк:

— Не смей приближаться к Люсьену! Ты — последняя, кто может играть с ним в отношения. Ангел Веритэс не имеет права на ошибку! Твоя интрижка с вампиром погубит нас всех!

Астильба отшатнулась от него, выставив руки вперед и упираясь ими в сильную тренированную грудь. Щеку что-то жгло. Мерседес, на удивление спокойная, стояла рядом, с глубоким интересом глядя за разворачивавшейся перед ней сценой, и не делала и малейших попыток вмешаться. А Кюбрэ ушла из класса первой.

Ситуация сложилась не самая приятная, но помог случай. Или Провидение? За спиной Сандера раздался негромкий, но властный голос директора академии:

— Сандер Лайне, боевые тренировки третьего курса уже начались. Несмотря на то, что вы теперь заново проходите курс начальных эсфиров, постарайтесь не отлынивать от физических упражнений.

Директор, в чёрном кимоно выглядевший сегодня даже моложе, чем показалось Астильбе в их первую встречу, стоял в дверях класса. Его рыжие волосы были уложены в узелок, закреплённый простыми скрещенными палочками, в раскосых глазах читалась усталость.

Сандер тут же отступил. По его лицу скользнула тень, и, проходя мимо директора, он обернулся и снова бросил долгий взгляд в сторону Астильбы. Та в ответ только фыркнула и демонстративно отвернулась. Не хватало еще, чтобы он указывал, как ей следует распоряжаться этой новой жизнью. И, если она в будущем станет директором, разве не должен этот пижон ее уважать?

Когда Сандер вышел, Джаспер обратился к Эсти:

— В нашу первую встречу я не успел тебе ничего объяснить. Завтра я освобождаю тебя от занятий. Приходи к вратам Капельного Храма, буду ждать тебя к полудню. Мы должны обсудить то, что недоступно пониманию простых учеников Академии. Астильба, я расскажу всё, что ты должна знать, как моя преемница. Ты найдёшь дорогу?

Девушка несмело улыбнулась. Рядом с Джаспером страх исчезал. Ощущение солнечного тепла в этом каменном классе Академии, где не было ни единого окна, вдруг накрыло девушку. Забытое чувство, что иногда охватывало её, при воспоминаниях о матери, рядом с которой, Астильба чувствовала себя уютно, вернулось благодаря Джасперу.

— Да! И ты испачкалась, — директор скользнул пальцем по своему лицу, показывая, с какой стороны следует привести себя в порядок. Сказав это, он покинул класс.

Эсти, сунула руку в карман новой студенческой формы и извлекла сверток бумажных платков. Протирая лицо, она тихонько вскрикнула, заметив красное пятно, отпечатавшееся на салфетке.

Мерседес поспешила её успокоить:

— Не волнуйся! У тебя на лице никаких шрамов нет. И боли ты не чувствуешь, верно? «Камильтон» Сандера временами кровоточит. Считается, что камень Ангела дорог — это важнее, чем сердце внутри нашего тела. Пожалуй, это второе сердце. И у Сандера, очевидно, оно кровоточит, когда тот слишком волнуется или перенапрягается. Судя по тому, что он сказал, бедняга злится на Люсьена. Понимаешь, именно из-за драки с Монти, Сандера вышвырнули с третьего курса. Решили «развести» этих забияк по разным углам. Малейшее упоминание о Люсьене доводит его до белого каления. А тут все только и говорят про тебя да нашего красавчика-вампира. Но… если хочешь знать моё мнение… То тебе стоит прислушаться к Сандеру. Список сердец, покорённых Люсьеном, слишком велик. И скажу тебе, как подруге, Монти даже записную книжечку ведёт, в которую заносит всех своих любовниц. Делает он это потому, что гордится своими победами. Но серьезно он ещё ни к кому не относился. Люсьен — один из сильнейших Ангелов дорог, после директора. Способности вскружили ему голову. Люсьен сам себе и Бог, и дьявол.