Гарднер Дозуа - Лучшая зарубежная научная фантастика: После Апокалипсиса

В захватывающей космической опере, изобилующей экзотическими деталями, мы встречаем молодую женщину, которая предпринимает отчаянную попытку отомстить заклятым врагам; ей помогает безжалостный, кровожадный «призрак».

Неправда, что мертвых нельзя сложить, как бумагу. Квадрат превращается в коршуна, а коршун – в лебедя; история превращается в слухи, а слухи – в песни. Даже сам процесс воспоминания искажает истину.

Но в пособиях по складыванию фигурок из бумаги не говорится о том, что всякий раз, когда ты складываешь лист, это влияет на основы твоей морали, на аксиомы, которыми ты мыслишь.

Может быть, это самое важное, о чем забыли там упомянуть, а может, и нет – каждый волен считать по-своему.

– У тебя есть время еще для одной партии, – обратился призрак к Лиссе. Он был соткан из тусклых оттенков, из смазанных обрывков тумана, и голос его напоминал о неопределенности, дыме и внезапной смерти. Вполне возможно, что это был последний призрак на всем Рейоне – разоренной завоеванной планете с покинутыми городами, где не осталось ни одной тени, планете с мертвыми лунами и угасающим солнцем. Иногда Лиссе думала: может быть, у призрака тоже имеется шрам, такой же, как у нее самой, – длинная мертвенно-бледная линия, что тянется от локтя к кисти. Но она чувствовала, что спрашивать было бы невежливо.

Они находились в командном центре боевого космического корабля, рассчитанном на пятьдесят человек и имевшем форму веретена. Сам корабль походил на воздушный змей – их так и называли, змеями. Стены помещения были завешены выцветшими черными и зелеными лохмотьями, и тряпье прямо на глазах соединялось, обновлялось и сплеталось в гобелены. Эти гобелены служили дисплеями. Спутанные заросли тростника на одном из них превратились в воронов. Один сидел на ветке дерева, расщепленного ударом молнии. Постепенно из путаницы нитей вырисовывались очертания второго ворона – он выглядывал из глазницы черепа.

Не обязательно было глубоко разбираться в символике наемников Империи, чтобы понять предупреждение. Ее народ когда-то позаимствовал у них поговорку: «У воронов своя арифметика: смертей много не бывает».

Лиссе ожидала преследования. Она дезертировала с Базы 87 вскоре после того, как узнала, что разведчики обнаружили боевой наемничий змей среди руин священного лабиринта. Хозяева корабля скрылись в неизвестном направлении шесть лет назад. Совпадение должно было вызвать подозрения у командования базы, но лучшей возможности отомстить могло не представиться. Призрак пытался ее отговорить, но не слишком настойчиво. Он всегда знал, к чему она стремится в этой жизни.

В течение ста лет, несмотря на то что часто они оказывались в почти безнадежном меньшинстве, наемники на боевых змеях превращали в пепел города, уничтожали повстанческие звездолеты, разрушали станции, расположенные в бездонных глубинах космоса. Можно ли было найти оружие лучше, чем один из их собственных кораблей?

Но сейчас Лиссе не давало покоя то, как легко ей удалось пробраться внутрь. Странный, усеянный шипами силуэт змея вырисовывался на фоне лавандового неба и был виден издалека; он походил на чудовищно разросшийся куст шиповника. При помощи призрака, взявшего на себя роль разведчика, она пробралась мимо немногочисленных механических часовых. Змей отбрасывал тень, напоминавшую человека. Лиссе не знала, что об этом думать.

Корабль открылся перед ней, словно распускающийся цветок. Игра в карты была идеей призрака; так он хотел показать змею, что Лиссе на его стороне, – ведь игру в скорч изобрели наемники.

Лиссе наклонилась вперед, к черно-зеленому коврику для игры, и собралась придвинуть к себе ближайшую стопку карт. Колонну Свечи. Призрак успел раньше, задев ее пальцы своей рукой – на ощупь что-то вроде гнилых осенних листьев: разложение и распад. Молодая женщина невольно вздрогнула от этого прикосновения, от присутствия призрака, который сопровождал ее всю жизнь. Рука дернулась в сторону, пальцы свело судорогой.

– Взгляни, – сказал он.

Даже там, в бараках, немногие курсанты соглашались играть в скорч с Лиссе. Призрак оставлял на картах отпечатки. Людям снова и снова выпадали неудачные комбинации, Карты Павшего Генерала, удваивались отрицательные очки, доставался Цветок Короны (при вероятности в одну тысячную)… Поэтому Лиссе научилась играть в одиночку, а роль ее противников исполняли джеренгджены. «Ты должна изучить оружие своего врага», – говорил ей призрак, так что, еще будучи ребенком, в школе перевоспитания, она прятала кусочки бумаги, чтобы практиковаться в складывании подъемных кранов, лилий и лодочек в форме листьев.

Сейчас рядом с Колонной Свечи стояли сложенные ею фигурки: буревестник, лягушка, фонарь и селезень. Когда призрак помешал ей убрать карты, они рассыпались, оказавшись между Колонной Путника и Колонной Зеркала, и образовали асимметричный расклад, обычно выпадавший в конце игры: малый вариант Стратегии Иглы, в котором не хватало лишь центральной карты.

– Можешь считать это предзнаменованием, – произнес призрак. – Как говорится, убить способна даже щепка.

Теперь на гобеленах было уже шесть воронов. Последний расправил крылья, словно собирался заслонить тусклое солнце. Интересно, что говорит о наемниках эта манера оформлять предупреждения в виде картин, а не барабанной дроби или звона гонгов?

Лиссе поднялась с дивана.

– Значит, они идут за нами. Где?

Она говорила на административном языке Империи, а не на каком-нибудь из родных языков наемников. Тем не менее ворон с одного гобелена перелетел на другой, к своим сородичам. Опустевшее полотно стало серым, затем на нем появилась новая сцена: группа из шести танков, раскрашенных в имперские цвета, синий и бронзовый, в сопровождении двух бронетранспортеров из металла с потухших звезд. Они ехали вверх по склону, и мелкие камешки ссыпались за ними потоком.

Призрак рассказывал, что в старые времена никто не мог пройти через священный лабиринт по прямой. Но древние стены, извилистые, пересекающиеся, давно обрушились. Призрак много раз бесплотными пальцами рисовал на ее ладони план лабиринта. Она научилась не вздрагивать от его прикосновения, запомнила карту и могла в любой момент воспроизвести ее по памяти: еще одна из вещей, которые нельзя забывать.

– Я бы не хотела вступать в бой, – сказала Лиссе.

Она смотрела на контрольную панель командного центра. Конфигурация была стандартная, типичная для кораблей Империи – ей даже не пришло в голову удивиться, почему змей преобразовал панель именно таким образом, – но никаких устройств управления вооружением видно не было.

– Люди не приезжают на танках, когда собираются вести переговоры, – сухо заметил призрак. – Кроме того, летательным аппаратам приказано перехватить тебя. У тебя есть нечто, что им очень нужно.