Гарднер Дозуа - Лучшая зарубежная научная фантастика: После Апокалипсиса

Но даже с учетом мер предосторожности на яхте царила тревожная атмосфера. Через час Трип пошел спать, но уснуть долго не мог. А когда ему это все-таки удалось, его стали мучить кошмары. В одном сне он сидел за столом в своей каюте, дверь была закрыта. Не ведая об опасности, он просматривал свои записи, а тем временем осьминог пробрался к нему в каюту, протиснувшись сквозь щель под дверью, скользнул по ковру, забрался на кресло и прикоснулся к затылку липким щупальцем. Не успел он что-нибудь предпринять, как осьминог приложился похожими на клюв попугая челюстями к его шее и…

Трип очнулся от кошмара. Смятые простыни щупальцами обвили его ноги. За иллюминатором по-прежнему царила ночь. Пытаясь припомнить, что же все-таки разбудило его, он взглянул на свои руки, которые можно было рассмотреть в слабом свете от косяка осьминогов. Зрелище ужаснуло его. Ногти и пальцы оказались обкусаны, а кисловатый привкус во рту подсказывал ему, что он во сне грыз ногти.

Изучая, как сам себя изувечил, он обнаружил, что пальцы в нескольких местах кровоточили, и тут вспомнил, что же на самом деле его разбудило. Крик.

Он сел в постели и услышал голоса, доносящиеся из каюты напротив. Трип обулся и тихонько вышел в коридор, стараясь не разбудить спящих Эллиса и Гари. За дверью соседней каюты по-прежнему разговаривали. Он постучал и спросил:

– Все в порядке?

Голоса тут же смолкли. Через миг послышались шаги, и дверь чуть приоткрылась.

– Все в порядке, – тихонько произнесла Мэг, выглядывая в щелочку. – Идите спать.

– Неправда, совсем не в порядке. – За спиной Мэг появилась Дон. – Скажите ей, чтобы перестала.

– Перестала что? – не понял Трип и тут увидел, что со сгиба руки Мэг капает кровь. Он порывисто шагнул вперед и распахнул дверь. Обе женщины попятились. – Что тут у вас происходит?

– Ничего, – промямлила Мэг. – Вас не касается…

– Ты это брось! – Дон схватила Мэг за запястье. – Только посмотрите!

На внутренней поверхности руки в районе локтя у Мэг оказалось несколько ран. Порезы шли один за другим, были неглубоки и кровоточили, хотя ни один крупный сосуд не пострадал.

– Кто-то напал на вас?

– Никто ее не трогал. – По голосу Дон было слышно, что она на пределе. – Она сама.

Трип спросил Мэг, которая смущенно потупилась:

– Это правда?

Мэг вырвала руку, на пол упали капли крови.

– Ничего страшного. Когда нервничаю, я иногда пускаю себе кровь. Делала так с тех пор, как стала подростком. Причем никогда не резала настолько глубоко, чтобы это стало опасным. Не знаю, к чему устраивать переполох…

На прикроватной тумбочке Трип заметил нож с окровавленным лезвием и поинтересовался:

– Ты взяла его с кухни?

– Я собиралась его вернуть, – вздохнула Мэг. – У меня никогда и в мыслях не было испробовать его на ком-нибудь кроме себя.

– До ножа мне дела нет, – заявила Дон. – Мы дружим долго. Не могу поверить, что ты скрывала от меня…

Женщины снова принялись спорить. Трип хотел было ускользнуть, как вдруг вспомнил об аптечке Эллиса, в которой нашлось чем связать руки Рэю.

– Погодите, – сказал он. – Надо сделать перевязку.

Он направился к себе в каюту, где по-прежнему все спали, и отыскал среди вещей Эллиса аптечку. Вернувшись к женщинам, он обнаружил, что Дон немного успокоилась, а Мэг эдак небрежно подставила под локоть ладонь и собирала в пригоршню стекавшую кровь.

Трип раскрыл аптечку и достал лейкопластырь и марлевую салфетку. Он уже собирался закрыть саквояж, когда заметил, что под перевязочным материалом что-то спрятано. И сунул туда руку. Обнаружился прохладный и тяжелый сверток – не что иное, как набор подшипников.

– Пропажа из запчастей, – сказал Трип. И посмотрел на женщин. – Думаете…

Он не договорил. Мэг и Дон уставились на дверь, и выглядели они настороженно. На пол упала тень. Поднявшись на ноги, Трип обнаружил, что стоит лицом к лицу с застывшим на пороге человеком.

– Это моя аптечка, – совершенно спокойным голосом заметил Эллис. – Зачем она вам понадобилась?

– Оказывал неотложную помощь, теперь все в порядке. – Тут Трип поднял повыше упаковку подшипников. – А это еще что такое?

Эллис взглянул на пакет и сообщил:

– Я украл это из запчастей. Я не сомневался, что инициированная мной поломка двигателя задержит нас здесь на день, но все же счел нужным перестраховаться…

– Вы испортили двигатель, – констатировал Трип. О Мэг он уже позабыл. – Почему?

Эллис презрительно смерил его взглядом:

– Вы знаете почему. Я хотел, чтобы яхта задержалась здесь на день-два. Заставить Рэя прислушаться к голосу разума не представлялось возможным, поэтому я взялся за дело сам.

– И решил покуситься на мой корабль? – Это уже вступил в разговор Ставрос. Привлеченный шумом, он стоял в дверях, из-за его плеча выглядывал Гари. – Мы бы могли застрять здесь на целую неделю…

– Вы что, не понимаете? – воскликнул Эллис. Он подошел к окну и ткнул пальцем в сторону светящихся осьминогов. – Рэй торопился вперед, чтобы закончить проект к совершенно бессмысленному сроку. Мне же хотелось задокументировать природное явление, которое, возможно, больше никогда не удастся увидеть вновь. Разве я должен отстаивать свой выбор?

Гари оттолкнул капитана и шагнул вперед:

– Ты хоть слышишь, что говоришь? Да ты еще хуже Рэя! Тебя заботит только собственная карьера в ущерб всему тому чем мы здесь занимаемся! Может, ты и Рэя прикончил?

– Я Рэя не убивал, – решительно возразил Эллис. – Не могу поверить, что ты посмел обвинить меня в этом…

Неожиданно Эллис ударил кулаком в стену каюты, да так, что зазвенела перегородка. Все попятились, и тут он еще раз что было силы треснул по стене. Не успел никто вымолвить и слова – в дверях каюты появился запыхавшийся Киран.

– Не знаю, что у вас тут за переполох, но вам нужно прерваться, – заявил Киран. – На это стоит взглянуть!

Вместе с ним все прошли в кают-компанию, где был выключен свет. Киран показал на аквариум с осьминогом:

– Смотрите…

Трип почувствовал, как обуявший его гнев растворяется в тошнотворном ужасе. Когда они накануне поймали осьминога, то удостоверились, что у него целы все щупальца. Теперь же два из них пропали, остались только обрубки. Кровь окрасила воду, но отсутствующих щупальцев не было видно. Трипу вовсе не хотелось узнать, что с ними стало, только все же пришлось.

Осьминог сам себя пожирал. Он начал подтягивать к клюву одно из уцелевших щупалец, и, когда его основание оказалось возле широко разинутого рта, он разом отхватил конечность ударом клюва. В аквариуме заклубилась кровь. Не медля, осьминог нагнал отсеченное щупальце, сунул один конец в пасть и начал пожирать, всасывая в себя, словно длинную макаронину. Трип припомнил отрывок из Гесиода, который цитировал Ставрос: «Бескостный свою ногу гложет / в холодном и жалком жилище».