Брендон Сандерсон - Легион: Ложь в глазах смотрящего

Чем дальше, тем более неадекватными казались ее слова. Словно ее накачали наркотиками. Я отнял телефон от уха и махнул аспектам, чтобы они подошли ближе и тоже послушали.

— Сандра, что случилось с твоими аспектами? — спросил я. — Что происходит?

— Я отпустила их, — тихо ответила она. — Ради душевного здоровья. Приходи ко мне, Рона. Так… лучше.

Я посмотрел на Айви, та коротко кивнула. Я выключил звук на телефоне и повернулся к тем двоим. Тот, что помоложе, был солдатом, а вот второй — теперь я лучше к нему присмотрелся — не производил впечатления безопасника. Слегка рыхловат, слишком беззаботен в этом своем спортивном пиджаке, пусть из кобуры под мышкой и выглядывает пистолет. Джей-Си мог бы мной гордиться.

— Что вы с ней сделали? — требовательно спросил я.

— Скорее вам стоит спросить, что она сама для себя выбрала, — ответил мужчина постарше.

— И что же?

— Она обрела покой. Мы можем предложить вам то же самое. Незатейливое деловое соглашение. Ваш мозг — не смотрите на меня так, ему в черепе ничего не грозит, — и наши технологии. Благодаря нашим авторским разработкам мы можем сделать мир лучше, а ваш мир — нормальнее.

— Он говорит как бизнесмен перед советом директоров, — сказал Тобиас.

— Ты его интригуешь, — прищурилась Айви. — Может, даже забавляешь.

Я поднес телефон к уху и включил звук.

— Сандра? Я хочу поговорить с тобой наедине. Только ты и я. Не по телефону. Без слушателей.

— А если я попрошу у тебя о помощи?

Я вдруг ощутил потребность отплатить ей. Много лет назад она спасла мне жизнь, и я отчаянно хотел погасить долг. Поставить нас в равные условия. В глубине души я подозревал, что она исчезла, потому что я слишком в ней нуждался и в наших отношениях не было баланса.

Она играет со мной. Она знает, что я чувствую, и играет со мной. «Помоги». На такое трудно не обратить внимания.

Я отвернулся от мужчин и спросил, понизив голос:

— Тебя удерживают силой? Тебя накачали наркотиками?

— Ты придешь, если я скажу да?

— Я…

— Знаешь, я ведь почти вернулась, — добавила она. — Два года назад, когда у меня началась черная полоса. Пришла в гости. Но ушла, так и не поговорив с тобой. Рона… тебе станет хуже. Пару лет назад со мной было то же самое. Мозг просто не выдерживает. Ты снова начнешь терять их. Если не уступишь.

— Чему?

— Идеальному миру.

— Ну, не так уж зловеще, — отметила Айви.

— Сандра, все должно быть не так. Я представлял… То есть, воображал…

— Рона, Рона… Ты уже должен был понять. Мы с тобой слишком хороши, когда заходит речь о воображении. Но разве грезы наяву хоть раз закончились так, как мы хотели? Иди с Кайлом.

— Но…

— Скоро увидимся. Приходи.

Она повесила трубку.

А я понял, что плачу. Рука обмякла, и я чуть не выронил телефон. Я повернулся к мужчинам.

— Мистер Легион, систему понятий, в которой вы живете, можно расширить, — сказал тот, что постарше, вероятно, Кайл. — Пожалуйста, позвольте донести до вас суть нашей работы. Вы пересмотрите ваше понимание возможного.

— Вы удерживаете ее силой.

— Вы поймете, что мы не сделали ничего выходящего за рамки моральных и этических норм успешного бизнеса.

Я ухмыльнулся.

— Лидс. — Нгози взяла меня под руку. Толпа позади нас радостно приветствовала каждую вспышку света.

— Не знаю, что вы с ней сделали, — сказал я Кайлу, — но я с вами не пойду. Я найду Сандру. И освобожу.

— А если она не хочет вашей свободы?

Я зарычал.

— Вы не можете…

— Стивен, тебе нужно успокоиться, — произнес Тобиас. — Глубокий вдох и выдох, помнишь? Давай-ка я еще немного расскажу об этом огненном представлении. Слушай мой голос. Оно такое красивое, потому что…

Я вдыхал и выдыхал, успокаиваясь под ритм речи Тобиаса. Кайл и второй парень отступили, и я повернулся посмотреть поверх толпы на искры. Красивые, как и сказал Тобиас. Я слушал его голос, пока…

Что это за озноб?

Я вгляделся в толпу. Все любовались представлением, но некий силуэт двигался в моем направлении. Я нахмурился, когда он прошел прямо сквозь влюбленную парочку, словно их там и не было. Из впалых глазниц смотрели бледные, молочного цвета глаза без зрачков.

Его кожа стала пепельно-белой, почти просвечивающей, так что под ней виднелись контуры черепа. Однако я все равно узнал лицо. Армандо.

Армандо — то, что от него осталось, — взвыл и бросился на меня, размахивая большим ножом. Я отпрыгнул и только тогда понял, что целился он не в меня.

Он оборвал Тобиаса на полуслове.

Тобиас рухнул на землю, не издав ни звука, лишь с ножа капала кровь. Призрачный Армандо бросился на меня, размахивая лезвием, в котором отражались красно-оранжевые искры.

В панике я всплеснул руками, споткнулся и заработал глубокий порез на руке. Было больно. Казалось, и правда идет кровь.

Я врезался в лоток с хот-догами, краем глаза заметив, как парень помоложе вытащил пистолет. Мне было все равно. Армандо стал кошмаром. А Тобиас…

Нет. Пожалуйста. Только не Тобиас.

Айви вскрикнула, стоя на коленях и пытаясь ему помочь. Нгози в ужасе отшатнулась.

Меня качнуло.

Только не Тобиас!

Армандо снова двинулся в мою сторону, и я побежал. Оттолкнул с дороги лоток с хот-догами и рванулся прочь, прижимая истекающую кровью руку к груди. Теплая жидкость пропитывала рубашку, смачивала кожу. Я проталкивался через толпу, сбивая с ног прохожих, в отчаянной попытке опередить Армандо.

Он следовал за мной по пятам, скорее призрак, нежели человек или аспект. Препятствия ему не мешали — он проходил толпу насквозь. Он не трудился притворяться, как остальные. Ему не нужно волноваться о моем психическом здоровье.

Я протиснулся через какую-то семью и непостижимым образом оказался с краю толпы, прямо у сцены. Наверное, не туда свернул.

Красные искры дождем отскакивали от стены, вспыхивали и умирали. Я оглянулся через плечо. Армандо озаряло затухающее сияние. Глаза мертвые, как у утопленника. Он неумолимо шел за мной, потрясая окровавленным ножом.

— Я их из тебя вырежу, — шептал он. Зрители громко восторгались представлением или ругались на меня, но я все равно его услышал. — Я всех их вырежу.

Я столкнулся с кем-то, и меня отпихнули в сторону. Рука протестовала. Я врезался в другую компанию, да так сильно, что из меня едва не вышибло дух. Армандо прошел через людей насквозь, его лицо проступило на чьей-то спине, словно расплывающееся на стене пятно.

Я снова завопил, расталкивая всех вокруг. Рука пульсировала болью. Я продирался через потную, душную, визжащую, ужасную массу. Я извивался, и кричал, и протискивался, пока наконец… не вырвался на открытое место.