Екатерина Белецкая - Насмешники. Дело в шляпе

— Так. Ночуем мы, видимо, здесь, — подвел неутешительный итог Шеф, когда, наконец, Аквист вылез из кустов. — Потому что до завтра на этой машине вы явно никуда не поедете. Надо как следует проветрить и помыть.

— И мертвеца я больше изображать не буду! — рявкнул Аквист. — Хватит с меня! Чуть кишки не выблевал!..

— Между прочим, испытание отвращением — одно из самых сложных в работе, — рядом с Аквистом появился Эл и одобряюще ему улыбнулся. — И вы все сейчас с ним отлично справились. Особенно ты.

— Вот спасибо, — саркастически ухмыльнулся в ответ Аквист. — И какие же испытания нам еще приготовлены?

— Ну… — Эл замялся. — Болью, например. Алчностью. Много чем. Я не могу сразу рассказать, прости.

— Почему это? — с подозрением спросил Шини.

— Потому что вы будете этих испытаний ждать, а этого не нужно, — твердо сказал Шеф, тоже появляясь из ниоткуда. — Все должно быть честно.

— Уж куда честнее… — проворчал Аквист. — Бонни, можно мне еще водички?

— Сейчас.

Разговор этот происходил на маленькой лесной полянке, куда Бакли перегнал машину, когда Аквиста, наконец, перестало тошнить. Полянка всем понравилась, тем более что неподалеку протекал маленький лесной ручеек, а машину было решено хорошенько вымыть изнутри.

— Будем менять легенду, — решительно сказал Шеф. — Вы едете теперь не на похороны, а с похорон. Была, допустим, у вас какая-то ветвь семьи, и помер, допустим, дядюшка по черти какой линии. Вы его схоронили, и возвращаетесь. И никаких покойников в машине.

— Зато состав семьи совпадет с ориентировкой полисов, — проворчал Аквист. Он уже почти оправился, правда, до сих пор с опаской поглядывал на машину, которую Бакли поставил на другом краю полянки. Машина сейчас стояла открытая настежь, а до этого ее долго все вместе мыли, но Аквисту нет-нет, да казалось, что запах все-таки остался.

— Не совпадет, если вы его измените, — рядом с Бонни появилась Ана.

— Ты что-то придумала, Стерва? — с интересом спросил Шеф.

— Конечно. Знаете, я до этого больше молчала, но вы наделали столько глупостей, что одной координацией, чую, моя функция не обойдется. Потому что головами думать вы явно не приучены. В общем, смотрите. Значит, предлагаю вам следующее. Первый вариант — мужчина, старший, его гермо, жена гермо, сестра жены, и племянник, который ведет пикап.

— И кто у нас сестра? — с подозрением спросил Шини.

— Ты, — невозмутимо ответила Ана.

— Не выйдет, — замахал руками Шини.

— Еще как выйдет. Следующий вариант. Немолодая женщина за рулем, старший — тоже в годах, две девушки, и, например, одноногий инвалид.

— Инвалид, видимо, я, — проворчал Аквист.

— Не обязательно, — пожала плечами Ана. — Ногу можно подвязать кому угодно. Еще варианты предложить?

— Ну, давай, — Фадану стало интересно.

— Молодой мужчина, женщина, гермо, и две девочки-подростка.

— Не смогут, — тут же отозвался Шеф. — Это сложнее. Это надо делать личины, а им такое пока не по силам.

— Да, действительно, — согласилась Ана. — Этот вариант не пройдет. А жаль. Перспективно.

— Как это — личины? — с интересом спросил Аквист.

— Такая техника, её часто используют агенты, — принялась объяснять Ана. — Ты, находясь рядом с кем-то, снимаешь характеристики и образ этого кого-то. Обычно это делается в ускоренном режиме. А потом ты проецируешь этот получившийся образ на себя так, что окружающие видят не твой облик, а тот, который в проекции. Очень действенный метод, когда надо быстро прикинуться кем-то. Еще существуют метаморфозы, но…

— Вот не надо, — оборвал ее Шеф.

— Почему не надо? — не понял Шини.

— Потому что для того, чтобы сделать из агента метаморфа, этому агенту нужно сначала подсадить клетки того существа, в которое он потом будет превращаться. И задать этим клеткам программу. И еще кучу всего сделать, — объяснил Шеф. — Это калечащий агента метод, и я его категорический противник!

— Превращаться? — с тихим восторгом спросил Шини. — По-настоящему?

— Да, — неприязненно ответил Шеф. — Превращаться по-настоящему.

— В кого?

— Например, в существо другой расы. Но тебе это не светит, Шини, так что не спрашивай больше. Пойди лучше, помоги Бакли и Бонни готовить ужин.

— Ну вот, опять, — проворчал Шини, вставая. — На самом интересном месте.

— Ничего, ничего, всему своё время, — строго ответила Ана.

— Правда, помоги им, пожалуйста, — попросил Фадан. — Так хочется поесть хорошей вкусной каши, а не бурды, в которую ее превратит Бонни.

Ночевали на улице, благо, что Шенадор был уже совсем рядом, и ночь оказалась очень теплая. После холода Аюхтеппэ все поняли, что тепла им очень и очень не хватает, и сейчас блаженствовали: разложили одеяла, сунули под головы дорожные сумки, и с комфортом улеглись кто где.

— Какие звезды красивые, — мечтательно произнесла Бонни, глядя в небо. — Прямо как глазки ангелов или маленьких деток. Сияют, подмигивают…

— А ты хочешь детей, Бонни? — поинтересовался как бы невзначай Фадан.

— Ну… — Бонни, кажется, растерялась. — Вообще-то я хорошо отношусь к детям, но… наверное хочу, но… не теперь, конечно.

— А когда хочешь? — спросил Аквист.

— Эммм… после свадьбы, наверное, — будь на полянке чуть посветлее, все бы увидели, что Бонни сейчас покраснела аж до корней волос. — Не понимаю, к чему эти вопросы?

— Вопросы важные, — рядом с Фаданом возникла слабо светящаяся фигурка Шефа. — Фадан правильно сделал, что тебя про это спросил. Наверное, надо объяснить.

— Ну, валяй, — Бакли перевернулся со спины на грудь. — Так при чем тут дети?

— В Официальной Службе запрещено работать не семейным, — спокойно ответил Шеф. — Если хочешь работать, заведи семью и детей. Таково правило.

— Но почему? — в голосе Фадана зазвучало огорчение. Что греха таить, он-то как раз детей не любил, и обзаводиться ими совершенно не хотел. — И потом, это что, надо сразу?

— Нет, не сразу, — успокоил его Шеф. — После того, как закончите обучение.

— И через сколько? — требовательно спросил Фадан.

— Лет через двадцать. Или двадцать пять, — пожал плечами Шеф.

Фадан почувствовал, что у него словно гора с плеч свалилась — для него слова «двадцать пять лет» были сейчас равны слову «никогда».

— И все-таки, почему так положено? — поинтересовался Бакли. — Кому они нужны, эти дети?

— Лояльность, — пожал плечами Шеф. — Доказательство лояльности.

— Немного странно, — Аквист задумался. Лег поудобнее, подсунул под голову сползшую куда-то вбок сумку. — Не совсем понял.

— Я потом объясню, — пообещал Шеф. — В общем, хорошо, что Бонни не против. Тем более что дети довольно быстро вырастают, смею заверить.

— Отец говорил, что это чужие дети быстро вырастают, — проворчал Бакли. — Да… не светит мне быть врачом в этой самой службе.