Екатерина Белецкая - Насмешники. Дело в шляпе

— А почему оно не здесь? — резонно спросил Фадан.

— Потому что руководство станции боится за ее сохранность. И не зря боится, если учесть, какой кавардак вы устроили в бухгалтерии, — проворчал Шеф.

— Так это была бухгалтерия? — Шини хищно улыбнулся. — Жаль, что папа этого не видит. Он бы порадовался.

Его папу поймал на махинациях как раз один из бухгалтеров, поэтому Шини с тех пор бухгалтеров не особо жаловал.

— Тюрьма на станции не предусмотрена, — пожал плечами Шеф. — Итак, задача — выйти отсюда. Сами вы этого сделать не сумеете. Поэтому придется снова задействовать модуль…

— Ой, только не модуль, — взмолилась Бонни. Ей до сих пор было стыдно за «амебу», и она подозревала, что стыдно будет еще долго.

— Модуль, — с нажимом произнес Шеф. — Но тебе, Бонни, нужно будет войти в слияние с Аной. Потому что сама ты не справишься.

— Но как вообще можно выйти, если ты утверждаешь, что за периметром находится серьезное оружие? — резонно спросил Аквист.

— По воздуху, — спокойно ответил Шеф. — Антигравитационная платформа сумеет удержать нас на приличной высоте минут пятнадцать и унести довольно далеко. В воздухе они нас не достанут. Поэтому… Бонни, Ана, действуйте. Сейчас жизнь тех, кто в пикапе, зависит только от вас.

Пожалуй, греванов, которым выпало охранять периметр, можно было даже пожалеть. Мало того, что они просидели парочку последних дней под палящим летним солнцем, нацелив пушки в забор, так еще и после этих дней вместо обещанной битвы им суждено было стать участниками неразберихи, из которой они победителями не вышли.

Сначала на территории явно стало что-то происходить, но начальство приказа двигаться или действовать не отдавало. Потом через ворота вглубь территории отправился первый отряд из пятидесяти бойцов, следом за ним второй, уже сотня.

К воротам от здания бухгалтерии (по слухам, там сидели пойманные отступники), против ожидания, никто не бежал. Ни сами отступники, ни товарищи по оружию. Греванов начальство предупредило, что если с территории попытается выехать машина, ее следует немедленно расстрелять, но никакой машины не было.

Примерно через час после начала событий — сбежать эти отступники попробовали, что ли? — с территории вдруг раздались крики и выстрелы. Стоящие у орудий греваны вытягивали шеи, чтобы хоть что-то разглядеть, но тщетно: ничего не видно, сколько шею не тяни. Скорее всего, все события сейчас происходили за зданием.

— Вон, вон, смотрите! — вдруг закричал кто-то. — Смотрите!!!

Над крышей злосчастной бухгалтерии возник некий предмет, который греваны для себя никак идентифицировать не смогли. Больше всего предмет напоминал игольчатый шар, который неведомая сила удерживала в воздухе.

— Стреляй! — заорал кто-то. — Бей по нему, скорее!

Конечно, стрелять греваны были обучены, вот только боевого опыта ни у кого из них не имелось, и быстро навестись на летящий объект никто не смог. Две или три пушки из полутора десятков успели выстрелить, но не попал ни один из стрелков — а шар между тем поднимался всё выше и выше.

Через несколько секунд странный объект поднялся настолько высоко, что стрелять по нему стало бессмысленно. Оставалось только наблюдать, как игольчатое сооружение скрывается из вида в небесной синеве.

Пикап стоял на лесной полянке, скрытый от чужих глаз кустами и молодыми деревьям. Иглы уже практически полностью исчезли, шарлы, поняв, что опасности больше нет, возвращали машину в первоначальное состояние.

Фадан сидел рядом с Бакли неподвижно, прикрыв глаза — он до сих пор ощущал, что его трясет. В буквальном смысле трясет: дрожали руки, бешено колотилось сердце. Остальным, судя по ватной тишине, царившей сейчас в машине, было не лучше. Бакли, кажется, дышал через раз, и не мог выпустить из окостеневших рук бесполезный руль.

— Молодцы, справились, — произнес Шеф, возникая, по своему обыкновению, посреди кабины. — Хвалю.

— Уйди, гадюка, — слабым голосом ответил Фадан. — Видеть тебя больше не хочу!

— А я-то тут причем? — изумился Шеф. — Это Бонни с Аной.

— Это не я, — голосок у Бонни дрожал. — Это всё она!.. А я… я вообще высоты боюсь…

— Модуль твой, поэтому как раз ты, я только помогала, — сообщила невозмутимо Ана.

— Мы где? — Аквист, наконец, опомнился. — Бонни, ты куда нас утащила?

— Как это ни странно, утащила она нас в правильном направлении, — сообщил Шеф. — До цели чуть больше трехсот километров.

— До какой цели? — отмер Шини. — Шеф, всё! Пока вы не объясните толком, чего и как, мы с места не двинемся.

— Согласен, — подхватил Бакли. — А меня ко всему еще и побили! И вообще, мы имеем право знать!..

— Что знать? — повернулся к нему Шеф.

— Всё! — рявкнул Бакли. — Хватит идиотов из нас делать! Либо вы говорите всю правду сразу, либо мы… да мы поснимаем эти браслетики, и разбежимся. И хана этой вашей операции. Чужими руками задумали свои дела сделать? А?

— Хорошо, — неожиданно легко сдался Шеф. — Ладно, мы расскажем. Но поймите, мы не говорили всё сразу только из-за того, что хотели поберечь вас…

— Не надо нас беречь, — нахмурился Аквист. — Вокруг нас и так слишком много лжи. Мы хотим знать правду. Всю правду, а не обрывки и кусочки.

— Зачем? — спросил Шеф.

— Потому что, только зная правду, ты получаешь право что-то решать, — ответил Аквист.

Логично будет начать с самого начала.

Вы ведь помните Сказание о Трех Самых Умных? Есть само Сказание, и есть список Деяний. Вот ты, Фадан, не дашь соврать. Трое Самых Умных были кто?

— Греваны, проповедники, — пожал плечами Фадан. — Сейчас вообще многие сомневаются в их существовании. Есть версия, что это некий собирательный образ.

— На самом же деле это три реально существовавших личности, — заметил Шеф. — Вот только никакими проповедниками они, конечно, не были. И жили много раньше, чем говорит ваша современная история.

— Насколько раньше? — прищурился Фадан.

— На триста тысяч лет.

…Истинная причина увода планеты в петлю, в воронку, в шляпу, если так проще, нам неизвестна. Точнее, причина была не одна, и экономический аспект, рабство, про которое говорил тебе, Фадан, идиот Грешер — это лишь одна причина из многих, и не главная.

— Но что это были за причины?

— Я не знаю, — вздохнул Шеф. — Точнее, я знаю слишком много, чтобы сейчас про это говорить — потому что у меня нет данных, чтобы из сотни причин выбрать правильную. Причины? Они были внешними и внутренними примерно в равной степени. Скажем так: в один момент мир оказался на распутье, в ситуации, из которой было два выхода, и группа, которая на тот момент сумела захватить контроль, выбрала путь, который… в общем, не самый лучший.