Екатерина Белецкая - Насмешники. Дело времени

— Они идут на оборонные расходы, на идеологическую работу, на здравоохранение, на образование, на поддержание порядка, — принялся перечислять дотошный Аквист.

— А теперь давай я расшифрую тебе то, что ты сказал. Во-первых, оборона. О какой обороне речь, когда на Раворе-7 давным-давно существует единое государство? С кем оно собралось воевать? Само с собой? — едко спросил Шеф.

— С внутренним врагом, — ответил Шини. Ответил, и тут же прикусил язык. Потому что понял.

— Да нет, именно что само с собой, — подтвердил Шеф. — Полисы. Которые и впрямь воюют с теми, кто говорит что-то, что кому-то неугодно. Почетная миссия, и дорогостоящая, судя по всему. Потом — образование. Никого не смутило то, что Фадан, который работает в системе образования, отчисляет на это же образование четверть дохода? Масло масляное получается. За здравоохранение ты вообще заплатил уже два раза, и этого не заметил. Хорошо, давайте дальше. Оставим поддержание порядка, которое тоже полисы. Остается — идеологическая работа. А это — постоянное строительство новых храмов, монастырей, молелен, это бесконечные реставрации, это поддержание и финансирование институтов греванов… Бонни, детка, ты же училась бесплатно?

Бонни кивнула.

— Правильно, потому что твоя учеба оплачена теми, кто убежден, что никогда за это не платил, — Шеф говорил жестко, рублеными короткими фразами. — Подведя неутешительные итоги. Вам всё время врут, а вы принимаете это вранье за чистую монету. Вам не дают большую часть того, что вам положено, и обирают до нитки — а вы про это даже не думаете. Вообще, Фадан, если честно, то ваша система образования напоминает мне анекдот.

— Это почему? — недовольно спросил Фадан. Он уже понял, что Шеф, к его огромному сожалению, прав. Во всем прав. Просто никому из них никогда и в голову не приходило посмотреть на это всё под таким углом — уж больно много крамолы несли в себе подобные мысли.

— Потому что все вы, дорогой мой Фадан, все вы, кто едет сейчас в этой машине — интеллектуальная элита. Три историка с университетским образованием, при этом не владеющие даже зачатками логики и анализа, чтобы суметь понять: вы всё это время изучали фальшивку. Медик, который не знает даже основ физиологии и анатомии, и умеет максимум — приложить примочку и заполнить кучу бумаг. Священнослужитель — которая не в состоянии сообразить, откуда берутся деньги на её обучение и занятия, и которая проповедует строго по регламенту… но она хотя бы видит грань, и знает, пусть и немного, о том, что существуют запретные темы. Ведь так, Бонни? У вас хоть что-то, да просачивается. А вот у остальных — нет. Вы всю жизнь прожили за глухим забором, и вам даже в голову не пришло ни разу за него заглянуть.

— И что из этого следует? — мрачно спросил Фадан. Шини и Аквист пристыжено молчали, а Бакли, кажется, сосредоточился на дороге до такой степени, что и вовсе перестал слушать то, что говорили рядом.

— Только одно. Вы все — безнадежные идиоты, — закончил Шеф. — Безграмотные, запуганные, несчастные, с рождения обворованные идиоты. Вы трусы, потому что вы сейчас отчаянно боитесь это всё исправлять. Ведь я прав?

— Нет, не прав, — решился Аквист. — Мы ведь поехали. А, Шеф? Если бы мы были такие безнадежные, мы бы остались дома.

— Ну, значит, не всё еще потеряно, — улыбнулся Шеф. — Не обижайтесь, ребята. Иногда лучше отрубить сразу, чем рубить по частям. Как прививка. Да, Бакли?

— Ну да, — Бакли вздохнул. — Прививка… Та еще прививочка получается.

— Что поделать, — развел руками Шеф. — Ладно. Давайте обсудим, как можно замаскировать машину.

— Ит, по-моему, ты как-то круто берешь, — с неодобрением заметил Ри.

— Нормально я беру, — отмахнулся Ит. — Рыжему сказал, и тебе говорю: не нравится, не читай.

— Да нравится, нравится, не в том дело, — поспешно заверил Ри. — Просто у тебя полезла твоя бывшая официальская сущность, которая ворчит про социальные процессы. Налоги там, и тому подобное. Оно надо?

— Надо, — твердо ответил Ит. — Потому что одно тянет за собой другое, а другое…

— Можешь не продолжать.

— Все явления взаимосвязаны, Ри, не мне тебе про это рассказывать. Любой разумный — это продукт социума, в котором он вырос. Который его сформировал. И если общество пестует идиота, то потенциал этого идиота канет в Лету, и на выходе получится тот самый идиот, который обществу требуется. Именно это с командой и случилось.

— Ну да, ну да, они хорошие и талантливые, но их воспитали и выучили — вот так, — согласился Ри. — И мне их жалко, Ит. Жестокий ты всё-таки.

— Ничего, не бойся, — улыбнулся Ит. — Я их в такой беде не брошу. Учителя у них уже есть, заметь. Пусть порой и жестокие, как Шеф, но добросовестные. А это уже немало.

— Ит, а этот белоглазый точно отец Бонни? — с интересом спросил Ри.

— Точно.

— И как они про это узнают?

— Увидишь. Дождись восьмой главы, пожалуйста.

— Ит, нам через десять дней уезжать, — напомнил Фэб.

— Угу…

— Ты не забыл, из-за кого нам вообще дали эти путевки?

— Угу…

— Ит, я с тобой разговариваю!

— Угу…

— Нет, это невыносимо, — Фэб встал с дивана, прошелся по номеру. Остановился перед столом и решительно накрыл блокнот ладонью. Ит недовольно поморщился и посмотрел на Фэба.

— Ну чего тебе? — немного раздраженно спросил он. — Дай дописать.

— Что я только что сказал?

— А ты что-то говорил?..

Фэб взял блокнот в руки, повертел, а затем решительно сунул себе в карман. И застегнул карман на пуговицу. Ит проводил блокнот беспомощным взглядом, но спорить со скъ`хара не решился.

— Ит, это твоё легкое, — напомнил Фэб. — Мы собираемся работать в госпитальном режиме. И нам дали эти путевки только из-за того, что кто-то собирался долечиться. Долечиться, твою мать, а не сидеть в номере целыми днями!

— Не ругайся, — попросил Ит. Улыбнулся. — Во-первых, только верхушка. Во-вторых, море мне в данном случае, как мертвому припарки. В-третьих, я сам знаю, что надо оперироваться. Но мы, кажется, решили, что я это сделаю после того, как Дарья пойдет в первый класс. Хотя бы.

— Не смешно, — Фэб отвернулся. — У тебя не закончен курс, а до операции остался год. После этого ты на полгода снова осядешь дома, потому что надо будет восстанавливаться. И, кстати, если бы ты не рвался на работу, раньше, чем позволили, сейчас этих проблем бы не возникло. Но нет! Тебе же больше всех надо было на «Балтику»!

— Черти что, — Ит встал, решительно задвинул стул. — Ну, хорошо. Ладно, пойдем на море. Пойдем, пойдем, тем более что все остальные давно уже там. Как будто это что-то изменит.