Александра Гринберг - Жнец крови и пепла [СИ]

— М-меня будет судить Светлый Круг! — заявил Крессель, тщетно силясь скроить высокомерную рожу, но его затравленный взгляд метался с Эрдланга на Дальгора и обратно.

— Светлый Круг отказался марать руки о такое дерьмо, как ты. И предоставил нам решать твою судьбу. Мы решили. — Дальгор ласково улыбнулся ему. — Эдмонд Крессель, ты совершил насилие над темной сущностью наших детей. И как всякий насильник, ты будешь отдан в руки некроманта. Разумеется, я выбрал самого жестокого, изощренного и абсолютно безжалостного к мерзавцам вроде тебя.

Вдоволь насладившись видом посеревшей кресселевской физиономии, коммандер выглянул в дверной проем:

— Киара, милая! Он твой, можешь забирать.

Киара неторопливо вплыла в допросную камеру. Её ледяные глаза светились предвкушением, а на губах застыла жутковато-кровожадная улыбочка.

— Будет немного больно, — выдохнула она с притворным сочувствием. — Шучу, сладенький. Будет очень больно.

— Нет… нет-нет-нет-нет… только не она! — голос Кресселя скакнул, должно быть, на две октавы вверх. Губы его немилосердно затряслись; из горла вырвалось сдавленное рыдание. — Пожалуйста, Алистер, не нужно! Я скажу… пожалуйста… я расскажу вам всё, что захотите… не надо!..

— Ну конечно, расскажешь, — согласилась Киара, замерев в полушаге от истерично трясущегося магистра — тот вжался в спинку стула, с ужасом глядя на свою мучительницу. — Не мне, так Стальфоде. Шевелись, мясо! — рявкнула она, пинком выбивая из-под него стул. Крессель рухнул на пол и тут же был подхвачен невесть откуда взявшимися скелетами. — Нулевой этаж. Запереть. Свет погасить. Кормить раз в день; он мне живым нужен.

Скелеты потащили магистра волоком, как мешок с картошкой. Тот тщетно рвался из мертвых рук, трясся в рыданиях; выкрикивал угрозы, мольбы и ещё что-то бессвязное — имена, места, даты… Видимо, надеялся сдать сторонников и в награду получить быструю смерть.

— Киара, ты просто прелесть, — сообщил Силва безо всякого выражения на длинном худом лице.

— Да, я знаю.

Марк ощутил, что подобный расклад и его, и темную сущность вполне устраивает. Но нужно уточнить… Он приблизился к Киаре и несильно сжал её ладонь, прежде чем поинтересоваться:

— Он будет страдать?

Его инфернальная принцесса выдала ещё одну монструозную улыбку.

— Ты и представить себе не можешь.

Сегодня, ради разнообразия, кошмары снились родные и привычные: летящий по ветру прах, громкий детский плач, переломанное тело Валдара и истошно кричащая в луже собственной крови Лориенна. Киара очнулась ото сна, когда сердце забилось втрое чаще, а затем замерло на долгие три секунды.

Оно было совсем близко. Их разделяли несколько стен и с десяток ярдов по прямой линии. Коварная и так похожая на её собственную, магия твари — Киара предпочитала лишний раз не обманываться, называя ту прижизненным именем, — взывала к ней, дразня, подначивая, настойчиво приглашая пойти за собой. Она не поддалась, но одна мысль о том, что тварь бродит по Иленгарду средь бела дня, вызывала… не страх, нет. Всю свою сознательную жизнь Киара предпочитала страх подменять агрессией.

Вот и сейчас она потихоньку выбралась из постели, показала куда-то в стену неприличный жест и, накинув первую попавшуюся рубашку, пошла наносить защиту на все уязвимые места. Бегать с ножом и истерично выцарапывать руны по стенам всё же выходит на порядок солиднее, когда на тебе хоть что-то надето.

— Пойми, дорогуша, — чуть слышно, но очень сварливо пробормотала Киара, придирчиво оглядывая стену возле первого окна, — дело не в тебе, дело во мне. После нашего свидания Бусик окажется сироткой при живой Зейре, а на такие жертвы я не готова.

Издевательский смешок прозвучал как наяву — кто бы сомневался, её услышали. И связь ослабла так же резко, как и натянулась.

— Скатертью дорожка.

От этого незримого присутствия твари стало тошно и как-то зябко, тут же захотелось согреться. В выборе между горячим душем и не менее горячим телом Марка победил второй вариант. Киара вернулась в постель, легла рядом с ним и, удобнее устроившись под боком, уставилась в потолок. Спать не хотелось, хватило и ночных кошмаров. Но вот поразмышлять над тем, что делать со всем этим бардаком, было необходимо.

Ничего не скажешь, мало кто поверит в нежданно-негаданное возвращение маньячки-некромантки. Даже со слов её сына… Да нет, особенно со слов её сына. Но Киара готова была поверить. Такое развитие событий всё усложняло, но вместе с тем и упрощало. Ведь она понимала Элриссу аз-Саадат, и понимала весьма неплохо для человека, не знакомого с ней.

Призрак этой женщины преследовал Киару вот уже восемнадцать лет кряду, стоило из провинциальной деревенщины превратиться в подающую надежды некромантку. Их без конца сравнивали (и охотно пророчили магистру Блэр бесславный конец госпожи аз-Саадат). Противоречивая биография Элриссы, к тому времени уже покойницы, всегда была для неё и примером, на который следует равняться, и назиданием о том, чего не стоит делать приличному некроманту.

Несомненно, она похожа на Элриссу куда меньше, чем воображают. У Киары все поступки делились на прихоть, дурость и необходимость; Элриссой же неизменно двигало желание покрасоваться. Не исключено, что она и с Красным бассейном спалилась не по случайности, а ради сомнительной славы.

И не то чтобы ей это не удалось. Прославиться, то есть.

Киара никогда не жаждала славы — это, пожалуй, и отличало её от создательницы Красного бассейна. Всё, чего ей когда-либо хотелось — заниматься интересным делом в компании книг и котов, и чтобы все от неё отстали к демонам. Но где уж там?..

Чего она до недавних пор в душе не разумела, так это зачем неизвестный маньяк оставляет трупы на виду у всех. Буквально мозги себе сломала. Но стоило назвать одиозное имя свихнутой некромантки, мотивы вмиг стали понятны: похвастаться делом рук своих и загадать ей, Блэр, какую-то дебильную загадку. Ответа у неё и по сей день не было — но были руны.

Более того — она понемногу сообразила, как ими пользоваться. Это грозило большими неприятностями, однако Киара, увлекшись, никогда не могла вовремя остановиться.

«Никогда не могла, — она против воли покосилась на спящего под боком Марка, — стало быть, не стоит и пытаться».

Когда с Кресселем было решено, Марка уволок к себе Ларссон. О чём они говорили, Киара не спрашивала — пришлось бы пересказывать свой разговор с Силвой.

«Снизили планку, леди Блэр? — ухмылялся демоничный поганец, весело зыркая на неё из-под завесы длинных тонких косичек. — А говорила, выйдешь за архимага».

«И на что это ты намекаешь?»

«Да я тебе прямо говорю, что ты почти замужем».