Александра Гринберг - Фея и лорд кошмаров [СИ]

Мэйр щелкнула по висящей перед самым носом тоненькой жухлой веточке, сбивая с неё липкие белые хлопья. Как ни красива припорошенная снегом полянка, всё же холод она не любила. Лесу тоже не нравилось: он чуть слышно гудел, недовольный и сонный, и требовал подать ему на блюдечке солнечное лето.

— Шутник какой, — фыркнула Мэйр, посильнее натянув капюшон на мерзнущие уши. — Где Синтар, а где солнце?

Позднее зимнее солнце неохотно выползло на горизонт — вот уже полтора часа как — и нынче обитало за плотными кучевыми облаками, изредка кокетливо проглядывая в прорехи между ними. Мэйр знай себе глазела в ответ. И мёрзла. Но в целом была скорее довольна, чем нет. Приятно всё же побыть наедине с самой собой…

Не то чтобы Себастьян ей докучал — у него просто не было такой возможности, ведь из-за занятости Мэйр они теперь проводили вместе гораздо меньше времени. Как будто этого было мало, в последнее время неугомонный поганец завел привычку умагичиваться до полуобморочного состояния. И уж кому докучал, так это сиятельной коммандеру Блэр: вопросы по теории заклинаний на ту сыпались как переспелые плоды с фруктовых деревьев. Киара, как ни странно, сожрать до смерти надоевшее юное дарование пока не попыталась. Даже напротив — хоть и скинула занятия боевкой на собственного супруга, сама охотно возилась с Себастьяном пару раз в неделю. Глядя, как эти двое увлеченно проклинают чёрные стрелы из притащенного Киарой колчана, Мэйр даже начинала ревновать своего неслуха к вредной некромантской морде. Себастьян, когда поймал его на этом, едва не лопнул от радости и самодовольства; Киара же как-то необычайно по-доброму улыбнулась и, отогнув ворот рубашки, продемонстрировала руну у себя на шее.

То было молчаливое напоминание, что она заключила брак с одним из расплодившихся до невозможного Эйнтхартенов, едва ей исполнилось сорок — лишь с этого возраста магам дозволяется связать себя не простыми, а неразрывными брачными узами. Марку сорока лет не было ни тогда, ни сейчас, однако у него имелись особые обстоятельства — Проклятье демонов. «Истинная пара», как писалось в книжонках не самого высокого пошиба.

Мэйр, имея в отцах чистокровного демона, Проклятье не унаследовала — спасибо вредной, но гениальной Анаис, сейчас наличие этой заразы можно определить с помощью зелий на крови. (Хотя мало кто на это решается.) Однако в последнее время то и дело ловила себя на смутной зависти и к Маркусу Эйнтхартену, и к героям бульварных книжонок. Она, может, тоже не отказалась бы заиметь индульгенцию на неразрывные узы?..

«Долбаная Бездна, что за нездоровую и несмешную хрень я только что подумала? — Мэйр сердито хлопнула себя по лбу. — Нет, всё-таки надо было не шататься по холодине, а проспаться как следует!»

— Выглядишь стрёмно, — промурлыкал Лир, помахивающий хвостом с толстой ветки высившегося поблизости клена. — Ну прямо глаза бы мои не видели.

Мэйр громко фыркнула.

— Тебе семьсот лет, ты не можешь говорить слово «стрёмно»!

— Я могу говорить всё, что пожелаю. Мне семьсот лет, в конце-то концов.

Какое-то время Лир молча расхаживал по ветке туда-сюда, наблюдая, как пикси, сильфы, клуриконы и прочая мелкая нечисть из тех, что устойчивы к холодам, роятся вокруг хранительницы Неметона и норовят всучить своих нехитрые дары — от корешков-веточек-цветочков, орехов и конфет (зачастую сворованных у той же самой хранительницы) до тяжелых монеток, серебряных и золотых, и красивых камешков. Кто-то и вовсе притащил грубо обработанный алмаз размером с небольшую вишню, заставив Мэйр изумленно хмыкнуть. О том, с какого покойника сняли эту блестяшку, она старательно не думала Покойнику всё равно, а нечисти приятно — вот как щедро одарила хранительницу в день её рождения.

— Я ничего тебе не принёс, — проворчал Лир — точно так же, как ворчал все прошлые дни солнцестояния. Тем не менее из года в год зловредный кошак-фейри умудрялся сказать или сделать нечто, неизменно радующее Мэйр так, как мало что могло порадовать.

— Ты же знаешь, мне ничего не нужно, — с улыбкой откликнулась она. — Кто бы ещё слушал… Кстати, а где Тен-Тен? Я морально готова к его дарам… наверное…

— Обойдешься, — ехидно ответствовал Лир. — Ты всё равно при виде очередного дохлого зверька только и можешь, что носом хлюпать. Позорище! И это дитя от жилы Вольфрама! Я посоветовал Тен-Тену оттащить подарочек тому, кто найдет применение доброй оленьей туше.

То есть Себастьяну. Мэйр оценила такой прагматичный подход — сама она и впрямь не могла без слёз ни убить, ни разделать животное. (Вот человека покромсать — пожалуйста, в лечебнице ей за это даже оклад положен.) Но всё равно не удержалась и выдала в притворном возмущении:

— Почему это мой подарок дарят Себастьяну? У него день рождения только весной!

— Я в курсе. И ему мы подарок уже приготовили. Тен-Тен не даст соврать.

Потребовалось какое-то время, прежде чем Мэйр поняла, о каком подарке речь. А едва поняла — только и смогла, что в немом восторге прижать ладони ко рту и вытаращиться на Лира.

— Жеребенок! — выпалила она наконец. — К нему выйдет жеребенок! Но это… это же значит…

— …что мелкий засранец Себастьян Лейернхарт будет мозолить мне глаза ещё лет двести, если не помрет раньше по причине своей невыносимой наглости? — закончил за неё Лир притворно скучным тоном — и тут же в раздражении зашипел, гребнем вздыбив пушистую шерсть на спине. — Боги и богини, Мэйраэн-фэ! Напряги же ты свою бестолковую металлическую башку! Уже все кроме тебя поняли, что он тут насовсем останется! Даже деревья, даже небо, даже камни! — он спрыгнул с ветки и, крайне изящно приземлившись, принялся нервно месить лапками снег. — Тьфу, сил моих нет с этими сопляками… Вали домой уже, надоела!

Мэйр послушно кивнула, сложила дары лесной нечисти в заранее приготовленную сумку и зашагала в сторону дома, совершенно по-идиотски улыбаясь.

Нет, понимание того, что Себастьян её любит и никуда не уйдёт, понемногу укоренялось в «бестолковой металлической башке». Однако в глубине души Мэйр, наверное, до сих пор не понимала, что в ней особенного — и что в ней можно любить так искренне, горячо и почти одержимо, как любит Себастьян. Нет, не понимала. Может, и никогда не поймёт… Но зачарованный лес, видно, соображает лучше всяких отмороженных дивнючек. И то, что лес решил одарить Себастьяна частью себя; что маленький келпи выбрал его своим другом, для хранителя Неметона… это было ярчайшей демонстрацией намерений. Пусть даже бедолага Себастьян об этой демонстрации знать не знает и наверняка дрыхнет себе преспокойненько после очередного неумеренного колдунства.

Да как бы не так. Чтобы деятельный Себастьян вдруг валялся в кровати, когда ему притащили целого оленя? По локоть перемазанный в крови, в одной рубашке, с горящими глазами, он суетливо метался по саду и инструктировал скелетов относительно того, что да как им нужно подготовить. Не парень, а местечковый генерал, ни больше ни меньше. Мэйр только и успела понять, что в ближайшие дни рядом с дровником появится коптильня, а шкуру надо хорошенько просушить, чтобы потом пустить в дело.