Александра Гринберг - Фея и лорд кошмаров [СИ]

Она аккуратно подняла цепочку со стола, поднесла к глазам, чтобы рассмотреть ближе. Красиво. Хоть и пафосно до жути, но красиво. И протянула её Себастьяну.

— Застегни, — попросила тихо, стараясь, чтобы голос звучал ровно. — Пожалуйста.

Прохладные пальцы коснулись шеи, заставив вздрогнуть. Не от неожиданности, но от самого прикосновения, нежного и ласкового.

— Готово, — так же тихо донеслось в ответ; тяжелая ладонь на мгновение коснулась затылка, ероша волосы.

Мэйр, почувствовав на груди тяжесть амулета, только и смогла, что повернуться, обхватить чужую талию руками, притянуть Себастьяна ближе к себе и ткнуться лбом в твердый живот.

— Спасибо.

Вот и как тут, спрашивается, пойти на работу как ни в чём не бывало? А идти всё-таки надо. Хочешь не хочешь, а тяжёлым пациентам до твоих хотелок нет никакого дела. Ни Арделии, ни Грегору, будь тот неладен.

— Этот хрен в простыне там выздоравливать собирается вообще? — недовольно поинтересовался Себастьян. Он имел премилую привычку хватать и присваивать всё, что плохо лежит, и в отношении слабо экранированных мыслей этот принцип тоже работал. — Ты с ним проводишь больше времени, чем со мной.

— Неправда, — возразила Мэйр, неохотно поднимаясь с места и пытаясь вспомнить, где бросила пальто. — Веришь или нет, а кто-то в его мозгах что-то сковырнул. Подстава, притом довольно грамотная. Кто как, а я ничуть не удивлена. Грегор к своему восьмому десятку успел задолбать чуть не всю тёмную половину Империи.

Себастьян, скрестив руки на груди, хмуро наблюдал, как она спешно обматывает шею шарфом. Ярко-красным, между прочим, на радость матушке, вечно причитающей про чёрную как ворона дитятку.

— Не нравится мне всё это.

Мэйр весело фыркнула и покачала головой с напускным неодобрением.

— Не нравится тебе то, что я ухожу от тебя и оленя на свою мерзкую работку.

— Вот и нет.

— Вот и да.

Себастьян по-прежнему глядел недовольно и настороженно. Пришлось обнять его снова и, внимательно посмотрев в мрачные чёрные глаза, уже в который раз напомнить:

— Там хорошая охрана имеется — не столько для моего спокойствия, сколько для вашего с Уиллом. По мне, так оно излишне: Грегор тихий, мирный и вообще временами ведёт себя как овощ. Ну что здесь может пойти не так? Расслабься, всё будет в порядке. И трёх часов не пройдёт, а я уже буду дома.

Как выяснилось позже, Мэйр за всю свою недолгую жизнь ещё никогда так не ошибалась.

Глава 43

Себастьян нечасто хотел вернуться в лес. Когда Фалько всерьез начинал читать ему нотации и напоминать о блистательном будущем в роли его преемника; когда что-то категорически не выходило; когда они с Мэйр ссорились… И вот сейчас, когда на носу встреча с родителями его феи. Он знал, что однажды это непременно случится. Но не думал, что так быстро.

Он совершенно точно не готов знакомиться с мамой и папой Мэйр — людьми приличными и воспитанными. У него-то с семьёй откровенно не сложилось, да и от светских манер Себастьян далек…

— Как я выгляжу? — нервно поинтересовался он у Лира, решившего, что их с Мэйр комната — идеальное место для умывания.

— Хм-м, дай-ка подумать… убого и жалко? Серьезно, вам, смертным, впрямь есть дело до того, кто какие тряпки на себя напялил?

— Ой, кто бы говорил! Ты вообще добровольно превратился в того, кто вылизывает собственные яйца.

Лир вальяжно выпрямился, потянулся всеми лапами и прошёлся по подоконнику, демонстративно красуясь блестящей шерстью.

— Зато не торчу перед зеркалом три часа в бессмысленной надежде понравиться каким-то людишкам.

— Ну мне ты точно не нравишься, — сообщил Себастьян. И соврал — мерзкий кошак, хоть и вызывает желание придушить и сварить из него суп, несомненно красив. Пожалуй, он бы завел себе такого, только без таланта чесать языком по делу и без.

— Да ты сам тоже не пирожок с тунцом, — снисходительно отозвался Лир и тут же плюхнулся на задницу в притворном удивлении. — Ты что же это — причесался? О, Мать Тьмы, не зря за окошком снег-то повалил. Может, ещё и рожу поприятнее сделаешь? Нет, не стоит; тогда, боюсь, начнется метель.

Причесался или нет, но пятерней лохмы пригладил. А вот с «рожей поприятнее» были значительные проблемы — Себастьян желанием знакомиться с родителями не горел и, как выяснилось, напрочь лишён актерского таланта. К тому же ещё живы были воспоминания о знакомстве с Викторией Дорих. Макинтайры вряд ли окажутся беспардонными и жутко высокомерными павлинами, как дражайшая невестка… но кто знает, как они отнесутся к бывшему психопату в хахалях у своего ребенка? Мэйр убеждена, что все пройдет хорошо, но стоит ли ему верить?

— Какие они? — окончательно отвернувшись от опостылевшего отражения в зеркале, Себастьян вновь обратился к коту.

Лир посмотрел на него вопросительно, будто бы и впрямь не понял, о ком речь. Пришлось пояснять:

— Родители Мэйр. Я вообще могу им понравиться?

— Мне-то почём знать? Да и как будто мне есть до этого дело.

— Не было бы, ты бы не торчал тут битый час, — с усмешкой проговорил Себастьян. — Ты хоть и вредная скотина, но Мэйр тебе нравится. И я нравлюсь, так что давай, поделись мудростью со своими неразумными детишками.

Лир с надменным фырканьем прошествовал к кровати и плюхнулся ровнехонько по центру. Дивнюк дивнюком, а всё равно кошак.

— Они добрые люди, — неохотно промолвил он. — Я украл их младенчика, а взамен положил страшненькое чернявое существо со звериными глазами. Они назвали это существо дочерью, их дети — сестрой; все они любят Мэйр и относятся к ней как к своей родной крови. Тебе нечего бояться. Даже если ты им не понравишься, они будут с тобой милы, пока ты нравишься их драгоценному подменышу. Хотя… — задумчиво прибавил Лир, — у её сестрички Дейдры крутой нрав и обычные для капитана полиции повадки. Будь с ней поласковее, ментальная магия против горящих штанов точно не поможет.

— Вот спасибо, вот утешил, — ворчливо поблагодарил Себастьян. И всё же не мог не спросить: — А что ты сделал с ним? Ну, с ребенком, которого забрал.

— Я дал ему безболезненную смерть и похоронил как подобает, — Лир лениво приоткрыл глаза, желая поглядеть на его реакцию, но тут же снова их зажмурил. — Ребенок родился больной. Он был не жилец, и его родители это знали. Они мне благодарны, что не пришлось хоронить младенца и ежегодно стенать у его могилы… Но, разумеется, нипочём не скажут этого вслух.

Мимолетное сожаление о неизвестном ребенке тут же сменилось научным любопытством:

— А что, разве маги не всё могут вылечить?

— Не всё. Тем более если речь о младенце. Эта мелочь слишком хрупкая для сколько-нибудь сильного магического воздействия.

— А почему тогда…