Галина Романова - Колледж Некромагии. Самый плохой студент

Сам экзекутор пришел только однажды утром. Разбуженный на рассвете, еще в темноте и холоде стылой осенней ночи – накануне вечером шел дождь, резко похолодало и задремать узнику удалось только после полуночи – Рихард резко сел, хлопая глазами. В камеру вошли все трое, кутаясь в плащи. Факел в руках одного из помощников дымил и чадил. В неверном свете нежданные гости казались тенями из мира мертвых.

– Собирайся.

Услышав голос экзекутора, парень испытал безотчетный страх. Вот и все. Свершилось.

– И…куда?

– На суд. Вставай!

Он поднялся на ноги. Дождался, пока расклепают замки на кандалах. Обычно тяжелые железные кольца на запястьях и щиколотках заклепывают намертво – в тех случаях, когда осужденному придется носить кандалы несколько месяцев или даже лет. Но тут был простой замок.

– Руки назад.

Пришлось подчиниться. К чему спорить с судьбой? Лишних вопросов Рихард задавать не стал – его конвоиры явно не в курсе происходящего. Им сказали доставить подопечного на суд – они и доставляют.

У самого крыльца ждала наглухо закрытая карета. Это было плохо. Значит, суд состоится не в Колледже, как обычно бывало в делах такого рода. К чему выносить сор из избы? Даже когда три года назад судили студенческую банду, грабившую мирных горожан, и то весь процесс проходил в этих стенах. Рихард, отделавшийся только парой месяцев исправительных работ, очень хорошо это помнил.

Его впихнули в карету. Один из помощников экзекутора влез следом, другой устроился на запятках, сам экзекутор сел на козлы.

Карета тронулась.

Черные шторки прилегали неплотно. Они колыхались в такт езде, и Рихарду удалось разглядеть часть плаца, хозяйственные постройки, конюшню – и больше ничего. Учебные корпуса, общежития и лабораторное крыло остались по другую сторону кареты. Что ж, может быть, даже лучше.

Было темно, тихо, прохладно и сыро. Рассвет только занимался, когда, прогрохотав по просыпающимся улочкам Зверина, карета сделала последний поворот и, судя по звукам, въехав в какие-то ворота, остановилась.

Послышались шаги.

– Выходи!

Он послушно выбрался и, разинув рот, огляделся. В этом внутреннем дворе он ни разу не был. Справа и слева вставали стены двух мрачных четырехэтажных зданий – узкие, как бойницы, окна забраны решетками. Впереди – глухая стена в два человеческих роста. За нею – что-то вроде парка и еще какие-то крыши. Два крыльца.

Загораживая обзор, перед ним стояли трое – два охранника и незнакомый инквизитор.

– Насмотрелся? Пошел!

Одна из дверей была приоткрыта.

Здание, куда его ввели, было административным. Скромная деловая обстановка, голые дощатые полы. Ряды дверей с номерами и небольшими табличками: «Архив», «Письмоводители», «Канцелярия», «Торговое представительство». Поднялись на третий этаж, прошли коридором и остановились перед массивной дверью, на которой была табличка «Попечительский совет. Зал заседаний».

Теперь все стало понятно. Он оказался в ратуше, ибо попечительский совет заседал только там.

Просторная комната была поделена на две неравные части. На одной, приподнятой над полом, стояли полукругом два ряда кресел. На другой – две кафедры, наподобие профессорских, друг напротив друга, а между ними – скамья. Один взгляд на стену за спиной заставлял поежиться. Там, как в музее, были развешаны различные орудия пыток. Превентивные меры, так сказать. Все это было освещено двумя факелами у входа, справа и слева от двери. Но ведь здесь его пытать не будут?

Рихарда усадили на скамью. Охранники встали по бокам, предупреждая любое его движение. Инквизитор сделал благословляющий жест и удалился.

Повисло гнетущее молчание. Разговаривать с охраной Рихард не стал – все равно ведь ничего не скажут! Оставалось молчать и терзаться в догадках.

Время шло. За окнами рассвело. Надобность в факелах отпала, но они продолжали гореть. Потом потухли один за другим.

Судя по положению тонких лучей, время от времени прорывавшихся сквозь облака, можно было догадаться, что прошло несколько часов. Хотелось есть и пить.

Миновало еще немного времени, и в зал один за другим стали входить члены попечительского комитета. Рихард узнал герцога Ноншмантаня, ректора, давешнего инквизитора пра Михаря. Еще четверо были незнакомы, но держали себя так, словно делают огромное одолжение. Один из них, седовласый важный мужчина с посохом, смерил его неприязненным взглядом, а с ректором Колледжа едва раскланялся.

Когда семь кресел оказались заняты, отконвоировавший его сюда инквизитор забрал у пра Михаря небольшую папку. Поднялся на кафедру.

– Господа, мы собрались сюда, чтобы установить степень вины и наказание за совершенное преступление, совершенное шесть дней назад, – заговорил он. – Подозреваемый – Рихард Вагнер, двадцать два года, студиозус Колледжа Некромагии, факультет некромантия, четвертый курс.

Рихард чувствовал направленные на него взгляды, но сам вряд ли замечал их. Шесть дней! А он даже не заметил хода времени!

– Шесть дней назад означенный Рихард Вагнер, будучи на территории Университета богословия, столкнулся там с группой слушателей одного из факультетов, в число которых входил некий Густав Белый фон Нойман, представитель древнего рода…

Краем глаза Рихард заметил, как при этих словах поморщился герцог Ноншмантань. Седовласый старец важно кивал головой на каждое упоминание Университета или имен одного из участников тех событий.

– Произошла ссора, результатов коей стал вызов на дуэль. Согласно показаниям свидетелей, было установлено, что слушатели Университета богословия и теологии намеренно пошли на конфликт, в результате коего был брошен и принят вызов на дуэль. Повод – оскорбление словом. Потерпевший – некий Арчибальд фон Лютц, представитель семейства фон Лютцев. Он же – вызывающая сторона. Принимающую сторону представлял Рихард Вагнер…

Седовласый продолжал мерно кивать.

– …в результате чего Густав Белый фон Нойман оказался убит. Вспугнутые отрядом ночной стражи, представители противных сторон бросились врассыпную, когда означенный Рихард Вагнер заметил труп и туго набитый кошелек. Поскольку в это время крайне нуждался в деньгах. Рихард Вагнер срезал его, рассчитывая поживиться содержимым. Однако…

Не рассчитывал он поживиться! И вообще поделился бы с друзьями! Возмущение Рихарда было так велико, что он на несколько минут отвлекся и пропустил финал. Опомнился только, когда услышал:

– Вы все, господа члены попечительского совета, получили на руки копию результатов расследования. У каждого из вас есть свое мнение. Желаете ли высказаться по поводу того, каким вы видите наказание для преступника? Или сразу перейдем к голосованию?