Галина Романова - Колледж Некромагии. Самый плохой студент

– Да что тут высказываться? – один из советников поерзал в кресле. – Вчера уже наговорились до хрипоты. Давайте голосовать!

– Давайте голосовать! – подхватили сразу несколько голосов. – Все уже решено!

Рихард вздрогнул. Оказывается, приговор ему вынесли еще вчера. Оставалось только утвердить.

– Кто – за то, чтобы утвердить решение, принятое накануне?

Студент затаил дыхание. К его удивлению, руки подняли все. Все, кроме герцога Ноншмантаня.

– Вы не согласны с мнением большинства, ваше сиятельство? – спросили у него.

– Мое мнение вы слышали еще вчера! – отрезал тот, вставая. – И, поскольку моему голосу вы не вняли, я налагаю на ваше решение вето!

Повисло недолгое молчание. Все таращили глаза на сиятельного герцога, который застыл, словно статуя. Седовласый старец даже открыл рот.

– Вы отдаете себе отчет, ваше сиятельство? – мягко поинтересовался пра Михарь.

– Вполне. Вчера я достаточно ясно озвучил свою позицию и дал необходимые пояснения.

– Но вы же понимаете, что…

– Понимаю. И, думаю, это понимаете и вы!

– Но Попечительский совет…

– В который вы, однако, не входите, пра!

Теперь диалог велся между герцогом и инквизитором. Остальным оставались роли зрителей, и Рихард многое бы дал за то, чтобы его судьи выражались яснее.

– Что вы предлагаете, ваше сиятельство? – внезапно сдался инквизитор.

– Чтобы было принято мое вчерашнее предложение…если угодно, то с вашей оговоркой, – вежливый поклон можно было растолковать, как угодно.

Некоторые советники при этих словах беспокойно заерзали. Ректор Колледжа поднял голову.

– Пра Святомиру Гордичу такое решение явно не нравится! – с угрозой произнес пра Михарь, покосившись на седовласого старца.

– Протестую! – тут же подал голос седовласый.

Сам ректор Университета! Рихард невольно вздрогнул.

– Именем короля, – тряхнул головой герцог, – протест отклонен. Вето!

Инквизитор какое-то время сидел, глядя прямо перед собой, потом медленно встал, кивком головы подозвал секретаря с бумагами, пролистал их, держа на весу, выбрал один лист и, то и дело сверяясь с ним, произнес:

– Согласно предварительному расследованию, совершенное преступление можно классифицировать как убийство по неосторожности, произошедшее на дуэли, которая была проведена со всеми правилами. Это является смягчающими обстоятельствами, в результате чего рекомендовано ограничиться следующим наказанием. А именно – виновного сечь плетью, нанеся ему десять ударов, после чего на трое суток выставить к позорному столбу, как за незначительное воровство и выступление против правительства. После чего приговорить студиозуса Вагнера к изгнанию из города и отлучению от гильдии.

Парень задохнулся. Его возмутило и напугало не само наказание, а то, что за этим последует. Изгнание! Нищим ему придется брести домой к родителям, в другой город. И всю оставшуюся жизнь заниматься не тем, к чему лежит душа. Никакой магии! Никакой некромантии – иначе его арестуют и прямиком отправят на костер.

Но слово было сказано, и дело сделано.

Дуэль была назначена на вечер ближайшего выходного дня. Сначала хотели встретиться на том же пустыре, где седмицу назад уже состоялась другая дуэль – между Рихардом Вагнером и Арчибальдом фон Лютцем. Но в самый последний момент выяснилось, что, в связи как раз с последствиями той дуэли и наказанием, которое грозило Рихарду, всем студентам под угрозой немедленного отчисления запрещено покидать территорию Колледжа. Девушки пришли в негодование, но смирились и выбрали место в глубине сада. Раньше это был частный дом и двор одного из недавно скончавшихся попечителей. Умирая, он пожелал отписать свою собственность именно Колледжу – с условием, что в нем будет размещен один из учебных корпусов. Однако, средств не хватало, и дом пока стоял пустой, а его двор постепенно дичал. Конечно, место для дуэли не идеальное, но все лучше, чем на тренировочном плацу!

По Колледжу тем временем ползали слухи. Они множились, передаваясь из уст в уста. В кои-то веки раз никто не прогуливал занятия у мэтрессы Верины Кит – всем хотелось знать, что готовит им будущее. Закроют Колледж или нет? Осудят Вагнера или нет? И, если осудят, то казнят или нет? И какой будет казнь? Но, к счастью или несчастью, прорицание не было сильной стороной ни у кого из будущих некромантов. Так что прогнозы делались настолько разные, что им никто не верил. А уж после того, как кто-то из девушек нагадал, что на самом деле Рихард Вагнер – это наследный принц, потерянный в детстве, и вот-вот ему предстоит занять трон, изгнав узурпатора, короля Болекрута, заниматься пророчествами прекратили все. Ибо за такое предсказание Колледж действительно могли ждать крупные неприятности.

Ханне до всего этого не было дела. Ее ждала дуэль. Второй секундантшей ее была Фиона Крамерова, и ее брат Радмир на этом основании тоже сопровождал девушек, давая дуэлянтше последние наставления.

– Не бери в голову, – внушал он. – Ты на целый год дольше занималась у мастера Хотислава и владеешь рапирой и кинжалом лучше, чем большинство моих знакомых девчонок. Даже Фиона дерется не так, как ты! – подмигнул он.

– Лучше?

– Скажем так – ей я поддаюсь, потому что она моя сестра. А вот как она будет стоять против других противников, я не знаю, потому что она никогда не дралась с кем-то, кроме меня! – честно ответил парень.

Он же согласился дать ей несколько уроков, для чего и привел на плац после завершения занятий. До поединка оставались еще сутки.

– Девой битв я тебя, конечно, не сделаю, – заявил Радмир, вставая в позицию, – но хоть потренируешься сражаться с кем-то, кто тебе не знаком.

Это было правдой – девушек на курсе было так мало, что они имели постоянных партнеров, а Ханне так и вовсе частенько приходилось пропускать занятия после того, как в четвертой группе она осталась в одиночестве.

Тренировочные мечи скрестились, задвигались в привычном ритме: выпад – укол – увод – доворот кисти – подшаг – смена позиций… Радмир двигался осторожно. Он привык фехтовать с сестрой и теперь невольно подстраивался под более слабую противницу, опасаясь даже сделать выпад чуть дальше. Сказать по правде, Ханна предпочла бы в качестве тренера того же Рихарда или Оливера. Но Рихард сидел в тюрьме, ожидая суда, а с Оливером она последние сутки почти не разговаривала.

Изольда и Фиона сидели на лавочке неподалеку, наблюдая за боем.

– И все-таки я не понимаю, – говорила Изольда, – зачем все это надо? Дуэли, выяснение отношений? Неужели нельзя договориться?

– Иногда словами ничего не докажешь, потому как не все понимают разумную речь, – сказала Фиона. – И тогда в дело идет оружие.