Дебора Харкнесс - Открытие ведьм [litres]

Вампиры зашагали прочь. Доменико все время оглядывался, будто не хотел уходить, Сату ждала с бесстрастным видом. Услышав, что они покинули замок, она внимательно поглядела на меня голубыми глазами и сняла чары немоты.

– Кто ты? – прохрипела я, получив обратно дар речи.

– Сату Ярвинен.

Она медленно обошла меня по кругу, отставив назад руку. Это пробудило во мне давнее воспоминание. Как-то раз Сара тоже так же ходила на мэдисонском дворе и звала пропавшую собаку домой. Но руки из воспоминания были не Сарины.

Таланты тетушки не шли ни в какое сравнение с одаренностью этой колдуньи – один наш полет чего стоил. Помимо магической силы, она владела и заклинаниями – безмолвно опутывала меня паутиной чар, не оставляя надежды на побег.

– Зачем ты меня похитила? – спросила я, пытаясь отвлечь ее от работы.

– Мы старались объяснить, как опасен для тебя Клермонт, но ты не желала слушать – пришлось пойти на крайние меры, – вполне дружелюбно сказала Сату. – На Мейбон ты не пришла, слова Питера Нокса оставила без внимания. Вампир все больше подчинял тебя своей воле, но теперь тебе ничего не грозит.

Мои инстинкты включили сигнал тревоги.

– Ты не виновата. – Сату тронула меня за плечо, и я ощутила щекотку. – Вампиры – такие умелые соблазнители. Он поработил тебя, как Герберт Меридиану. Мы тебя не виним. Воспитание, которое ты получила, ни к чему такому не могло тебя подготовить.

– Мэтью меня не порабощал. – Я не совсем понимала, что Сату имеет в виду, но твердо знала, что ничего насильственного он со мной не проделывал.

– Ты уверена? Он не давал тебе попробовать свою кровь?

– Разумеется, нет!

Как бы меня ни воспитывали, полной дурой я все-таки не была. Вампирская кровь – мощная субстанция, меняющая жизнь всякого, кто выпьет хоть каплю.

– Ты не чувствовала сильного привкуса соли? Не испытывала беспричинной усталости? Не засыпала внезапно в его присутствии?

В самолете Мэтью коснулся своих губ, а после моих. Во рту стало солоно, и я вдруг как-то сразу очутилась во Франции. Моя уверенность дрогнула.

– Вот видишь, он все-таки тебя угостил, – покачала головой Сату. – Это нехорошо, Диана. Мы опасались этого, когда он в канун Мейбона последовал за тобой и забрался в твое окно.

– Что ты такое говоришь?

Меня обдало холодом. Не мог Мэтью поить меня своей кровью или вторгаться на мою территорию. Если бы он это сделал, то непременно объяснил бы мне почему.

– В тот вечер, когда вы встретились, Клермонт следовал за тобой до колледжа. Потом влез в открытое окно и несколько часов пробыл в твоей квартире. Раз ты не проснулась, он должен был усыпить тебя своей кровью – другого объяснения нет.

Я зажмурилась, вспомнив вкус гвоздики во рту.

– Эти ваши отношения – сплошной обман. Мэтью Клермонту нужно было только одно – пропавшая рукопись. Все, что он делал, и все, о чем тебе врал, – лишь для этого.

– Неправда! – То, что происходило между нами минувшей ночью, точно не ложь.

– Правда, Диана, правда. Неприятно все это тебе говорить, но выбора ты нам не оставила. Мы пытались вас разлучить, но ты так упряма.

Совсем как мой отец, подумала я.

– Откуда мне знать, – может, это ты лжешь?

– Колдуньи друг другу не лгут. Мы с тобой сестры.

– Сестры? – Мои подозрения усилились. – Ты как Джиллиан – с видом нежной сестры вынюхиваешь мои секреты и настраиваешь меня против Мэтью.

– Так ты знаешь?

– Что она следила за мной? Да, знаю.

– А что ее в живых больше нет? – с внезапной злобой спросила Сату.

– Как – нет? – Земля пошатнулась под ногами.

– Ее убил Клермонт – потому он так срочно тебя и увез. Еще одна смерть, которую мы не смогли скрыть от прессы. «Молодая американка, историк по специальности, рассталась с жизнью вдали от родины», – процитировала Сату с горькой усмешкой.

– Нет. Мэтью бы не стал.

– Еще как стал! И несомненно, допросил ее перед смертью. Вампиры, как видно, до сих пор не усвоили, что гонца убивать бессмысленно.

– Фотография с телами моих родителей.

Да… Мэтью, пожалуй, мог убить того, кто принес мне ее.

– Это было жестоко со стороны Питера, и о Джиллиан он не подумал. Улик, разумеется, нет – Клермонт слишком умен. Инсценировал самоубийство и оставил тело под дверью Питера в «Рэндольфе», как визитную карточку.

Я не дружила с Джиллиан Чемберлен, но то, что она никогда больше не будет изучать переложенные стеклом листы папируса, опечалило меня больше, чем я ожидала.

И убил ее Мэтью. В голове все плыло. Как мог он говорить о любви, скрывая от меня нечто подобное? Секреты секретами, но убийство, даже из мести, – это уж слишком. Он сам постоянно предупреждал, что ему нельзя доверять, а я только отмахивалась. Может, и это входило в план – внушить мне доверие, двигаясь от противного?

– Позволь помочь, – с прежней мягкостью попросила Сату. – Это зашло слишком далеко, и ты в смертельной опасности. Я научу тебя пользоваться собственной силой, чтобы ты могла сама защищаться от Клермонта и других вампиров вроде Доменико и Герберта. Когда-нибудь ты станешь такой же великой колдуньей, как твоя мать. Верь мне, Диана, ведь мы же одна семья.

– Семья, – повторила я тупо.

– Каково было бы твоим родителям видеть, что ты запуталась в вампирских силках? – как ребенку, втолковывала мне Сату. – Уж они-то знали, как важно колдунам держаться вместе.

– Что ты сказала?

Я вдруг начала мыслить с кристальной ясностью и почувствовала такую щекотку, словно на меня уставились сразу сто колдунов. В памяти барахталось что-то касающееся отца с матерью – все, что сказала Сату, ложь.

Звук, который я услышала в следующий момент, напоминал трение веревки о камень. Ко мне по плитам ползли толстые бурые корни.

– Родители, – продолжала Сату, будто не видя их, – хотели бы увидеть тебя настоящей колдуньей, делающей честь роду Бишопов.

– В самом деле? – Я отвлеклась от корней, вдумываясь в ее слова.

– Не Мэтью Клермонту ты должна быть верна, а мне и другим колдунам, своим братьям и сестрам. Вспомни об отце с матерью – что бы они подумали о твоих шашнях с вампиром?

По спине пробежала ледяная дрожь. «Эта ведьма опасна», – подсказывали инстинкты. Корни, уже доползшие до моих ног, ушли куда-то под землю, сплетаясь там в невидимую прочную сеть.

– Джиллиан сказала, что они погибли от рук колдунов. Правда это? Расскажи, что случилось в Нигерии.

Молчание Сату было равносильно признанию.

– Так я и думала! – вырвалось у меня.

Она шевельнула рукой. Я грохнулась на спину, задрав ноги, проехала по холодному камню двора и оказалась в каком-то зале с высокими окнами и дырявой крышей.

Спину жгло, но еще больнее было сознавать, что Сату может вытворять со мной все, что хочет. Права была Изабо: из-за своей слабости и неумения защищаться я попала в серьезную переделку.