Роберт Хайнлайн - Марсианка Подкейн. Гражданин Галактики (сборник)

Торговцы зарабатывают на жизнь тяжким трудом; даже если бы в космосе не шныряли охотящиеся за ними пираты, они не могли бы позволить себе приносить свои доходы в жертву экспоненциальным законам многомерной физики. У «Сису» были лучшие двигатели, какие только могла себе позволить семья, но их мощности не хватало, чтобы оторваться от преследователя, идущего налегке.

К тому же маневренность грузовика оставляла желать лучшего. Входя в лишенную тропинок ночь N-пространства, «Сису» был вынужден строго выдерживать принятый курс, иначе при выходе из этого пространства он мог бы оказаться слишком далеко от места назначения; одна такая ошибка – и рейс может закончиться не прибылью, а убытками. И что еще неприятнее, капитану судна приходилось быть готовым мгновенно выключить тягу или рисковать тем, что внутреннее гравитационное поле разрушится и экипаж будет размазан по стенкам, словно клубничный джем, ибо хрупкие человеческие тела подверглись бы стократным перегрузкам.

Вот поэтому капитан и наживает себе язву; не страшно, что ему приходится возиться с грузом, ломать голову над скидками и комиссионными, пытаться угадать, на каком товаре можно больше заработать. И в долгих прыжках через вечную черноту тоже нет ничего плохого – только в это время он и может расслабиться, повозиться с детьми. Убивают его начало и конец полета, долгие, мучительные часы, когда ему, возможно, придется в долю секунды принимать решение, от которого зависят жизнь или свобода всех членов его семьи.

Если бы рейдеры стремились лишь уничтожить грузовые корабли, то у «Сису» и ему подобных судов не было бы ни малейшего шанса спастись. Но рейдеру нужен груз и рабы; просто расстреляв звездолет, он ничего не выигрывал.

Торговцы же в свою очередь не скованы подобными соображениями. Для них идеальным выходом было и остается уничтожение атакующего корабля. Самонаводящиеся торпеды с атомной боеголовкой баснословно дороги, и их использование изрядно сказывалось на доходах семьи, но если компьютер говорил, что цель может быть поражена, тут уж плевали на экономию, лупили наотмашь, в то время как рейдер использовал оружие уничтожения только для своего спасения. Пираты стремились ослепить грузовик, спалив его приборы, и подойти к нему достаточно близко, чтобы парализовать находящийся на борту экипаж или, если это не удается, убить людей, сохранив звездолет и груз.

Торговец уходил, когда мог, и дрался, если его к этому принуждали. Но, вступив в бой, он бился насмерть.

Двигаясь с субсветовой скоростью, «Сису» всеми своими приборами ловил каждый шорох мультипространства, прислушивался к шепоту доносящихся из N-космоса сообщений и к «белому шуму» кораблей, разгоняющихся с многократными перегрузками. Данные поступали в корабельный астронавигационный аналог космоса, откуда приходили ответы на вопросы: где находится этот другой корабль? Каким курсом идет? С какими скоростью и ускорением? Успеет ли он перехватить нас прежде, чем мы нырнем в N-пространство?

Если ответы несли угрозу, обработанная информация передавалась в боевые компьютеры правого и левого борта, и «Сису» готовился к бою. Комендоры активировали атомные боеголовки самонаводящихся торпед, оглаживали их полированные бока и потихоньку бормотали свои заклинания; главный механик вскрывал рычаг самоподрыва, который мог превратить энергоустановку в чудовищных размеров водородную бомбу, и молился, чтобы в последний момент ему хватило решимости отправить свою семью в приют смерти. Капитан подавал сигнал, переводящий корабль с вахтенной системы на боевое дежурство. Коки гасили огонь в плитах; инженеры, следящие за вспомогательными системами, перекрывали циркуляцию воздуха; фермеры прощались с зелеными всходами и спешили занять свои места по боевому расписанию; матери, имеющие маленьких детей, участвовали в перекличке, затем привязывались к койкам и крепко держали своих чад на руках.

А потом начиналось ожидание.

Но только не для Торби и тех, кто был занят у компьютеров системы управления огнем. Пристегнутые к своим креслам ремнями, они обливались потом, зная, что в течение ближайших минут или часов жизнь «Сису» находится в их руках. Боевые компьютеры, обработав данные, после миллисекундной медитации решали, могут ли торпеды поразить цель, и предлагали четыре варианта: баллистически «возможно» или «невозможно» при имеющихся условиях, «да» или «нет» при отключении тяги, изменении положения одного, другого или обоих кораблей сразу. С такими ответами справились бы и автоматические цепи, но сами машины думать не умеют. Половина ресурсов любого компьютера предназначалась лишь для того, чтобы оператор мог задать ему свои вопросы: как изменится ситуация в отдаленном будущем – через пять минут или около того – при изменении таких-то параметров… и можно ли поразить цель при таких условиях.

Человек мог ввести любые параметры; интуиция оператора могла спасти корабль – или погубить его. Парализующий луч мчится со скоростью света, а у торпеды нет времени для разгона до скоростей, превышающих несколько сот километров в секунду. Но даже после того, как рейдер подходил на дистанцию поражения и пронзал пространство иглой парализующего луча, торговец мог успеть выпустить самонаводящуюся торпеду, после чего попадал под действие луча… и обретал спасение мгновение спустя, когда пират обращался в пар во вспышке атомного пламени.

Но если оператор на миг опережал события или – что в принципе одно и то же – медлил, осторожничая, лишнюю секунду, он мог проиграть сражение. Нетерпеливый стрелок пускал торпеду мимо цели, слишком осторожный просто не успевал ее запустить.

Опытные люди в годах не годились для этой работы. Лучше всего с ней справлялись подростки либо молодые мужчины и женщины, сообразительные и проворные, уверенные в себе, способные к интуитивному математическому мышлению, смело выходящие за рамки и правила и не боящиеся смерти, поскольку они еще не способны представить себе, что это такое.

Торговцам постоянно приходилось искать способных юнцов. Торби, похоже, обладал математическим чутьем; возможно, у него были и другие способности для работы, схожей с шахматной партией в условиях страшного цейтнота или быстрой игрой в пинг-понг. Его наставником стал Джери Кингсольвер, племянник Торби, живший с ним в одной комнате. По семейному рангу Джери был ниже Торби, но, по-видимому, старше его по возрасту. Вне компьютерной рубки он называл Торби «дядей», находясь же на посту, Торби именовал его «старший стрелок правого борта» и добавлял «сэр».

В течение долгих недель броска сквозь ничто к Лозиану Джери обучал Торби новому для него делу. Сначала предполагалось, что Торби будет учиться на гидропониста, а Джери занимал пост старшего клерка суперкарго, но фермеров на корабле было много, а для штата суперкарго во время полета работы не было вовсе. Капитан Крауза велел Джери как следует поднатаскать Торби в компьютерной.