Даррен Шэн - Город Змей

Девять фаланг группируются в триумвираты и смыкаются, формируя ядро из ста пятидесяти восьми Змей (четверо погибли в сражении) и трех Кобр. Они собираются на Петушиной площади в центре восточной части города. Несколько банд использовали эту площадь до нас, так что на ней имеются запасы оружия. Змеи начинают баррикадировать подходы к площади. Обессиленный враг станет штурмовать эту крепость и потратит последние силы. Те, кто находится внутри, будут обороняться и перебьют, сколько смогут, а четвертый триумвират в это время притаится снаружи, выжидая удобного момента, чтобы с тыла атаковать противника.

Восемь оставшихся фаланг направятся туда, где этого потребуют обстоятельства, патрулируя, прекращая бои, подавляя волнения, охраняя магазины и банки, нейтрализуя мародеров. У них есть приказ быть гуманными с женщинами и детьми, поддерживать порядок, прекращать уничтожение собственности, умеренно используя силу оружия. Большинство из них — местные парни, желающие защитить своих друзей и любимых. Они станут для общественности лицом Змей — четверо моих помощников поддерживают контакты с репортерами. Надо донести до сознания людей, что мы не из тех, кого не стоит принимать всерьез, однако законопослушным гражданам нас нечего бояться. Мы здесь для того, чтобы оказывать помощь, а не завоевывать. Не создаем проблем, а решаем их. По крайней мере, такова версия для средств массовой информации.

Когда до меня доходят известия, что Петушиная площадь успешно взята и что первые репортеры проведены через заграждения, я передаю командование авангардом одному из моих телохранителей и отхожу в сторону, чтобы немного отдохнуть и приготовиться к предстоящему трудному дню. Ама сопровождает меня.

— Думаешь, справишься? — спрашивает она.

— Вполне возможно, хотя буду сильно этому удивлен, — усмехаюсь я. — Не создан я для того, чтобы быть начальником.

— Ты все делаешь правильно. — Она отводит меня в сторону, чтобы нас не слышали трое молодых Змей, стоящих в охране. — Ты все обдумал? Есть вероятность попасть в ловушку.

— Но это единственный способ прекратить беспорядки.

— Возможно, стоит дать им следовать своим курсом. Но пойдут ли дела лучше, если эти парни захватят власть? Они ведь навязывают военное положение. Что произойдет, когда будет восстановлен порядок? Змеи планируют контролировать все вокруг, всех, кто приезжает и уезжает. Ты отдаешь им восток.

— Это одна сторона медали. Я предпочитаю думать, что спасаю жизни.

— Может, так оно и есть, — бормочет она. — Мне просто хочется иметь альтернативу. Я не желаю видеть город под пятой виллаков.

— Этого не произойдет, — обещаю я.

— Ты можешь их остановить? — как будто поддразнивает она меня.

— Пожалуй… есть один способ. Я еще не продумал все детали, однако кое-какие соображения имеются. Сейчас я выполняю их приказания, и пусть они думают, что заполучили меня. А в конце мы еще посмотрим, кто кого.

Говоря это, я стараюсь убедить не Аму, а себя самого.

К вечеру пятницы восток — наш. Ожидаемой осады Петушиной площади так и не произошло. Правда, несколько банд оборванцев предприняли пару внезапных атак, но были довольно быстро отброшены Змеями, не потерявшими ни единого бойца. Два триумвирата вышли из боя прошлой ночью и присоединились к остальным в дозоре, оставив три фаланги охранять площадь, поддерживая легенду, что это наш официальный опорный пункт.

К моему удивлению, жители признали нас и начали щедро предлагать поддержку и содействие. Я считаю, что любая помощь во время беспорядков приветствуется, и, кроме того, жители ведь знакомы со многими из Змей — там есть их друзья, родственники, соседи. Они думают, что мы — это часть их. Они ведь не знают о планах виллаков. Возможно, даже узнав о них, жители не стали бы волноваться. Тонущий человек вряд ли будет задавать вопросы тому, кто протягивает ему руку помощи.

Еще более удивительным является стремление банд валить гурьбой в наше дело. Десятилетиями восток представлял собой переплетение интересов банд, постоянно сопротивлявшихся соблазну слияния друг с другом. Даже Фердинанд Дорак не смог обуздать их. Здешние банды боялись и уважали его и платили то, что от них требовали, но никогда не объединялись под его предводительством. Он мог уничтожить любую банду, но на ее место тут же пришла бы другая.

Тот освященный веками стандарт, которому был подчинен здешний образ жизни уже шестьдесят или семьдесят лет, внезапно изменился. Как только Змеи начали распространять слухи о своей мощи, о своих планах стать на востоке тем, чем гвардейцы являются во всем остальном городе, обещать, что они избавят город от Эжена Даверна и его клуксеров, банды просто ломанулись на Петушиную площадь, чтобы предложить нам свою верность и преданность. Ама считает, что корни идут от страха перед клуксерами, гвардейцами и войсками Стюарта Джордана. Восток находится под угрозой, и банды решили, что настало время объединиться, по крайней мере, до тех пор, пока эта угроза не минует.

Я подозреваю, что виллаки имеют непосредственное отношение к этой смене настроений. Помню, как Дорак хвалился Капаку Райми, что создал вождей Аюмарканов и послал их к своим врагам с приказом исполнять его волю. Может быть, новые Аюмарканы действуют на востоке, и некоторые главари банд появились лишь недавно с единственной целью убедить своих последователей прислушаться к призыву Паукара Вами и его Змей.

Каковы бы ни были их мотивации, я тепло приветствую вновь прибывших, навещая Змей на Петушиной площади каждые несколько часов и произнося речи (сначала я несколько зажат, но быстро осваиваюсь), в которых обещаю им новое будущее. Они бурно приветствуют меня, не высказывая никаких претензий, которые, возможно, затаили про себя.

Я стал очень заметной фигурой, успевая одновременно в несколько мест, держа связь со всеми фалангами, раздавая предметы первой необходимости нищим, хмуро глядя в камеры (Паукар Вами никогда не улыбается) и торжественно обещая привести восток к новой славной эпохе. Сначала я не даю никаких интервью, но под конец все-таки общаюсь с корреспондентами, совершив превращение из мистического убийцы в общественного деятеля из гущи народа.

Вначале я чувствую себя несколько сюрреалистично, но удивительно, как быстро человек адаптируется. Я являюсь предводителем Змей менее сорока восьми часов, но чувствую себя так, словно занимался этим много лет. Меня должна насторожить та быстрота, с которой я освоился с ролью лидера, и следует задуматься, как это мое качество могут использовать виллаки, но у меня нет на это времени. Необходимость быть лидером оставляет мало возможностей вспоминать о собственных проблемах. Ты должен усмирить себя и думать только о работе. Видимо, на это и рассчитывали слепые священники.