Даррен Шэн - Город Змей

Узнав о том, что происходит, я должен был вмешаться, независимо от самочувствия. Ама помогла мне сделать повязку на ребрах. Кроме того, она замаскировала шрам на лбу — я не хочу появляться на людях раненным, а значит, уязвимым. Доведя меня до входа в подземный мир, она стала спускаться в темноту, указывая мне путь.

Я стараюсь следить за направлением нашего передвижения из страха, что что-нибудь может случиться с Амой, но это, оказывается, совершенно невозможно сделать в хитросплетениях туннелей. Если бы мы шли медленно и я бы мог запомнить дорогу, все было бы иначе, но нам необходимо продвигаться быстро. Чем больше времени мы затратим, тем больше жизней будет потеряно.

Мы не встречаем никого до тех пор, пока не заходим в короткий туннель, освещенный факелом, установленным в другом конце, и лицом к лицу сталкиваемся со слепым священником. Он стоит, широко расставив руки, и поет.

— Это тот, кого мы ищем? — спрашиваю я.

— Нет, — говорит Ама. — Скорее всего, он не говорит по-английски и находится здесь только для того, чтобы приветствовать нас.

— В таком случае… — резко выбросив вперед правую руку, я с силой ударяю его. Я мог бы сломать ему шею, но решаю просто опрокинуть и оставить валяющимся в пыли.

Сделав три поворота, мы оказываемся в огромной пустой комнате, где виллак, с которым я говорил раньше, ожидает нас, сидя на высоком табурете.

— Добро пожаловать, Плоть Снов, — произносит он нараспев.

— Хорошо бы перестать кривляться, — огрызаюсь я, — нам надо обсудить кое-какие условия. Я могу обговорить их с вами или есть еще какой-нибудь мерзавец, к которому надо пойти?

— Я достаточный мерзавец, — говорит он и указывает жестом на два стула, стоящих у стены слева от него. После того как мы усаживаемся, он разглаживает полы своей мантии и задает вопрос: — Ты готов сделать то, что мы прикажем?

— Допустим, — отвечаю я.

— Ты станешь вождем Змей? Помощником Крови Снов?

— Да. Но у меня есть условия, — заявляю я, а он улыбается и кивает, предлагая мне продолжать. — Я хочу, чтобы прекратились беспорядки в городе. Уже достаточно кровопролития.

— Обещаем исполнить твое пожелание. Нам придется много сражаться, чтобы сохранить мир и восстановить полный контроль. Многие должны погибнуть. Но через пару дней бои прекратятся.

— А как насчет гвардейцев и клуксеров? Думаете, они расслабятся и дадут Змеям захватить восток?

— Тебе не надо беспокоиться о них. Вскоре после того, как мир будет восстановлен, мы вернем Крови Снов положение, которое принадлежит ему по праву — при условии, что он будет сотрудничать с нами, — и он позаботится о том, чтобы твой авторитет не был подорван.

Я бросаю взгляд на Аму и ловлю ее радостную улыбку от новости, что ее любовник должен вернуться.

— А мой отец? — спрашиваю я.

Виллак пожимает плечами:

— Он нам в данный момент уже неинтересен. Его освободят, поскольку мы дали слово, но для того, чтобы заняться своим любимым делом — убийствами, ему придется убраться куда-нибудь в другое место. Если он останется, то будет вызывать у нас сильное раздражение.

Я могу сделать одним из условий нашей сделки, чтобы они покончили с Паукаром Вами — не думаю, чтобы священник стал сильно сопротивляться. Но я хочу разобраться с ним сам. Мне, а не им, надо решить его судьбу.

Я получаю большую часть того, что хотел, — окончание беспорядков, мир в городе, свободу действий против моего отца. Еще мне хотелось бы увидеть, что пришел конец священникам, но нельзя получить все сразу. Есть, однако, один последний пункт.

— Когда все закончится, я хочу, чтобы Змеи были распущены. Отошлите их домой с приказом продолжать свою обычную жизнь.

Священник качает головой:

— Змеи необходимы. Без них ты останешься один в коридорах власти. Они — твой козырь, когда имеешь дело с Кровью Снов и остальными. Они нужны, и в первую очередь тебе.

— Нет, — отрезаю я. — Распустите их, или сделка не состоится.

— Значит, не состоится. Ты важен для нас, Плоть Снов, и Змеи тоже важны. Много веков мы работали без армии. Теперь видим, что ошибались. Нам нужны собственные военные силы, когда не хватает одних политических интриг.

— Но…

— Это не обсуждается, — обрывает он.

Я мысленно произношу пару крепких словечек, но понимаю, что в этом пункте проиграл. Я ничего не могу предложить виллакам, кроме себя. Этого недостаточно, чтобы повлиять на них, а у меня нет другой карты в рукаве.

— Ладно, — вздыхаю я, глядя на бельма священника. — Я стану их начальником. Буду с вами работать. Но если вы попытаетесь кинуть меня…

— Плоть Снов, — усмехается виллак, — зачем нам это делать? Идем. Впереди много дел. Пора начинать.

Он протягивает мне руку. Застыв на мгновение, я смотрю на его бледные пальцы. Я ненавижу этих ублюдков, но разве у меня есть выбор? Взяв протянутую руку, я позволяю ему вести себя по туннелям, все глубже уходящим под землю, чтобы встретить судьбу, которую они для меня приготовили и которой я так долго всеми способами старался избежать.

На рассвете стремительным маршем мы выступаем из туннелей — триста семьдесят восемь Змей, семь Кобр и я, их Сапа Инка, Паукар Вами. Широким фронтом движемся по всей восточной части, причем члены каждой фаланги занимают специально предназначенное им место. Кобры всех семи триумвиратов находятся в постоянном сообщении со своими подчиненными и мной. Виллаки потратили последние несколько часов, готовя меня к роли полевого командира с помощью карт, схем, статистики, линий атаки и защиты. Это их сражение — они инструктировали Змей, ставили задачи, готовили планы, — но после выхода из туннелей командиром становлюсь я. Я должен взять на себя ответственность в сражении, реагировать на изменения обстановки, вести войска вперед собственным примером. Кобры будут находиться под рукой, чтобы давать мне советы, а священники останутся под землей.

Ама здесь, рядом со мной, а также шестнадцать мужчин и две женщины из первой фаланги первого триумвирата — моя личная охрана. Они были обучены служить Сапе Инке и относятся к своим обязанностям очень ответственно. Очевидно, это большая честь и в мою охрану отбирался только цвет армии.

Первыми целями являются банды, которые свободно бродят по городу, никого не пропуская. Фаланги нападают на уставших и больных и выводят их из строя, ранив или запугав. Убивают они лишь по необходимости.

Мы забираемся в фургон около заброшенного отделения полиции и ждем известий от наших войск на улицах. Ранние сообщения позитивные — большинство банд побеждено в атаках. Некоторые оказали сопротивление, но были быстро разбиты. Через час улицы очищены от хищников. Пришло время для второй стадии.