Кай Майер - Алхимики. Бессмертные

Осторожно подкравшись, я взяла узелок и спряталась за скалами. Я надеялась найти там сушеное мясо или хлебную лепешку. Но вместо этого обнаружила пучок зеленой травы. Сухая трава цвета свежей зелени. От отчаяния и нестерпимого голода я съела ее всего в нескольких шагах от хозяина. Руки и ноги словно налились свинцом, все поплыло перед глазами… Как раненый зверь, я забилась в узкую расщелину, решив, что умираю. Легла и потеряла сознание, а когда очнулась, поняла, что прошло довольно много времени: человек уже ушел. Я снова попила воды и отправилась домой, чтобы рассказать об озере людям в деревне.

Вернувшись, я узнала, что меня не было четыре дня. Большинство жителей умерло от жажды, так и не осмелившись пить из святого источника.

Вскоре умерли и остальные, в том числе мои родители. Я и сама едва не падала с ног от голода. И все же осталась жива. Сделав для людей все, что в моих силах, я снова покинула деревню и пошла куда глаза глядят.

По пути мне встретился отряд, который возглавлял сам Гильгамеш. Возвратившись на родину, он собрал воинов и отправился на поиски похитителя сокровища. Но как найти того, кого никто не видел? В конце концов Гильгамеш решил, что его обокрал демон в обличье змея, давний враг и искуситель человечества.

Вместе с правителем и его войском я пришла в Урук. Один молодой командир, вскоре ставший приближенным Гильгамеша, взял меня в жены. Вот так и вышло, что долгие годы я жила бок о бок с правителем. Муж мой и Гильгамеш старели, я оставалась все той же юной девушкой.

– Гильгамеш узнал правду? – спросила Аура.

Иннин кивнула.

– В один прекрасный день правитель призвал меня к себе. Я заметила, что он давно за мной наблюдает. Муж мой пал в бою, и Гильгамеш имел право претендовать на меня. В своих покоях правитель рассказал мне о поисках бессмертия, и змее, укравшем цветок. Он добавил, что может и ошибаться и цветок украла какая-нибудь девчушка из соседней деревни… Я не созналась, но и отпираться не стала. Гильгамеш и так догадался. Он ведь славился своей мудростью, даже если порой проявлял себя как жестокий и воинственный правитель. Он спросил меня, не желаю ли я стать его женой. Спросил, понимаешь? Мог бы приказать, но позволил решать самой. Гильгамеш сказал, что скоро умрет, а я буду жить вечно и смогу использовать этот дар на благо Урука. Одним словом, он попросил меня стать правительницей после его смерти. Так его поиски бессмертия пойдут на пользу если не ему самому, то хотя бы его народу. Ведь бессмертная правительница не будет без конца повторять одни и те же ошибки, как это случается с обычными людьми.

– Ты отказалась?

– Нет. Я приняла его предложение. В тот же день он объявил об этом своим советникам, а те огласили эту новость народу. Все знали историю странствий Гильгамеша и выпавших на его долю испытаний. Чтобы вечная молодость не навлекла на меня подозрений, он представил меня народу как богиню Иннин, которую когда-то отверг. Итак, Гильгамеш решил взять в жены богиню, которая должна была править Уруком после его смерти. Вот так случилось, что я чуть не стала правительницей.

– Чуть не стала?

– В ту же ночь мне принесли известие о смерти Гильгамеша, – вздохнула Иннин. – Всего за несколько дней до свадьбы. Я не успела стать его женой и правительницей Урука. Мне пришлось покинуть город, спасаясь от наследников трона. Так начались мои долгие странствия по миру.

Повисло молчание. Иннин и Аура стояли рядом на башне, погруженные каждая в свои мысли, и смотрели на изрытые склоны. Наконец Аура заговорила:

– Кристобаль сказал, что Хасан ибн Саббах, первый Старец горы, почитал тебя как Черную Исиду.

– Долгие годы я бродила по свету. Но особенно я любила восточные страны. Там я становилась то княгиней, то гетерой… Хасан ибн Саббах нашел меня на рынке рабов, когда был совсем еще юношей, и выкупил за деньги, украденные у отца. Поэтому Хасану пришлось покинуть город, а я как его рабыня последовала за ним. Поначалу Хасан просто пользовался мной, но со временем мне удалось завоевать его уважение. Одно время он даже думал, что влюблен, но я всегда давала ему понять, что я лишь его собственность. Хасан старел, а я оставалась юной, и он начал что-то подозревать. Не через год, не через десять лет… Но когда ему исполнилось пятьдесят, а я по-прежнему выглядела как девочка, он стал меня бояться. До Хасана доходили слухи о волшебнице, которая вот уже больше тысячи лет странствует по земле… Еще в юности он начал собирать отряд воинов-ассасинов – вначале просто из жажды власти, из ненависти к богачам, вроде его отца, живущим в золотых дворцах. Позже это переросло в истинные убеждения. Хасан объявил своим приверженцам, что я не обычная женщина, а богиня из плоти и крови. Так уже во второй раз меня объявили богиней без моего на то желания.

– С тех пор тебя почитали ассасины?

– Сначала ассасины из крепости Аламут, а потом и их союзники – тамплиеры. С той лишь разницей, что одни видели во мне Исиду, а другие – Мадонну.

Аура вспомнила, что рассказывала в поезде Лукреция Каскаден о Черных Мадоннах – статуях, изображавших когда-то Исиду, а позже переделанных в христианские скульптуры Богоматери. «В них по сей день бьется сердце Черной Исиды…»

Именно это и случилось с Иннин. Ее, восточное божество, превратили в христианскую святыню.

– Почему ты не уходишь отсюда? – спросила Аура.

– А куда мне идти? – Иннин покачала головой. – Я все видела, все пережила, всего достигла. К чему мне еще стремиться?

Аура задумалась о своей собственной жизни. Неужели и ее ждет такой же итог? Ей только тридцать четыре года. Иннин – почти пять тысяч лет.

– Совсем не к чему? – спросила Аура.

– Пожалуй, есть кое-что. – Взгляд Иннин задумчиво блуждал по серым вершинам гор. – Полное обновление.

– Не понимаю.

– Зачем ты ищешь Verbum Dimissum ?

Аура удивленно разглядывала совершенный профиль Иннин.

– Ты тоже его ищешь? – спросила она недоверчиво.

Иннин кивнула:

– Слово, однажды сотворившее мир. Слово, с которого все началось. – Иннин глубоко вздохнула. – Слово, которое, возможно, и есть само Творение.

В голове Ауры крутились мысли, образы, воспоминания. Она испытывала смешанные чувства – недоверие, растерянность, смятение.

– Ты всерьез думаешь, что с помощью Verbum Dimissum можно сотворить новый мир?

Иннин вызывающе посмотрела на нее:

– Старый я знаю наизусть.

– Но мир меняется. Постоянно. Даже сейчас, в эту самую секунду!

– Ты и впрямь так считаешь? Пять тысяч лет я наблюдаю людей. За все это время они ничуть не изменились. Люди – очень скучные создания. Иначе зачем им придумывать себе богов?

– Но ты не богиня!

– А ты в этом уверена? – Иннин прикусила губу. – Никто не знает, откуда берутся боги. Может, через пару сотен или тысяч лет ты сама станешь богиней. Боги не появляются сами собой, их создают! Меня люди дважды объявляли богиней. Разве я не имею права сотворить новый мир?