Валерия Чернованова - Повелитель тлена

При виде мага Истер просияла:

— Милый! Не думала, что ты сегодня заедешь. — Сунув мне в руки бутылку, спрыгнула на землю и нетвёрдой походкой направилась к полицейскому.

Тот обнял её, от души чмокнул в губы. При этом взгляд его блуждал по моему лицу, рукам, всему телу. Сейчас на констебле не было униформы. Её заменил серый костюм-тройка и элегантное, распахнутое на груди тёмное пальто с пелериной. На голове — блестящий цилиндр, идеально сочетавшийся с верхней одеждой, в руках — трость.

Почему-то от вида последней меня зазнобило.

Улыбнувшись сквозь смоляные усы, маг распорядился:

— Дорогая, раздобудь-ка нам вина. Только не то паршивое пойло, что мы пили днём, а что-нибудь поприличнее. А я пока, — при звуке его голоса сердце в груди болезненно сжалось, — потолкую с твоей… хм, горничной.

— Квинтин! — вспыхнула актриса и метнула в меня яростный взгляд.

Лучше б на своего любовника так смотрела.

— Иди, — повторил он уже более холодно и резко. — И вы тоже, мадам Леттис, — гаркнул, заметив, как женщина шагнула было в мою сторону.

Жестом велев мне поторапливаться, скрылся за тёмным пологом.

— Значит, подарили. — Высший не спеша, явно испытывая мои нервы на прочность, обошёл меня по кругу. Оценивал и присматривался, гадая, достойна я его внимания или нет. Остановившись сзади, так близко, что было слышно его дыхание, приступил к допросу: — И давно ты с ними?

Сглотнув образовавшийся в горле комок, тихо проронила:

— Четыре месяца.

— А до этого? У кого была?

Я молчала, понимая, что врать бесполезно. Он и так уже всё понял, а если даже нет, то сейчас поймёт. Стоит только ослабить шнуровку и приспустить с плеч платье…

Маг не стал настаивать на ответе. Будто уловив ход моих мыслей, стащил с меня видавшую виды шаль, доставшуюся мне от Кори. Не беспокоясь о сохранности наряда, резко дёрнул за ворот. Я вздрогнула от столь грубого обращения, ветхая ткань жалобно затрещала и сдалась, не выдержав посягательств высшего.

— Как интересно… Нет метки. Как такое возможно, куколка? — горячее дыхание опалило кожу.

Я поморщилась от слишком терпкого, тошнотворного запаха одеколона. Хорошо, что в тот момент высший не видел выражения моего лица. Думаю, оно бы ему не понравилось.

Мужчина провёл пальцами по тому месту, где должно было стоять магическое клеймо. А потом с явным недовольством спросил:

— Почему я не чувствую твоего запаха?

— Всё из-за зелья, — с трудом выдавила из себя.

Маг усмехнулся:

— Умно. — Ледяные пальцы соскользнули с плеч. Я облегчённо выдохнула, радуясь короткой передышке. — И долго они планировали поить тебя этой дрянью? Не вздумай принимать его завтра!

Полицейский отошёл в сторону. К небольшому складному столику, заменявшему Истер и туалетный, и обеденный. Схватился за немалых размеров бутыль, на дне которого ещё плескались остатки вина.

— Завтра? — Я искоса наблюдала за магом, не решаясь к нему обернуться и встретиться с ним взглядом.

— Завтра, куколка, у нас с тобой будет свидание, — просветил меня констебль и несколькими жадными глотками опустошил бутылку.

В отличие от Истер, я не умела прятаться за маской и скрывать свои чувства. И сейчас все эмоции, которыми так жаждал поживиться высший, проступили у меня на лице.

— Или, — в три шага преодолев короткое, разделявшее нас расстояние, он снова приблизился, потянул за завязки чепца и, небрежным движением отправив его на пол к шали, пропустил мои волосы сквозь пальцы, — как вариант, я могу арестовать тебя. Тауруша. И всю его шайку. За то, что укрывали беглянку. Как думаешь, что станет с малышкой Эвой без папочки? А с тобой? Так не терпится быть проданной с молотка? Или, может, мечтаешь потрудиться на фабрике?

Высший провёл рукой по моей щеке. Возможно, в его понимании это была ласка, в моём же — изощрённая пытка. Не сумев совладать с собой, дёрнулась, попыталась отстраниться. Каждое его прикосновение, каждый вожделенный взгляд вызывали во мне отвращение. Панику. Почему-то казались знакомыми, а оттого ещё более пугающими. Словно всё это когда-то уже со мной происходило. Возможно, в каком-то чудовищном, давно позабытом сне.

Который вдруг стал явью.

— Или я сохраню твой секрет, и мы останемся друзьями. Близкими друзьями. Что выбираешь? — закончил шантаж на мажорной, с его точки зрения, ноте.

Выбираю? По-моему, выбора-то как раз мне и не оставили. Или арест и рабство, или роль бессловесной игрушки, временного развлечения для этого мерзавца. Другими словами, всё то же рабство.

Мысли метались, словно пойманные сочком мотыльки. И среди них — ни одной путной, способной указать выход из безнадёжного положения.

— Ива-а-а, — тёмно-зелёные глаза полыхнули нетерпением. — Выбирай: или редкие встречи со мной — Тауруш не так уж и часто приезжает к нам в гости — или тюрьма. Для всех вас.

Интересно, Истер он тоже арестует, если я не соглашусь прыгнуть к нему в постель?

— И не бледней так. Вот увидишь, тебе понравится, — самодовольно пообещал высший.

Сомневаюсь…

— Сколько тебе лет?

— Двадцать.

— Ну вот, уже большая девочка, — проговорил с такой интонацией, словно упрекал меня в неуместном страхе. — Ну так что, Ива, мы договорились?

Кивнула, понимая, что согласие — это ещё и отсрочка, возможность выиграть время, чтобы всё хорошенько обдумать. Скажу «нет», и уже сегодня буду ночевать в камере.

Мы все будем там ночевать.

— Умница. — Полицейский достал из кармана какую-то бумажку и сунул её мне в руку, заставил сжать непослушные пальцы и только потом отпустил. — Явишься завтра вечером вот по этому адресу. Попросишь господина Квинтина Торсли. И повторяю, пока ты здесь, не вздумай больше пить эту дрянь. Я хочу ощущать твои эмоции.

Кончиками пальцев приподняв за подбородок, маг заглянул мне в глаза и, прочтя в них что-то, что ему явно понравилось, довольно усмехнулся.

— А теперь иди, куколка. Мне ещё нужно поговорить с Истер.

Просить дважды не было необходимости. Подхватив с пола шаль, я выскочила на улицу, кутаясь на ходу, и едва не сбила с ног подслушивавшую актрису.

Пунцовая от ярости, она уже готова была наброситься на меня с кулаками. К счастью, расправе помешал вовремя подоспевший Тауруш. Мне он велел идти к костру, а Истер — умасливать своего любовника.

Прошипев проклятия, актриса шмыгнула в шатёр. Не прошло и минуты, как оттуда послышались истошные вопли и истеричные угрозы прибить и меня, и его. Если посмеет ещё хоть раз только посмотреть в мою сторону.

Я даже понадеялась, что маг сейчас плюнет на свою затею, лишь бы угомонить эту психопатку. Но, как вскоре выяснилось, плюнул он на неё. По крайней мере, прощались они холодно. Полицейский на Истер даже не смотрел, а она давилась злыми слезами.