Виктория Шваб - Архив. Ключи от всех дверей

– Меня это не убедило, – фыркнул Оуэн. – И не притворяйся прагматичной там, где дело касается его.

– Прекрасно, – не сдавалась я, – если ты не хочешь слушать доводы логики, тогда послушай вот что: Уэсли здесь ни при чем. Я его сюда не втягивала, и ты не станешь. Если ты причинишь ему зло, то никогда не получишь мою помощь. Уж поверь мне.

Взгляд Оуэна ожесточился. Он перестал вертеть в руках нож и крепко сжал рукоятку, но лишь на секунду. Затем, к моему облегчению, убрал оружие и, отстав на шаг, пошел позади меня.

– Привет, – поздоровался Уэсли. Они с Эмбер подождали, когда я к ним подойду и направились к беседке. Я бросила взгляд на руку Уэсли, проверяя, есть ли на нем кольцо. Оно оказалось на месте. – Мы только что говорили о том, что по кампусу ходят копы. Ты их видела?

На самом деле за этими словами скрывался другой вопрос: « Ты знаешь, зачем они здесь?»

– Нет, – покачала я головой. – Эмбер, а ты не знаешь, что случилось?

– Без понятия, – простонала она. – Папа ничего мне не говорит.

– Неуловимая Маккензи Бишоп! – воскликнул Кэш, когда мы подошли к беседке. – Ты сегодня без обеда?

– Я не голодна, – ответила я.

Прислонившись к Алхимику, Оуэн наблюдал за происходящим. И все, что я могла сейчас поделать – это не смотреть на него.

– Тебя не было в спортзале, – заметил Кэш, – еще одна встреча?

– Ну надо же! Из-за каких таких встреч ты не ходишь в спортзал несколько дней подряд? – поинтересовалась Сафия.

– Не будь дурой, Саф, – одернул ее брат. – Тебя отправляли к Даллас раз семь в прошлом году.

– Всего три раза, придурок.

Кэш снова посмотрел на меня.

– Ничего страшного в этом нет. Мы все у нее побывали. В конце концов, твои родители придумают какое-нибудь оправдание… или сама школа.

– А вас за что отправляли? – спросила я.

– Гиперактивность, – объявил Кэш с гордостью.

– Перфекционизм, – фыркнула Саф.

– Тревожность на почве стресса, – добавила Эмбер.

– Антисоциальные наклонности, – сказал Гевин.

Все посмотрела на Уэсли.

– Депрессия, – заметил он, рассеянно крутя в пальцах соломинку. У меня сердце сжималось при мысли о его страданиях. Я представила нас в постели, представила как прижимаю его к себе и крепко обнимаю, прогоняя его демонов.

« Он того стоит », – вспомнила я. Я не могу и не буду втягивать его в эту заварушку.

– А ты, Маккензи? – вывел меня из раздумий Кэш. – Что ты сделала такого, что попала к Даллас?

Я бросила взгляд на Оуэна.

– Сложности с полицией, – вздохнула я.

– И поэтому ты не можешь пойти на танцы? – спросил Гевин. Оуэн нахмурился.

– На самом деле, – сказала я непринужденно, – я все же пойду.

Глаза Уэсли загорелись.

– Правда? – спросил он, улыбаясь. Это разбило мое сердце.

– Да, – кивнула я, через силу ответив на его радостную улыбку. – Правда.

Я испытала облегчение, когда разговор свернул на безобидные темы. Например, о том, будут ли Саф и Кэш вплетать в волосы золотые ленточки или какого цвета очки наденет Гевин. Я больше не смотрела на Оуэна или Уэса, но не могла избавиться от ощущения, что оба пристально меня разглядывают. Уэсли притворялся, что слушает Эмбер, но стоило мне поднять глаза, я замечала, что он смотрит в мою сторону. Оуэн же и вовсе следил за мной точно ястреб.

А потом Уэсли вдруг перевел взгляд с меня на Алхимика, и мне пришло на ум, что пусть даже он его и не видит, но вполне может чувствовать. Оуэн, похоже, тоже это понял. Он замер рядом со статуей и, прищурившись, уставился на Уэсли. Уэс отвел взгляд, так ничего и не увидев, но оба при этом нахмурились. К счастью, прозвенел звонок.

Я буквально подскочила на ноги, но когда шла в класс, почувствовала, как меня догнал Уэс. Он легонько толкнул плечом, но вместо привычного шума меня словно волной окатило: «… что-то не так что происходит я сделал что-то не то и она отстранилась знает ли она, как сильно я скучаю по ее шуму не мог уснуть ». Я поспешно от него отодвинулась и осторожно спрятала руку, пока он не заметил, что на пальце у меня нет кольца.

– Ты и правда придешь сегодня вечером? – спросил он. С другой стороны от меня пристроился Оуэн.

– Ни за что не пропущу, – прошептал он.

– Ни за что не пропущу, – повторила я, чувствуя, как внутри меня все сжалось.

– Даже не верится, что твои надзиратели согласились уступить.

– Да, я умею быть убедительной.

Только вот на самом деле они не уступили.

Двое студентов окликнули Уэса с другого конца двора. Он замешкался.

– Иди, – сказала я. – Увидимся вечером?

– Жду не дождусь, – улыбнулся он и свернул на лужайку.

– Что сегодня вечером должно произойти, Оуэн? – спросила я, когда мы остались одни.

– А что? – спросил он с вызовом. – Передумала?

– Нет, – ответила я, пока еще могла скрывать сомнения. – И не передумаю до тех пор, пока мои друзья будут в целости и сохранности.

Пока он не успел дотронуться до меня и прочесть мои мысли, я развернулась и ушла, твердя себе, что смогу остановить его, прежде чем все зайдет слишком далеко. Но как далеко я готова зайти? И как я смогу его остановить, если даже не знаю, что он собирается сделать?

Полдня Оуэн ходил за мной тенью. Но я старалась сосредоточиться на времени, а не на его постоянном присутствии. Как только прозвенел последний звонок, я направилась к двери, ведущей в Коридоры, думая о том, что если он за мной последует, то…

– Сюда, – позвал он, пройдя полпути, и потянул меня в другую сторону.

У меня внутри все оборвалось, но я пошла за ним в сторону рощи. Я гадала, куда мы идем, пока он не достал из потайного кармана ключ Отряда. Я еле сдержалась, чтобы не броситься на него. Но нигде поблизости я не видела ни одной настоящей двери, а толкнуть его в бездну, как теперь ясно, – не выход. Его необходимо вернуть на полку, и сделать это можно только одним ключом. Этот довод показался мне убедительным. Он поднес ключ к еле заметному пятну прямо в воздухе. На миг бородка ключа исчезла, как будто растворилась. Короткий ход. Прямо там, в дальнем конце кампуса Гайд Скул. Это напомнило мне, что Оуэн тоже учился здесь. Он повернул ключ и подал мне руку. Я постаралась прогнать тревожные мысли, взялась за его руку и прошла в невидимую дверь.

Ступив ногой на твердую поверхность и подняв глаза, я вздрогнула. Горгульи. Мы оказались на крыше Коронадо. Я пыталась унять дрожь. Сколько ночных кошмаров связаны с этим местом? Если Оуэн и находил что-то особенное в том, что мы снова здесь оказались, то ни словом не обмолвился. Просто подошел к краю и посмотрел с крыши вниз.

– В день моей смерти, – произнес он, – Агата приказала отформатировать меня. Я помню, как убегал и в какой-то момент подумал, как странно – оказаться по другую сторону баррикад. А затем я попал на крышу и понял, что должен сделать. – Он оглянулся на меня. – Ты бы спрыгнула? – спросил он. – Чтобы остаться собой?