Мехтильда Глейзер - Книжные странники [Die Buchspringer]

Неприятное ощущение в желудке и горький привкус во рту не сбили меня с мыслей. Я решила сейчас же схватить Принцессу.

Она уже не стояла рядом, она чуть поодаль гонялась за белым пятнышком. А пятнышко прыгало между цветами и, кажется, очень спешило.

– Ох, мамочки! – воскликнул Белый Кролик, глядя на свои часы. – Я ужасно опаздываю, ох, мамочки!

Белый Кролик проскочил под рукой у Принцессы и запрыгал к воротам замка.

– Приказываю тебе остановиться, – выдохнула Принцесса. – Сейчас же!

Белый Кролик замер в прыжке и шлепнулся брюшком на траву. Принцесса подняла его и прижала к себе рукой.

– Молодец! – сказала она тем же тоном, каким несколько минут назад говорила с Чудовищем.

Белый Кролик от страха широко раскрыл глаза, но ничего не ответил.

Принцесса повернулась к нам, и мои ноги вмиг стали ватными.

– Было легко сделать Уилла своим Рыцарем, – заявила она и почесала Белого Кролика за ушком.

Тот притворился мертвым, и я с радостью сделала бы то же самое. Слова Принцессы звучали слишком нелепо, чтобы оказаться правдой. Я хотела засмеяться, но не смогла. Зато в горле комом встал страх. Такой же страх я испытала несколько дней назад, в то утро, когда решила, что Уилл – вор.

– Впервые я встретила его за два дня до вашего приезда на Штормсей, – продолжала Принцесса, и весь мой мир словно угасал.

Уилл, в которого я влюбилась, был… он был… Нет, слишком больно думать об этом.

Я сверлила взглядом Белого Кролика, в ушах стучала кровь, огонь на горизонте разгорался с новой силой. А в голове отчетливо звучали слова Принцессы. Острые, как ножи.

– Уилл гулял на болоте с огромной собакой. Я спряталась за кустами и окропила его своим ядом, когда он проходил мимо. Яд просочился Уиллу в голову, и с тех пор он подчиняется мне. На следующий же день он прошел испытание – убил двух гусей в одной сказке. Но действие яда тогда еще было неполным, что-то в Уилле восстало, да так, что он сделал надпись кровью убитых на своей стене. Как предупреждение самому себя или угрозу мне. Не знаю. Но он вывел те же слова и на скале в моей пещере. Может, хотел показать, что я ему не хозяйка. Но тут он, конечно, ошибался.

Я хватала ртом воздух, ком в горле потяжелел, превратился в камень. И этот камень покатился, оставляя в душе кровавые шрамы.

– Уилл, – думала я. – Уилл – Рыцарь? Уилл – вор?

Уилл, которому я так доверяла.

Я медленно повернулась к нему. Он по-прежнему сидел рядом, только казался слегка оглушенным. Уставился в пустоту, словно не понимал слов Принцессы.

– Затем я приказала ему украсть для меня первую идею, этого говорящего Белого Кролика. Он справился с заданием великолепно. Но тут появился этот проклятый Холмс. Сыщик, конечно, сразу понял, что слова на стене в домике Уилла написаны его собственной рукой, и захотел помочь. Нам пришлось убрать Холмса с пути. – Принцесса вздохнула. – К счастью, Рыцарь послушался с первого раза.

Душа моя обливалась кровью, голова кружилась.

– Нет, – прошептала я.

– Да, – засмеялась Принцесса.

– Уилл никогда бы не причинил Холмсу вреда. И он помогал мне охотиться на вора. Зачем ему делать это, если он сам вор? Я тебе не верю.

Я могла не верить Принцессе. Хотела не верить.

Но все равно верила и ненавидела ее за это.

Принцесса крепче сжала Белого Кролика и склонилась к Уиллу, который все еще не двигался. Быстро ощупала его правый сапог и достала что-то оттуда. Это был кинжал с покрытой драгоценными камнями рукоятью.

Свет от огня зловеще играл на его поверхности.

Уилл механически протянул за ним руку. Наклонившись, Принцесса шепнула что-то ему на ухо, и пальцы юноши сжали рукоять.

Воспользовавшись тем, что Принцесса отвлеклась, Белый Кролик выпрыгнул у нее из рук и помчался прочь.

Я же, наоборот, словно вросла ногами в холм. Мне оставалось лишь стоять на месте и ждать. Ждать, что еще взбредет Принцессе в голову, к чему приведут перемены ее настроения. Но кое-что я все-таки понимала: она играла с нами и наслаждалась этим. В своей сказке малышка могла вести себя так, как хотела. Ведь здесь мы у нее в руках.

Белый Кролик, ураган, я сама и Уилл.

Уилл!

Рыцарь, медленно приближавшийся ко мне.

Что-то мне подсказывало: на этот раз Принцесса не остановит его в последний миг.

Уиллу, как всегда, снился кошмар.

Мертвый Холмс восседал в кресле, а Уилл гнался за убийцей. По острову и по какой-то странной местности, как будто обгоревшей по краям. Сегодня у убийцы был не черный плащ, а рыжий хвостик.

До чего же странно.

Убийца стоял всего в нескольких шагах от Уилла. Уставился на него большими блестящими глазами. Убийца боялся. Юноша видел, как он дрожит. И поделом ему.

Уилл покачал в руке оружие – кинжал, ставший ему другом. Как же приятно он лежит на ладони. Уилл едва мог поверить: наконец-то настал этот миг – месть близка. Он подошел ближе и забыл о рыжем хвостике. Лицо и глаза убийцы потеряли очертания, остался только нечеткий силуэт. Дрожащая тень, не достойная лучшей участи.

Уилл вспомнил про Холмса и поднял оружие.

Вдруг внутри его кошмара запрыгал Белый Кролик.

Уилл удивленно заморгал. На долю секунды он отвлекся. Убийца успел выйти из оцепенения и рвануться прочь. Он пробежал через ворота замка во внутренний двор, обогнул колодец, попытался спрятаться в кустах роз. Но Уилл не давал ему уйти. Он гнался следом, крепко сжимая оружие. У убийцы не оставалось шансов. Он угодил в тупик и со страху запутался в колючках.

Уилл усмехнулся.

Убийца боролся с кустами, все сильнее цепляясь за шипы роз, кричал что-то непонятное. Да какая разница?

Уилл здесь только по одной причине. Он снова поднял кинжал. Со свистом рассекая воздух, клинок устремился к убийце.

Уилл закрыл глаза и вспомнил о Холмсе.

«За тебя, Шерлок», – подумал он.

Но воображаемый Шерлок Холмс покачал головой и что-то произнес – очень короткое имя, совсем мало букв. Звучит знакомо, такое рыжеволосое, большеглазое.

Клинок, просвистев, замер у груди убийцы.

«Э… М… И», – прочитал Уилл по губам Холмса.

Эми? Что это значит?

– Молодец, – прошептала рядом какая-то маленькая девочка, прижимавшая к себе изловленного Белого Кролика. – Сделай это! Сейчас же.

Уилл обхватил кинжал обеими руками. Прижал клинок к груди убийцы, направив на колотящееся сердце. Убийца зарыдал. Слезы скатывались по расплывающемуся лицу.

– Уилл, ты не понимаешь, что делаешь! – кричал убийца. – Это же я, почему ты не узнаешь меня?

Что он такое говорит? Конечно же Уилл узнал его. Разве это не убийца, на которого юноша так давно охотится?

Но тут воображаемый Холмс еще яростнее закачал головой.

Уилл вздохнул. Так уже было в другом кошмаре, во «Сне в летнюю ночь», у него тогда почти получилось, но он отступил. И даже не понял почему. Что-то удержало его от мести за смерть Холмса. Какое-то странное чувство, воспоминание, сейчас снова захлестнувшее его.