Александр Лонс - Музей богов

— Не так мало.

— Но и не так уж и много, согласись. Вам самим приходится выбирать, какими быть — сильными или слабыми. Жить или погибать. А быть сильным, — значит быть одиноким. Каждый человек одинок, но сильный ценит свое одиночество, а слабый — бежит от него. Вообще, надо придерживаться простых правил, и одно это прибавит сил.

— Каких правил? — тупо спросил я.

— Вполне естественных. Не делай того, о чем тебя не просят: кому надо, тот пусть и делает. Однако в просьбе не отказывай, но сам ничего никому не обещай, а если уж обещал, то выполни. Не причиняй зла ничему живому, если от этого не зависит твое существование. Живи настоящим, а не прошлым и не будущим, но не застывай в зоне комфорта. Не ставь долговременных целей. Никому не мешай: везде и всегда спрашивай разрешения и относись к людям так, как они к тебе. Не осуждай, не критикуй и никогда не советуй то, что не опробовал на собственной шкуре. Про шкуру, как ты понимаешь, я в обобщенном смысле, не в буквальном.

— Да, но как же моя знакомая колдунья? Я сам, своими глазами видел, что она может. Например, за пятнадцать минут убрала синяк с лица одной девушки…

— Это пример из той же серии, что сотовый телефон вместо фонарика и микроскоп, которым забивают гвозди. У твоей приятельницы, кроме ярко выраженных врожденных способностей к эмпатии, природной проницательности и оригинального ума, оказался один из наших инструментов. Достался по наследству. Она считает эту вещь «волшебным амулетом», сохранившимся от бабушки, и пользуется им, как умеет.

— Но вы же знакомы, почему ты тогда не изъяла этот инструмент?

— А зачем? Мне эта штука сейчас не очень-то и нужна, есть и получше, а тут человек нечто полезное для других делает. Но я не теряю из виду сей предмет, как и многие другие, и если вдруг что-то понадобится, всегда могу получить доступ.

— А как он работает этот… амулет?

— Ну, в понятных для тебя терминах можно сказать, что он способен в очень ограниченных объемах сильно изменять течение времени. Замедлять или ускорять, так примерно. На самом деле там все намного сложнее, но сейчас сойдет и такое объяснение. Когда-то этот предмет оказался в руках людей, и те годами и поколениями путем проб и ошибок научились с ним делать что-то полезное. У братьев Стругацких есть такая повесть «Попытка к бегству». Там на какой-то планете оказалась бесхозной техника иной цивилизации, и местные власти пытаются ее освоить разными варварскими методами. Люди гибнут, но иногда у некоторых что-то случайно получается. У вас сейчас похожая ситуация.

— А фантасты…

— Некоторые в курсе происходящего. Но не все, конечно. Так вот, вернемся к нашим баранам. То есть к дверям. Чтобы их закрыть, надо сначала открыть и войти туда. Ты должен это сделать.

— Я должен? Но я же понятия не имею, как…

— Неважно, разберешься в процессе. Я согласна прикрывать твою задницу.

— Но где они? Так… подожди… закрыть двери, значит… Это, как ты говорила, картины, да? И эти картины показывают разные варианты нашего будущего. Вероятности. И чтобы их закрыть, надо оказаться там, так?

— Так. Ну и?

— Допустим, я туда пролезу каким-то образом. Не знаю, как именно, но попаду. Ну и как я потом вернусь обратно? В будущем, как понимаю, оказаться просто. Ну, почти просто. Тут никаких нарушений законов природы и причинно-следственных связей не предвидится, а вот вернуться назад… Это значит осуществить перемещение в уже состоявшееся прошлое. Возникает парадокс. Законы физики запрещают.

— Я же тебе все объяснила, забыл, да? Не тормози. Отключив данную линию вероятности, ты уничтожишь ее, и она перестанет быть будущим, даже вероятным. Таким образом, ты не в прошлое попадаешь, а просто оказываешься на исходной позиции. Никакого парадокса.

— А причем тут Музей Богов? — не понял я. — Какое отношение…

— Самое непосредственное. Читал в новостях сообщение, что оттуда похищена скульптура какого-то языческого бога? Так вот, никакая это не скульптура, а мой обездвиженный оппонент. Мой враг, если точнее. Та языческая статуя была носителем его сущности. Когда-то мне удалось его победить и, как я тебе уже говорила, заточить в скульптуру. А теперь, пара придурков выпустила его ценой собственных жизней, и мой старинный знакомый получил свободу. Мы с тобой договорились, что его сейчас зовут Сет. Он уже знает, что к чему и как, поэтому будет мешать нам по мере сил.

— А ему-то это зачем?

— Ну как… затем. Жить хочет. И не просто жить, а активно влиять на события. Сейчас он получил возможность осуществить старую мечту — очистить планету от людей и мне навредить заодно.

— Но вы же не можете без людей, или я чего-то не так понял?

— Понял, но не совсем. Без людей-то мы сможем, просто потом будет все по-другому. Согласно моим прикидкам, примерно через… не буду говорить через сколько лет люди получат технологии и возможность отправиться за пределы Солнечной системы, к звездам. Произойдет то, чего мы так долго ожидали и чему способствовали. По крайней мере, некоторые из нас. А если одолеет Сет, все труды нашей стороны пойдут прахом, победит сторона Сета, а мы так и застрянем на этой планете. Этого я не хочу.

— А уж я-то как не хочу… Так что можно сделать?

— Вот слушай. Скоро ты получишь важную информацию, которая перевернет все твое сознание…

— Погоди, — перебил я, — а этот переключатель реальности каким образом выглядит? Это что?

— Не знаю, — просто ответила Лу. — Ты сам должен найти и опознать его.

— Что?

— Что слышал.

— И как его переключить? Это выключатель?

— Сам догадаешься. Тут работает двоичная математика и бинарная логика. Ноль — один, нет — есть. C двумя бинарными операциями: «сделал» — «не сделал», и двумя логическими элементами: «истина» — «ложь». Твоя задача, если согласишься, конечно, объявить нежелательные вероятности ложью. После чего идешь новым путем… и опять ищешь переключатель.

— Переключатели всегда разные?

— Да, конечно. В этом-то и сложность. В каждой вероятности это будет что-то свое, но из одной серии, из одного класса предметов, что ли. Это может оказаться человек или творение человеческих рук. Механизм, прибор, произведение искусства, книга, здание… Первый раз труднее всего, а потом уже легче.

— И как я его узнаю? Не подскажешь?

— Подсказала бы, если бы сама знала. Но ты поймешь. И разберешься, что надо делать.

— Надо как-то расширить сознание, чтобы разобраться и понять?

— Сознание расширять не надо, просто перестань его ограничивать.

— А если ошибусь?

— Ну, вот, достал уже! Если, кабы… Арина предупреждала, что всегда начинаешь сначала ныть в сложных ситуациях. Или наоборот — сделаешь что-то, а потом будешь сожалеть о содеянном. Ничего, в критические моменты я буду рядом и подскажу, если смогу — помогу, когда уж совсем скверно будет. Да и Роберт поможет, он прекрасно понимает человеческую речь, только сам слова произносить не может. Но на многое не рассчитывай — ни подсказок по мелочам, ни прямой помощи по пустякам от меня не дождешься. Мне нельзя всякий раз вмешиваться в тонкости этого мира. Вот разрушить вероятностное будущее с твоей помощью, уничтожить неудачную временную линию, чтобы она стала ложью, это всегда пожалуйста. Это уже мое дело. После исчезновения такой вероятности ты отбрасываешься назад, в точку расхождения реальностей, и никакого парадокса.