Антон Соя - Инкарнация Вики

– Ну что, летим? – нетерпеливо спросил страдающий Цой.

– Летим, – подтвердил Анжело, опустив крылья. – Мы должны успеть и в башню, и на Марсово поле. Возможно, нам придется разделиться. Зверь хоть и надеется на нашу помощь, но собирался обратиться к духам Питера. Значит, битвы не избежать. Вики права! Мы должны разобраться со Лжецом и Тори до того, как прольется невинная кровь питерских витчхантеров.

– Мои родоки среди них, Вик. Представляешь? Эта тварь их заколдовала, зазомбировала, – пожаловался Цой.

Вдруг ветка, на которой они мирно общались, с треском обломилась и рухнула вниз, унося с собою в снег всех, кто на ней расположился. Крылатые воины света и Вики мгновенно поднялись в воздух. Анжело и Цой обнажили мечи, а Карма грозно закаркала на огромного волка, чудом балансирующего на сломанной ветке. Зверюга, вздыбившись, рычала и брызгала слюной, показывая страшные клыки.

– Фенрир, тише! Это свои! – Вики спланировала на толстую волчью шею, и монстр сразу успокоился.

– Фенрир? – Анжело опешил. – Вот это сюрприз!

– Да, – подтвердила Вики, – мой новый фамильяр. Он собирается проглотить Лжеца. Только как он доберется до Питера? Нам его не утащить.

– Какой страшный проглот, – прокаркала Карма.

– Смешные у вас друзья, госпожа, – сказал Фенрир, сплюнув в снег олений рог, – хорошо, что я сыт. Не беспокойтесь, меня не надо тащить. Если вы куда-то полетите, я побегу следом. Если чуть отстану – не беда, мой нюх приведет меня куда надо. Я буду чуять вас, госпожа, из любого далека!

– Чего там твоя собачка говорящая сказала? – спросил Цой, не понявший ни слова из волчьей пасти.

– Он добежит. – Вики взмыла в воздух. – Полетели, друзья! Пора вернуться домой.

Заснеженное Марсово поле ведать не ведало, что сегодня оно должно стать ареной страшной битвы. У Вечного огня грелись прохожие. В офисах на Миллионной улице шли переговоры и совершались сделки. В ресторанчиках варился вкусный грибной суп с боровиками и перловкой и мутился облепиховый морс. Мимо закрытого на зиму Летнего сада неслись машины, стараясь успеть до вечерней пробки на мост через Неву. Но около пяти часов вечера все кардинально изменилось. Движение наглухо встало. Мало того, автомобилисты дружно высыпали из машин, держа перед собой гаджеты с фотоаппаратами. То же самое сделали и клерки с Миллионной, и посетители ресторанов. Все они, забыв про еду, работу и прочие неотложные дела, неслись на Марсово поле, где происходили воистину фантастические события. Современного человека, пресыщенного голливудскими спецэффектами и воспитанного компьютерными играми, трудно удивить. Если он видит что-то необычное в повседневной жизни, у него тут же срабатывает рефлекс – он срочно должен это сфотографировать и поделиться с остальным человечеством в интернете, иначе мир рухнет.

Но в этот раз действительно было что фотографировать. На Марсово поле со всех сторон бежали тяжелой рысцой ожившие каменные львы. Твари разных веков и размеров устремились в центр Питера из Пушкина, Павловска, Петергофа и Гатчины, с набережных, из дворцов и музеев. Ошалевшие от увиденного зеваки уже несколько часов подряд выкладывал и в сети фото отдельных оживших скульптур, но совсем другое дело сфотографировать, как эта разношерстно-каменная братия выстраивается в шеренги напротив Вечного огня, словно их туда призвал сам Марс, кровавый бог войны. Объяснения этому явлению пока никто дать не мог, и как реагировать на него, тоже было непонятно. Версий было много – от конца света и массовой галлюцинации до суперквадропрезентации какого-нибудь модного бренда при помощи неизвестных до сих пор компьютерных технологий. Первая версия, надо заметить, была гораздо ближе к реальности. Ну а пока все фотографировали львиный парад у Вечного огня. Но никто не мог предположить, что все это было лишь началом трагедии глобального безумия, которой сегодня было суждено здесь разыграться.

Количество неверующих людей в Петербурге резко сократилось, когда бронзовый Петр Первый на своем бронзовом же коне ловко спрыгнул с Гром-камня, – скалы, служащей ему постаментом, – оставив там одинокую змею, и, разбивая зимний асфальт тяжелыми копытами, поскакал по направлению Марсова поля. Ни одна машина и ни один пешеход при этом, как ни странно, не пострадали, если не считать упавших в обморок. Правда, уже рядом с Инженерным замком царю, зажатому между толпой зевак, рвущихся к Марсову полю, и автомобильной пробкой, пришлось растолкать несчастные машины бронзовыми конскими ногами.

В то же самое время на Пушкинской площади, которая находится рядом с Невским проспектом на Пушкинской же улице, с высокого гранитного постамента сошло, а вернее, спрыгнуло, солнце русской поэзии – Александр Сергеевич Пушкин. Поэт улыбнулся бронзовыми губами застывшим в изумлении прохожим и куда-то побежал. Куда – вы, наверное, сами уже догадались.

Над Дворцовой площадью, широко расправив крылья, взлетел ангел с ликом, полным печали, тревоги и решимости, и направился в сторону Марсова поля. В руках он, как всегда, держал свой огромный крест, только теперь как двуручный меч. На Александрийском столпе осталась следить за порядком в Питере одинокая бронзовая змея.

И только тогда городские власти догадались забить тревогу. Правда, было уже поздно. Никакие сирены не могли помочь полиции и пожарным проехать к Марсову полю. Оставались только вертолеты МЧС. Только вот что им делать с несанкционированным сборищем оживших памятников, их руководство пока еще не понимало, отчаянно молясь о прощении грехов и даровании им светлой мысли из Москвы. Кремль подозрительно молчал, явно перекладывая ответственность на местных бонз, что было им в новинку и совсем не в радость. Счастливы были только телевизионщики новостного канала, которым разрешили вести прямой репортаж прямо с борта одного из вертолетов МЧС.

Тем временем выяснилось, что среди толпы у Марсова поля в этот час оказались не только случайные свидетели разворачивающейся там фантасмагории. За львами полукругом решительно выстроились люди, которых по экипировке можно было разделить на четыре отряда. Первый отряд был одет в черно-зеленой цветовой гамме. Женщины и мужчины в зеленых шапках и черных пальто вместе с остальными скандировали:

– Слава Первородному! Слава Виктории! Хаос не пройдет!

Но никаких активных действий не предпринимали. То же можно было сказать про их сообщников в длинных кожаных пальто с деревянными крестами в руках, об отряде фриков с чалмами на головах, и об оставшихся – в шубах, подпоясанных веревками. В целом это напоминало странный митинг с элементами карнавала и участием каменных львов, по смешным мордам которых могло показаться, что это все милое, увеселительное мероприятие. Но лица их противников, стоящих с другой стороны Вечного огня, были чрезвычайно серьезны. Толстый мужчина в волчьей дубленке, с совершенно лысой, непокрытой, несмотря на мороз, головой, то и дело поглядывал на серое тяжелое небо, словно ждал кого-то. Хотя гигантский бронзовый ангел уже давно приземлился у него за спиной и пятиметровым грустным великаном стоял между маленьким бронзовым Пушкиным (тот был всего на голову выше полковника Зверского) и суровым Медным всадником. На решительных бронзовых лицах духов – защитников города на Неве играли отсветы пламени Вечного огня. Над полем ястребами кружили вертолеты МЧС. Напряжение сгущалось вместе с быстро разливающимися вокруг синими сумерками.