Кристи Голдэн - Валериан и Город Тысячи Планет

– Это неправильно! Такие когти! Мне нужно сделать маникюр!

– Пошли, – настойчиво произнес Валериан. Они выбрались из своего укромного местечка и двинулись к дворцовым воротам.

Все это очень сильно отличалось от того, как они с Баббл изображали Весельчака. Сквозь их маскировку Валериан заметил, что их шатает из стороны в сторону. Видимо, все дело в том, что существо, которое они изображали, изрядно перебрало. Интересно, булан-баторы вообще напиваются?

– Эй, что ты делаешь? – поинтересовался Валериан.

– Дай мне секунду, чтобы приспособиться, – раздраженно ответила Баббл.

– Поторопись, – прошипел Валериан, смотря сквозь нее, – на нас все пялятся.

– Я же говорила , что мне нужны репетиции.

Они подошли к воротам. Валериан встревоженно уставился вперед. Один из охранников пихнул своего приятеля, но к этому моменту Баббл уже приспособилась, и неуклюжая, дерганая походка сменилась на более плавную. Огромные металлические ворота распахнулись, позволяя им пройти. Стражники смотрели на них с подозрением, но ничего не сделали.

У Валериана зародилась надежда, что у них действительно все может получиться.

– Так гораздо лучше, – произнес он, – ты прекрасно справляешься.

– Это куда труднее, чем играть роковых соблазнительниц, поверь мне, – пробормотала Баббл.

В памяти Валериана против его воли всплыли образы танцовщицы кабаре, горничной и выросшей «школьницы».

И Лорелин.

«Лорелин. Надеюсь, с тобой все в порядке».

– Генерал, – произнес Неза, повернувшись к своему командиру. – Мы снова засекли след майора.

– А, отлично, – произнес Окто-Бар. – Где же он?

Неза взволнованно сморщил брови.

– На землях булан-баторов, – произнес сержант.

Окто-Бар вопросительно изогнул бровь и шагнул к карте, чтобы убедиться.

– Вы уверены, что это не ошибка?

– Уверен, сэр. Он там, заверяю вас.

– Как такое возможно? – пожелал знать Окто-Бар. – Туда же никому нельзя попасть!

– И определенно никому нельзя оттуда выбраться.

Неза выглядел таким же обеспокоенным, как и Окто-Бар. На данный момент отношения между станцией и булан-баторами были напряженными. Нынешний император, Булан Третий, запретил представителям других рас вход на территорию сектора. Поговаривали, что реальная власть была сосредоточена в руках его жены, Нопы Прекрасной, а самого императора заботил лишь культ личности, сформировавшийся вокруг него и его ненасытного аппетита.

– Нам потребуется подкрепление, – решил генерал. – Свяжись с министром.

– Слушаюсь, сэр.

Валериан наконец-то придумал имя для странного существа, состоящего из него самого, Баббл и того булан-батора, которым они оба притворялись. Валериан назвал его Творением. Творение тяжело переваливалось в сторону огромной кухни. Кухня вполне достоверно смахивала на настоящую комнату ужасов.

Стену украшала коллекция предметов, которые больше пришлись бы ко двору в старинном арсенале… или в камере пыток. Здесь висели ножи, тесаки, крюки, маленькие топоры, пилы – весь набор инструментов, необходимый для приготовления крупной дичи, которая, по всей видимости, отчаянно сопротивляется готовке. С потолка свисали связки сушеных трав, фруктов и цельные плоды, с виду напоминающие перец. А еще там висели куски мяса, разнообразные ракообразные, рыба и отрубленные щупальца. Пока над столами ярко светили лампы, всю «дичь» до приготовления сгоняли в углы. Огромное количество разнообразных существ томилось там в аквариумах, клетках или просто свисало с потолка.

Столы были залиты кровью, ихором и другими жидкостями. Десятки булан-баторов без устали доставали будущую еду из аквариумов или клеток и относили к столам, где огромные тесаки безжалостно крушили, резали, потрошили и убивали. Будущая пища частенько отчаянно сопротивлялась. Когда-то белые фартуки поваров теперь напоминали засаленные холсты сумасшедшего художника. В первый раз за все время своеобразного симбиоза с Баббл Валериан порадовался, что он не может учуять царившие тут запахи. Он абсолютно не хотел знать, чем пахнет здешняя кухня. Его желудку хватало и увиденного.

– Боги, да эти парни только и думают, что о еде, не правда ли? – заметила Баббл.

– Ага, – ответил Валериан, – вся их культура строится вокруг еды. Самый могущественный получает больше всех еды. Возможность сожрать все что душе угодно – это показатель высокого статуса.

– Могу я поинтересоваться, что мы тут ищем? – пробормотала Баббл.

– Мою жену, – ответил Валериан.

– О, да ты женат? – спросила она радостно.

– Ну, – признался Валериан, – буду, как только ее найду.

– А, ясно, – понимающе произнесла Баббл, – сбежала прямо перед алтарем, да? Испугалась обязательств?

– Что-то типа того, – ответил Валериан.

– Может, она тебя просто не любит? – предположила Баббл.

Они миновали повара, шинкующего отчаянно извивающегося осьминога на несколько все еще шевелящихся кусков.

– О, на самом деле она от меня без ума, – произнес Валериан с куда большей уверенностью, чем испытывал на самом деле.

– Откуда ты знаешь? – поинтересовалась Баббл.

Одна из поварих что-то зычно прокричала соседу. Тот кинул в ответ банку с чем-то, что Валериан поначалу принял за какие-то ягоды. Однако при ближайшем рассмотрении это оказались чьи-то глаза.

– Она пытается с этим бороться, – ответил Валериан. «А я отчаянно борюсь с тошнотой. Во что же вляпалась Лорелин?» – Какие еще доказательства тебе нужны?

Они углублялись в дебри дьявольской кухни.

– Ничего здесь не трогай, – прошипел пространственно-временной агент.

– А что насчет тебя? – спросила Баббл. – Ты ее любишь?

Валериан помедлил с ответом. Он подумал о том шоке, который он испытал, когда Баббл перевоплотилась в Лорелин. О том, что он даже не пытался соблазнить иллюзию. Не то чтобы фальшивая Лорелин его не привлекала, но его сердце мигом отвергло подвернувшуюся возможность. Ему не хотелось просто заняться с ней сексом. Ему хотелось…

– Да, – признался он, – я ее люблю.

– И все же ты ее отпустил?

Он открыл было рот для яростного возражения… В конце концов, он не бросал Лорелин… Она попалась на булан-баторский крючок, и ее умыкнули в мгновение ока. Но он в буквальном смысле ее отпустил. Он отпускал ее всякий раз, как крутил очередную интрижку с «коллегой». Он смеялся каждый раз, как тянулся к ней. Он превратил их отношения в несерьезный флирт.

Он отпустил Лорелин вместо того, чтобы держаться за нее всеми силами.

Так что он произнес, обращаясь скорее к себе, чем к гламоподу:

– Иногда нужно потерять что-то, чтобы осознать его важность.