Олег Дивов - Новый мир

— Какой кошмар, — убежденно сказала сеньора. — Зачем же жить в столь непривлекательном месте?

— Многим по душе суровая дикость здешней природы.

— И вам тоже?

— Пожалуй, да.

— Вы всегда были чудачкой.

Ну что на это ответить? Ничего.

Сеньора растерянно осматривала жилище. Коттедж был по местным меркам большим, стоял на новой улице — где отказались от традиционной застройки стена в стену и каждое здание было окружено небольшим двориком. Этот коттедж имел еще и забор (представляю, как он раздражал всех соседей) и пародию на садик. Забор возвели хоть и на совесть, но явно недавно. Само трехэтажное здание выглядело угловатым, необжитым. На первом этаже — хозяйственные помещения, комнаты для прислуги и малая гостиная. На втором — спальни для детей и их нянь. На третьем комнаты для взрослых. Я не стала говорить, как выгодно шотландские дома отличаются от английских, в которых не предусмотрено отопление даже зимой. Подумала, что сеньора не оценит мою иронию.

— Майор Берг, — сказала сеньора Вальдес, — не уделите мне несколько минут для разговора наедине? Пока не подали обед.

— Конечно, сеньора Вальдес.

— М-м… Наверное, вам известно, где в этом маленьком домике есть подходящее место для подобной беседы.

— Нет, но мы его отыщем.

Мы вошли в дом. Я позвала горничную, расспросила о планировке дома. Ага, на третьем этаже было нечто вроде маленькой гостиной или скромного кабинета. Мы поднялись туда. Та же горничная немедленно подала чай. Сеньора посмотрела на него с отвращением.

— Почему здесь не пьют кофе?

— Пьют. Но местная традиция диктует подавать чай.

— Я знаю, какие традиции у этих ваших англичан.

— Здесь Шотландия, сеньора Вальдес. Шотландцы привычно обижаются, если их путают с англичанами.

Она фыркнула.

— Я могу сказать персоналу, чтобы вам подавали кофе. Но если вы решите завязать знакомства с местной аристократией, то в гостях вам все равно подадут чай.

— Тут есть аристократия?

— Да, конечно. Есть старинные шотландские роды, с древней историей. Есть даже принцы.

— Потом вы расскажете мне, с кем здесь можно общаться, — деловито сказала сеньора Вальдес. — Надеюсь, вы достаточно подготовлены, чтобы дать мне исчерпывающее представление.

— Не сомневайтесь, сеньора Вальдес.

Сеньора отпила глоток чая с таким видом, словно делает мне одолжение. И решила, что самое время дать эмоциям чуть больше воли.

— Майор Берг, — фыркнула она. — И как же вас зовут на самом деле? Не могу же я думать, что вас зовут Долорес.

— Мое имя — Офелия Гвиневера ван ден Берг, княгиня Сонно. Обычно я представляюсь коротким вариантом — Делла Берг. И без титула.

Она непритворно удивилась:

— Почему это без титула?

— Потому что я на службе, сеньора Вальдес.

— Пф! Глупости какие! — воскликнула в сердцах сеньора Вальдес. — Впрочем, вы всегда были чудачкой. Я еще тогда заподозрила, что с вами неладно. Потому что вы, видя, как мой сын относится к вам, не висли у него на шее! Да, я совершенно не одобряю легкие нравы. Но это я! А вы притворялись девушкой из простонародья! У вас был шанс из деревни взлететь на самую вершину, а вы не спешили им воспользоваться. Скромность — это чудесно, но нельзя же быть такой непрактичной! И я сказала генералу Вальдесу: с этой девушкой что-то не так. Она слишком хорошо воспитана. И совсем не ищет выгоды для себя. Это странно. Что? Вы еще улыбаетесь? Вам смешно?

У меня действительно от смеха дрожали губы. Выговор, который мне сделала сеньора Вальдес, звучал очень трогательно.

— Может быть, я попрошу горничную подать вам кофе?

— Да! Сделайте это для меня. Я не понимаю, что вы находите в этой крашеной водичке, но это ваше дело. Я как-нибудь привыкну. Потом. А сейчас мне нужен кофе!

Я распорядилась.

— Итак, вас зовут тремя разными способами. И как же вас стоит называть… скажем, в приватной обстановке?

Я поняла намек и удивилась.

— Пожалуйста, Делла.

Сеньора вздохнула:

— Можете называть меня Пилар. Разумеется, наедине. Я тоже буду прилюдно обращаться к вам по званию. Делла. Очень похоже на Долорес. Вы сами выбираете себе псевдонимы?

— Нет.

— Тоже совпадение. Как много совпадений. А кто ваш супруг? Вы, помнится, писали, что у вас даже ребенок есть.

— Сын. Я разведена.

— О. Не говорите только, что разлюбили и бросили мужа. Конечно, я не удивлюсь, если вы еще и в любовь верите, но такая романтичность будет уже глупостью.

— Пилар, мой бывший муж — высокородный авантюрист. Жить с ним невозможно. Он совершенно безответственный. В конце концов он нашел себя в армии, где служит уже давно и выглядит неплохо.

— И как же вы решились? Вы подумали, что у вас сын?

— Сын родился уже после развода.

— Но вы хотя бы сообщили мужу?

— Конечно.

— И что он ответил?

Она не отстанет, явно.

— Он взял отпуск от службы и прилетел посмотреть на сына.

— Вот как. А титул — он ваш или мужа?

— Мужа.

— И вы, значит, не сумели ужиться с князем. Развелись с ним, не думая даже о том, что придется одной растить ребенка. Смело, ничего не скажешь. Вполне в вашем духе. Представляю, насколько ваш князь был уродлив, если вы оставили его.

Старая врушка. Все она прекрасно знала — и про то, кем был мой муж и как он выглядел. Готова спорить, она даже сообразила, какую выгоду можно извлечь из моей матримониальной свободы. Пусть помечтает. Августа и мои обязательства перед ним я приберегу на десерт.

— Мой бывший муж — один из самых красивых мужчин, каких мне доводилось видеть.

— Я бы на вашем месте держала ухо востро. А то он найдет там себе другую жену, та нарожает ему детей, и будут вам споры за наследство.

— Не будут. Он отказался от титула и даже от родового имени. Законный носитель титула — мой сын. Не наследник, а князь. У меня титул княгини, но, в сущности, я регент при сыне, и после его совершеннолетия у меня этот титул останется лишь как почетный.

— Это неплохо, очень неплохо. Положение матери всегда надежнее, чем положение жены. А что думает об этом ваша свекровь?

— Наслаждается статусом бабушки, балует моего сына, регулярно напоминает мне, что я член семьи, и не забывает давать полезные советы.

— Вы сами управляете княжеством?

— Нет, конечно.

В кабинет вошла горничная и сервировала кофе. Сеньора Вальдес молча отпробовала, одобрительно кивнула — едва заметно. Когда горничная ушла, сеньора вздохнула:

— Ах, Долорес, Долорес… Как жаль, что жизнь с нами всеми обошлась слишком жестоко. Ты ведь именно та женщина, с которой мой сын мог быть счастлив. Как же жаль, невыносимо жаль, что ваши судьбы не соединились!

Я отметила спонтанный переход на «ты», но промолчала.

— Но, Пилар, мне по вашему письму показалось, что вы довольны невесткой.