Валерий Мухачёв - Блуждающая река

Но когда такой случай имеет место, более развитый мир всегда умеет нейтрализовать наш материальный и, до некоторой степени, примитивный мир. В таких случаях столкнувшийся с параллелью человек начинает видеть одновременно два мира.

От этого походка одного становится неуверенной, так как он видит перед собой и земную твердь и, возможно, облачную высь.

А другой видит перед собой вместо друга или встречного человека какое-нибудь животное. Если первый просто напуган, то второй мгновенно пытается защититься, в результате чего убивает невинного человека. Оба попадают в такое заведение, в котором мы сейчас находимся.

-А вы,Фред, что видите? почти испуганно спросила Руала.

-Я вижу то, что видите вы, - успокоил её Фред Уимпл.

Президент был, конечно, несколько озадачен. Два диаметрально противоположных мнения двух учёных мужей принуждали его высказать своё мнение в пользу доклада Пола Роджера или, наоборот, в пользу Майка. В пользу доклада Майка его высказывание ничем ему не грозило. Действительно, пусть этот Фред Уимпл сидит ещё полвека в Психбольнице до своей реальной старости, и никакого вреда от его космической, бредовой идеи Королевству не случится.

Если же раздувать его бредовые познания о космосе, получится настоящий хаос в государственной политике, хозяйственном укладе, а о судебном кодексе вообще говорить не приходится!

С другой стороны, Президенту скоро надо готовиться к новым выборам, а дел славных и заметных он для подданных выполнить не успел! А вдруг этот Фред Уимпл так взбудоражит общественность, что именно это его решение удерживать инопланетянина в спецбольнице подтолкнёт народ проголосовать за демократа?

Президент был всегда за республиканцев, для которых честь Королевства и уровень Банковского вклада были единым целым. Да, Президент верил в бога, как все! Поблагодарить Заоблачного Жителя Вселенной перед завтраком, обедом и ужином он никогда не забывал! Для этой процедуры всегда за столом присутствовал можердом,который был исполнительным лакеем.

Но бог был, всё же, каким-то выдуманным существом без плоти! А после рассказа Фреда Уимпла получался какой-то земной образ человека, отличавшийся от него и подданных Королевства только бессмертием! Выходит, народ потребует от Президента найти эликсир молодости, иначе за него на следующих выборах никто не проголосует?

А Президент - не бог, фокусами владеть не обучен.

Вот и выходит, что Фред Уимпл может быть умалишённым, но никак не инопланетянином! Получался теперь хаос в голове самого Президента! Нельзя решить как в пользу доклада Пола Роджера, так и в пользу доклада Майка! Приходилось искать Соломоново решение.

Пресс-секретарь Президента был человеком проницательным. Иначе и быть не могло! Он тотчас почувствовал момент своей наивысшей необходимости и тихим голосом подсказал:

-Сэр, мы не получили доклад ещё одного участника комиссии по выяснению личности инопланетянина! Кажется, это бывший журналист Чарльз Бредстоун!

-Так доставьте этот недостающий доклад сюда и немедленно! - с заметным воодушевлением воскликнул Президент, нетерпеливо вытирая носовым платком идеальной белизны лоб и шею от выступившего пота.

Вот это решение Президента и вынудило Чарльза Бредстоуна вернуться в Психбольницу, чтобы вместо восторженного трактата по рассказам Фреда Уимпла сочинить реальный доклад, угодный и Богу, и Президенту. Сочинение нового трактата теперь требовало от Бредстоуна не столько восторгов о подвиге Фреда, сколько усилий уговорить инопланетянина представить всё, как летаргический сон, в котором он находился какое-то время.

Естественно, проснувшись через год или два, он мог забыть и о родителях. Даже имя своё он мог придумать себе во сне, не соображая, откуда оно к нему привязалось. Эта задача была не лёгкой из-за невероятной убеждённости Фреда Уимпла в реальности событий, которые с ним произошли. Бредстоун понимал, что ещё не наступил какой-то решающий момент в развитии человечества, когда знания учёных сойдутся в одной точке.

Ведь было же время, когда никто не верил, что земля - круглая! И было время, когда все верили, что солнце крутится вокруг земли! Теперь все верят, что Бог есть, но никто не верит, что это - реальный человек! И вообще космос является пока ещё великой тайной для жителей земли. Открытие тайны должно произойти, скорее всего! Но наступило ли время для этого?

В этом и был вопрос для Бредстоуна. Он был уверен, что прикоснулся краешком своей души к разгадке того, что происходит среди звёздных скоплений ночного неба, но эта разгадка в его разум укладывалась каким-то нагромождением кирпичиков, из которых так хотелось сложить здание истины!

Фред Уимпл рассказывал, что с ним произошло, но не знал, каким образом это могло произойти. Любой из толпы знает, что машина едет, но никто не может на её ходу попасть в неё. Машина-космос движется, но Фред Уимпл попадает в машину-космос на ходу, и это являлось главным противоречием, которое мешало Бредстоуну понять суть происходящего.

В то время, как Чарльз Бредстоун с Руалой тратили массу бензина для своего маленького вертолёта, чтобы день за днём возобновлять беседу с Фредом Уимплом, Элизабет Триммер, не теряя ни одного пенса, появлялась перед сном в палате номер три.

Она уже настолько серьёзно влюбилась в уникального больного, что под влиянием бесед с ним, сама начала походить на инопланетянку. Никакие подробности фантастического путешествия Фреда не вызывали в ней сомнения. Мало того, её стали посещать в сновидениях загадочные существа, которые проносились над нею в виде крылатых птиц, почему-то, с человеческими головами. Элизабет просыпалась, птицы исчезали, но сон уже не возвращался к ней до утра.

Элизабет начала подозревать, что она прикоснулась к чему-то недозволенному. Ей казалось, что небо предупреждает её об опасности, которая где-то рядом. Сам же Фред Уимпл был просто счастлив, что имел внимательного слушателя своих злоключений. Он не в состоянии был сообразить, что распространял великую тайну космического мироздания! Он просто упивался восторгом, вспоминая необычную красоту инопланетных девушек, раня при этом день за днём Элизабет в самое сердце!

Её ожидание обычного исполнения любви с каждым днём возрастало, здоровое, молодое тело Фреда влекло всё сильнее. Она почти теряла сознание, сидя на стуле без движения, готовая упасть на его кровать, скинуть с себя единственный халат, под которым ничего не было, завопить:

-Чего же ты ещё хочешь от меня! Ведь я вся в твоей власти!

Но этого не происходило, потому что её тело в сравнении с двумя инопланетянками не имело такую гладкую, чистую от родимых пятен кожу! Загар не тронул её невыразительную грудь и поджарые бёдра. О, она могла бы догадаться на месте этого бесчувственного инопланетянина выключить свет, чтобы не замечать её незначительные для обычного мужика дефекты! Она, разумеется, не первой свежести. Ей, естественно, не восемнадцать, уже тридцать один. Но этот Фред Уимпл! Ему же под восемьдесят!