Дэниел Полански - По лезвию бритвы

Я перебил ее прежде, чем женщина успела бы захлопнуть дверь перед моим носом.

— Не могли бы вы передать госпоже, что к ней пришел друг Йансея? Она должна ожидать меня.

После упоминания о Рифмаче ее улыбка сделалась чуть естественнее.

— Я узнаю, свободна ли она.

Я подумал было скрутить сигарету, но решил, что это может выглядеть несолидно. Вместо этого я потер руки в тщетной попытке согреться. Когда несколько минут спустя дверь отворилась снова, вежливая чопорность темноволосой женщины сменилась разнузданным радушием.

— У Майри как раз есть немного свободного времени. Прошу вас, входите.

Я очутился посреди дивного зала: выложенный мраморными плитами пол вел к лестнице с перилами из черного дерева и драпировкой из красного бархата. Огромный, суровый на вид молодой человек в добротном костюме осторожно смерил меня взглядом при входе. Из оружия при нем имелись только его кулаки размером со свиную голяшку, но я не сомневался: в случае необходимости одних таких кулачищ будет достаточно.

Очаровательная привратница остановилась у подножия лестницы, сомкнув пальцы рук за спиной.

— Прошу вас следовать за мной, я провожу вас к госпоже.

Признаюсь, я без особого успеха пытался не пялить глаза на ее зад, пока она поднималась по ступеням впереди меня. Я задавался вопросом о ее возрасте и о том, что заставило ее взяться за нынешнее занятие. Я допускал, что существуют и худшие способы заработка. Ее ремесло куда лучше работы на фабрике по десять часов в сутки или обслуживание столиков в какой-нибудь забегаловке Низкого города. И все же лежать на спине — значит лежать на спине, даже если под тобой постелены дорогие шелка.

Наверху мы свернули направо и прошли по узкому коридору мимо ряда дверей, завершив наш путь перед дубовой дверью в торце, слегка украшенной золотой отделкой, чтобы отличаться от остальных. Девушка тихонько постучалась. Гортанный голос за дверью пригласил нас войти, и моя провожатая отворила ее для меня.

Внутреннее пространство комнаты, что, пожалуй, неудивительно, концентрировалось вокруг роскошной кровати с белым кружевным балдахином на четырех стойках. Каждая деталь внутреннего убранства говорила о большом наследстве и утонченном вкусе, комната походила скорее на спальню герцогини, нежели на будуар блудницы. В углу, за туалетным столиком, сидела, как я рассудил, Майри Кареглазка собственной персоной.

Учитывая ее воображаемый образ, порожденный представлением Йансея, должен признаться, я был впечатлен. Женщина за столиком оказалась черноволосой тарасаинкой в возрасте чуть ниже средней отметки. Несмотря на несколько лишних фунтов, которые она носила на бедрах и талии, женщина была довольно привлекательна, хотя далеко не красавица. Если бы мне пришлось выбирать из них обеих, я предпочел бы привратницу — помоложе да посбитее.

Но потом Майри повернулась ко мне, и я увидел ее глаза — черные бездонные колодцы, которые удерживали мое внимание дольше, чем позволено этикетом. Внезапно я поймал себя на том, что раскаиваюсь за то, что позволил себе сравнить эту женщину с девицей, которая привела меня к ней. У меня пересохло во рту. Я старался не облизывать себе губы.

Одним плавным движением Майри поднялась со своего трона и подошла ближе, небрежно протянув мне руку.

— Спасибо, Раджель, можешь идти, — произнесла она на чистом нестрийском.

Раджель присела в реверансе и вышла, затворив за собой дверь. Майри постояла немного в молчании, позволив мне оглядеться, прежде чем начала разговор.

— Вы знаете нестрийский? — спросила она.

— Этот язык никогда мне не давался.

— В самом деле? — Она посмотрела в мои глаза, затем залилась низким гортанным смехом, похожим на песню лягушки-быка. — А мне кажется, вы говорите неправду.

Она не ошиблась. Я действительно говорил по-нестрийски, не так свободно, как на родном, конечно, однако достаточно хорошо, чтобы не стать жертвой ограбления по дороге к собору Дэва Малеты. Во время Войны первые полтора года наш сектор окопов примыкал к позициям нестрианцев. Для фермеров-землекопов они проявили себя достойными воинами. Их капитан даже пал духом и пустил слезу, узнав, что его генералы подписали сепаратное перемирие, но позорная глупость и некомпетентность высшего военного руководства были всеобщим явлением во время нашего злополучного конфликта.

Майри похлопала ресницами и улыбнулась.

— Поняли, что, солгав, сказали больше, чем если бы дали правдивый ответ?

— И что же такое я вам сказал?

— То, что ложь для вас естественнее честности.

— Быть может, я просто пытаюсь подстроиться под окружение. Или каждый стон, что слышали эти стены, был настоящим?

— Каждый. Любой. И всякий. — Она отчетливо произнесла каждое отдельное слово, чтобы придать им вес. Подойдя к бару в углу комнаты, она налила из графина мутноватый напиток в два бокала, один из которых протянула мне. — За что будем пить? — спросила она почти непристойным тоном.

— За здоровье королевы и процветание ее подданных.

Старое благословение казалось несколько неуместным, но Майри имела достаточно профессионального опыта и приняла игру.

— За здоровье королевы и процветание ее страны.

Я пригубил напиток. Он оказался вполне неплох, весьма неплох.

Майри уселась на красную кожаную кушетку и предложила мне занять место на диване напротив. Я принял ее предложение, и мы расположились лицом к лицу, едва не касаясь друг друга ногами.

— Откуда вы знаете Йансея? — поинтересовалась она.

— Откуда люди знают друг друга? При моей работе встречаешь много людей.

— И какая же у вас работа?

— Выклянчиваю средства для вдов и сирот. По выходным нянчусь с брошенными щенками.

— Удивительное совпадение! И мы тут делаем то же самое.

— Должно быть, ваши питомцы живут в подвале.

— А где вы держите своих сирот?

Я ухмыльнулся и глотнул из бокала.

Ее губы тоже искривились в улыбке, а черные глаза нежно приласкали меня.

— Разумеется, мне известно, кто вы, — продолжила она. — Навела справки после того, как получила весточку от Рифмача.

— В самом деле?

— Когда Йансей рассказывал о вас, я и подумать не могла, что представится случай повидаться со столь знаменитой фигурой преступного мира.

Я сделал многозначительную паузу. Однако хозяйка не уловила намека и продолжила, должно быть полагая, что мне приятны ее лестные отзывы обо мне.

— Мне всегда хотелось узнать, что случилось с Бешеным Эдвардом и его людьми. Представьте, как я удивилась, когда узнала, что человек, положивший конец присутствию синдиката в Низком городе, нанесет мне визит.

Майри была хорошо осведомлена. Правду о том, что произошло с бандой Бешеного Эдварда, знали всего шестеро человек, двое из которых уже сошли в могилу. Теперь мне предстояло выяснить, кто из оставшихся распускает слухи.