Дмитрий Шидловский - Мастер

– Господин полковник! – окрикнул ингрийский капрал. – Взгляните: похоже, важную птицу подстрелили.

Петр подошел к трупу, над которым склонился капрал. Тело человека, одетого в дорогой кафтан и до сих пор сжимавшего в руке саблю, было буквально изрешечено картечью. На боку висели золоченые ножны, которые больше уже никогда не пригодятся их обладателю.

– Пожалуй, не ниже полковника, – согласился Петр, всмотрелся в лицо убитого и похолодел.

Перед ним лежал бывший капитан спецназа Вооруженных Сил Российской Федерации Виктор Белых.

«И надо же было пройти спецподготовку, Чечню, заброску в другое измерение на поимку Курбского – и все, чтобы вот так пасть под картечью на поле битвы, которой в нашем мире и быть не должно было», – подумал Петр.

Подозвав двоих солдат, он приказал отнести труп бывшего капитана на редут, доложить командованию об обнаружении тела старшего офицера и ждать дальнейших указаний, а сам зашагал вслед за полком.

В тот день им больше не удалось встретиться с противником. Кавалерия Дашевского, обошедшая царские войска с левого фланга, и отряд польской кавалерии, сокрушивший опричников на правом фланге, вынудили Василия I в спешке отступить во избежание окружения.

– А ведь мы знакомы!

Петр резко повернулся – перед ним стоял Курбский.

Произошло то, чего он так опасался и всеми силами избегал. Конечно, Курбский не узнал своего освободителя, когда он, изможденный, только что вызволенный из каменного мешка, предстал перед военным советом. Потом Петр старательно избегал встреч с князем, предпочитая скрываться в расположении своего полка и лишь изредка встречаясь с Оладьиным. Хотя, если разобраться, князь не должен бы держать зла на человека, спасшего ему жизнь. И все же Петр предпочел бы оставаться в глазах окружающих ингрииским дворянином, эстонским купцом или латышским толмачом, но никак не пришельцем из другого мира. Однако чему быть, того не миновать – и сейчас, на марше, Курбский, проезжая вдоль войск, узнал старого знакомца.

Петр вежливо склонил голову:

– Чем могу служить, князь?

Курбский подъехал ближе и пустил коня шагом, стремя в стремя с лошадью Петра.

– Ведь вы были в том отряде, который пленил меня под Каунасом, и именно вы перерезали мне веревки, не так ли? – спросил он, испытующе глядя в глаза собеседнику.

– Да, – отпираться было бессмысленно.

– Менее всего ожидал вас здесь увидеть, – произнес князь. – И все же… Не откажите в любезности удовлетворить мое любопытство. Кто вы? Кто были люди, пришедшие с вами? Откуда у вас столь грозное оружие? Понимаю, вас послал Иван. Но может ли он найти еще таких солдат и такое оружие? Вы говорили на неведомом языке, хотя и близком к русскому. Что вы за народ и где живете? Поймите меня правильно: я благодарен за спасение, но ответы на все эти вопросы должен получить любыми способами.

Пара жестких глаз уперлась в Петра.

– Как вам сказать… – начал Петр.

– Скажите как есть, – отрубил князь.

– Видите ли, – помедлив, произнес Петр, – я действительно затрудняюсь объяснить. Мы живем – вернее жили – в другом мире, отличном от этого и не соединенном с ним. Некий… колдун сумел пробить коридор в ваш мир, и наш правитель, желая обогатиться, продал нас Ивану, чтобы мы захватили вас. А когда мы вернулись, коридор оказался закрыт, из-за чего мы и остались здесь.

Курбский воспринял информацию на удивление спокойно, а следующий вопрос выдал в нем сугубо практичного человека:

– То есть вы считаете, что возможность связи между нашими мирами потеряна и вам подобные больше сюда не попадут?

– Возможно. По крайней мере я туда вернуться не могу и о том, чтобы кто-то еще попадал сюда, не слышал.

– Ясно. И что же, в вашем мире все воюют таким оружием?

– Намного более страшным, – вздохнул Петр. – Наши пушки стреляют за горизонт. Самоходные стальные повозки надежно укрывают сидящих там от пуль и даже ядер, а сами оснащены могучими пушками. По небу летают стальные птицы, способные за какой-нибудь час покрыть расстояние от Москвы до Петербурга и сбросить снаряды, каждый из которых может стереть любой из этих городов с лица земли.

– Жуткий мир, – произнес Курбский. – Не дай Бог, подобный коридор возникнет снова. Такого чародея следует сразу погубить.

– Может быть, – согласился Петр. – Но придет время, когда и здесь появятся такие же машины.

– Надеюсь, не скоро, – бросил Курбский. – В руках таких правителей, как Иван, это привело бы к гибели многих народов.

– Не скоро, – согласился Петр. – Но злобных правителей будет не меньше. Скажите, что вы думаете об Иване?

– Отважный воин, хитрый политик, но слишком подозрителен. Сразу после побега я послал ему письмо, где сказал, как он ошибается, губя верных слуг и отважных воинов. Завязалась целая переписка. Он шлет пространные письма, но смысл всегда один: царь холопов своих казнить и миловать всегда вправе. И ни слова о том, что же послужило причиной казней верных ему людей и разгула опричнины.

Петр знал переписку Курбского и Грозного почти наизусть, поэтому предпочел увести разговор в сторону:

– А как, на ваш взгляд, должен бы вести себя государь?

– Так же, – быстро ответил князь. – Только без казней верных подданных.

– То есть вы согласны с ограничением прав боярской думы и абсолютной властью царя?

– Конечно. Без этого сильное государство немыслимо. Бояре порвут его в клочья.

– Но в Петербурге же было не так, а страна процветала.

– Петербург есть Петербург, – пожал плечами Курбский. – Обычаи иные. Но, думаю, долго они не просуществуют. Вольности черни – гибель для государства. Хотя мы с Иваном всегда считали, что Северороссия должна встать под руку московского царя. Земля-то исконно русская, да богатая, да к морю выход, да сосед наш.

– Но народ там хочет жить под властью собственного правителя, – заметил Петр. – Да и от Руси эти земли отторгнуты более трехсот лет назад и под властью Москвы никогда не были.

Курбский посмотрел на собеседника, словно тот произнес какую-то непристойность.

– Ваш мир еще более странен, чем я думал, – проговорил он. – Кто же спрашивает, чего хочет народ? Кто силен, чтобы захватить власть, тот и правит. Неужели в вашем мире хоть что-нибудь зависит от желаний черни?

– Иногда. И порой мне кажется, что именно по этой причине нам удается выжить, обладая столь страшным оружием.

– Будь трижды проклят чародей, открывший вход в ваш мир! – воскликнул Курбский. – Это страшная зараза. Миром должны править единовластные правители.

– Ну вот один вас чуть и не казнил, – произнес Петр.

– Он ошибся, ибо слишком подозрителен, – парировал Курбский. – Нужен мудрый царь, зорко различающий подлинную измену и действительно верных людей. Только при нем может процветать государство.