Адам Нэвилл - Пропавшая дочь [litres]

– По крайней мере?

– Да. Она действительно злится на вас за то, что однажды вы уже заставили вылезти из логова одно неизбежное зло. И теперь вы, – человечек указал пухлым пальцем Отцу на лицо, – снова привели их к ней в дом, где им не рады. Думаю, вы согласитесь, что знакомство с подобными типами должно быть ограничено. Так что это очень нервное время для нее и для всех нас. Меня вообще не должно было быть здесь с вами. Я и не хотел. Но она решила, что мы обязаны вам кое-что сказать, перед тем как…

Человечек не делал ему никаких одолжений. Даже несмотря на сильную боль, Отец мог отличить злорадство от попытки облегчить участь осужденного.

– Довольно скоро наши взгляды на прошлое изменятся до неузнаваемости, поскольку прошлое не будет иметь значения. Кто что кому сделал. Ничто из этого не будет иметь значения. Страшная мысль. Но также потрясающая возможность, если человек умен. Значение будет иметь только то, что мы сделаем в ближайшую пару лет.

Чем больше человечек говорил, тем больше напоминал Отцу руководителей из сферы распределения продовольствия, которые, заправившись вином, выступали на вечеринках. Их баритоны поднимались до самых потолков и вскоре начинали доминировать. Люди, которые перебрались на руководящие должности в сельском хозяйстве, строительстве, атомной энергетике, чрезвычайном правительстве, управлении водными ресурсами и планировании переселения, после того как их возможности в области финансов сократились с крахом мировых рынков. Люди, которые считали всех, кроме себя, бесполезными. Отец почувствовал, как его лицо исказилось в неконтролируемой ухмылке. Он с радостью уничтожил бы этого человечка. Теперь он жалел, что не начал истреблять людей гораздо раньше. Он сморгнул с глаз пелену.

– Ты хоть представляешь, что сделала эта женщина? Со мной. С моей женой. С ее родителями. С таким количеством людей… когда похитила нашего ребенка?

Человечек снова сел на безопасном расстоянии. Казалось, он планировал продолжать защищаться.

– Нужно смотреть шире. Давайте на минутку уберем в сторону ваше естественное возмущение. Вы, как и мы, видите, куда катится этот мир. Эта страна – пороховая бочка. Возмущение несправедливостью, разногласия, межрелигиозные конфликты. Боже мой, кто может справиться со всем этим? Между исламистами, между националистами и исламистами, между националистами и беженцами, клятыми социалистами, низшими слоями общества и всеми, кто рядом с ними, имеет больше, чем они, что не сложно. Националисты даже вербуют сторонников в лагерях, как и исламисты. Большей частью всего этого управляют конкурирующие преступные кланы. Наши друзья. – Человечек кивнул на дверь. – Теперь они даже в правительстве. – Он пренебрежительно взмахнул маленькой женственной ручкой. – Удары беспилотников, комендантский час, пресечение беспорядков – это не работает. Вам не кажется, что с таким количеством безработных все это проникает в дома людей? Я имею в виду, что дети, которым за сорок, все еще живут с родителями. Знаете ли вы, сколько смертей произошло в результате соперничества между братьями и сестрами только в этом году? Каким образом все это можно улучшить? Анархия неизбежна, неотвратима. Уже несколько лет мы наблюдаем, как она приближается. Мы только на два года отстаем от Штатов, и вы видели, что там произошло, когда на юге закончилась вода. Господи Исусе. И все это идет к нам, прямо сюда. Это не клятая Норвегия. Таким образом мы будем продолжать уничтожать себя изнутри этническими разногласиями, классовой войной, борьбой за территорию загнанных в угол отчаявшихся животных, в то время как климат будет уменьшать нашу численность, ураган за ураганом, засуха за засухой.

Человечек глубоко вздохнул и шлепнул себя по бедрам.

– Даже здесь, на спасательной шлюпке под названием Великобритания, места для всех не хватит. Нас считают счастливчиками, как и новозеландцев, конечно же. Можете в это поверить? Но посмотрите на один только грипп, который мы наблюдали в Европе. Не говоря уже о болезнях, которые убили миллионы людей во всем мире за последние тридцать лет. Это было просто предупреждение. В конце концов лабораториям всегда удавалось разработать вакцины, но это совсем другое. Этот самый вирус. И мир, в который он вошел, сильно отличается от мира, который поборол СПИД и рак. Этот мир уже не является сплоченным даже отдаленно.

И… – Он сделал паузу, будто от серьезности того, что он собирался объявить. – В коронавирусе живет Король Смерть, и он возьмет свое, здесь, как и везде. Он должен распространяться все дальше и дальше, иначе скоро все погрузится в хаос. Дело не в вас, не во мне, не в Карен, а в… вашей дочери. Она – будущее. Она и другие, находящиеся в таком же привилегированном положении, смогут справиться и справятся с комфортом. Мы позаботимся об этом. В противном случае у нее не было бы шансов. В аду нет надежды. Поскольку, когда тот вирус проник через Оксфорд, в Британии уже начали раскрываться врата ада. Поймите, ваша дочь уже привита. Все члены семьи и прислуга Карен тоже.

Отец поднял голову.

Человечек постучал себя пальцем по ноздре.

– По сравнению с этим азиатским вирусом лихорадка реки Габон относительно безвредна. Ха! И в основном используется как предлог для итальянцев, французов и португальцев, чтобы топить лодки с беженцами, и для Северного полушария, чтобы закрыть границы. Все же вам не захочется подхватить эту лихорадку, но она никогда не распространяется достаточно далеко. В Европе был зафиксирован двадцать один случай заболевания, но продолжения они не получили. Мы уже несколько лет как не наблюдаем ее. Но новый коронавирус? О боже. Китайцы солгали, как и всегда. И их соседи тоже, боясь, что мы заблокируем их навсегда.

Этот вирус является типичным примером зооноза, передаваемого от животного к человеку. Снова гребаные крысы. Разве не в этом дело? Страна, которая едва могла дышать и выращивать пищу, начала пожирать весь животный мир, имеющийся в ее распоряжении. В Китае разводили крыс для еды. Очень успешно выращивали бамбуковых крыс и морских свинок, но проблема заключалась в хранении и распространении. Их продавали на продуктовых рынках в ужасных, скученных условиях, и мы впоследствии стали носителем с высокой концентрацией инфекционных агентов. Но, проходя через нас, вирус продолжал меняться и становился еще более смертоносным. Летучие мыши были резервуарными носителями, крысы – культивирующими, а мы стали тупиковым звеном, в буквальном смысле.

Все, время вышло. Потому что этот штамм передается через дыхание. Дыхание! Этот штамм полгода жил под наблюдением в морской воде. Он никуда не исчезнет. Останется с нами на долгие годы. Будет накатывать волна за волной.