Галина Полынская - Час ночи

Немного помолчав, крыс тихо произнес:

– Ты так и не выяснил, кто они такие?

– О ком ты?

– О компании «Гнозис», о Петре, Павле— кто они? Зачем им это все понадобилось?

– Мне изначально четко дали понять: придет время, я все узнаю. Пока это время не пришло, я не узнаю ничего, как бы ни пытался. И я хорошо понимаю, что да – в данном случае я ничего не смогу сделать. Пока они сами не посчитают нужным разговориться, эта информация останется закрытой.

– Феликс, я много думал обо всем этом. – Крыс принялся взволнованно ходить по столу туда-сюда. – Думал об этой компании, о том, зачем они сделали такое открытие, разработали препарат? Ведь это революция, целая революция, о которой и не помышляли тысячелетиями подобные тебе! Даже представить сложно, какие затраты, какие технологии были вложены в подобную разработку! И зачем? Чего они хотели этим добиться, а?

– Наверное, чего-то хотели. – Взгляд Феликса остановился на натюрморте, висящем в простенке. – И у них практически получилось.

– Да не «практически»! – воскликнул Дон Вито. – У них получилось! Но зачем? Какую они преследовали цель?

– Какой-то эксперимент… – нехотя произнес Феликс.

– Какой еще эксперимент? Они что, научный институт? Ты не раз бывал у них в компании, на что это похоже?

Феликс молчал долго. Затем ответил:

– Ни на что.

– Вот видишь! Даже ты, ты не можешь понять, что это за организация, чем они занимаются и какие цели преследуют! Но они полностью владеют тобой, понимаешь – полностью! Эти Петр с Павлом… у них есть крылья, да, но они не ангелы, они – оборотни! Чего мы можем ждать от оборотней?

– Вот тут ты зря, – усмехнулся Феликс, – среди оборотней вполне приличные люди встречаются.

– Кто для тебя Даана, Феликс? Она ведь там же, при этой организации состоит.

– Это уже мое личное дело.– Он провел пальцами по своей шее, трогая цепь медальона. – И в это дело я никого не собираюсь посвящать.

– Почему ты так странно к ней относишься?

– Опять ты за свое? Уясни себе раз и навсегда: не имею я привычки обсуждать женщин с кем бы то ни было. Да и вообще – сплетни не моя стихия.

– Почему не расскажешь? Почему не поделишься? Ты же знаешь, я – могила.

– Ты столько времени крутился подле нее, ты был ее крысой…

– Не был я никогда ее крысой!

– У меня был ворон, у нее крыса. Ты старательно изображал ее прислугу, Вито.

– Изображал! Всего лишь изображал!

– Допустим. Ты же зачем-то это делал. Что-то вызнавал, вынюхивал. Узнал что-нибудь полезное? Может, мне расскажешь?

– Вы все равно были знакомы гораздо дольше. Что я мог вызнать? Да и не было у меня именно такой задачи…

Со стороны кухни послышались хлопки птичьих крыльев. Феликс перевел взгляд на стол. Дон Вито сидел на краю, повесив нос. Мужчина протянул ему руку.

– Идем спать.

Дон Вито бросился бежать по руке, забрался на плечо и уткнулся носом в черные жесткие волосы у виска. Феликс погладил крысиную спинку и пошел вместе с ним в спальню.

Утром в агентство «ЭФ» заглянул капитан Мухин. Он был трезв, но выглядел так, что старик-секретарь с порога предложил ему «чайку али минералочки».

– Не надо, не лезет ничего, – проскрипел Дмитрий. – Феликс здесь?

– А как же.– Никанор кивнул и указал подбородком на арочный проход, ведущий в главный офис. – Где-то тама.

Директор стоял у окна, на подоконнике которого раскинул пестрые листья цветок диффенбахии, и смотрел, как в солнечных лучах переливается весенняя капель.

– Феликс, привет.

На ходу расстегнув бушлат, районный участковый отодвинул стул от ближайшего стола и тяжело присел.

– Здравствуй, Дима, – ответил тот не оборачиваясь. – Как самочувствие?

– Жить трудно, но можно. Слушай, я тебе материалы приносил? А то тут помню, тут не помню. Эти коньяки, даром что французские…

– Приносил.

– Ты их смотрел?

– Смотрел.

– Что-нибудь высмотрел?

– Да.

– И что?

– Все эти люди умерли в одно и тоже время.

Сдвинув брови к переносице, Мухин напряженно уставился на спину в пиджаке цвета крепкого кофе.

– В какое время?

– В час ночи.

– И… и… и что?

– Ничего. Наверное, так совпало.

– Это все?

– В общем-то, да.

– А ты не хочешь пообщаться с родственниками, с возможными свидетелями? Адреса все есть.

Феликс, наконец, повернулся, прислонился к стене и скрестил на груди руки.

– Семенихин твой с ними общался?

– Ну-у-у… да.

– Что-нибудь дало ему это общение?

– Ничего, – тяжело вздохнул Дмитрий. – Но мало ли, вдруг…

– Есть хоть какие-то предпосылки, что это могут быть насильственные смерти?

– В том-то и дело, что нет! И не пропало ничего, не обокрали.

– Ну и с чего ты взял, что общение с родственниками покойных что-то даст если не Семенихину, так мне? Сам-то подумай.

Дмитрий честно попытался подумать, но этот сложный процесс пока еще ему не давался, что и отразилось на курносом веснушчатом лице. И тогда он страдальчески воскликнул:

– Но ведь отчего-то же они умерли! Не может быть, чтобы просто так, без причины!

– Это лишний раз говорит о том, как мало нам известно о природе человеческого организма.

– Так что же нам с Семенихиным делать?

– Вы – полиция, вот и делайте свою работу.

Мухин закрыл глаза и с умирающим видом потер лоб и виски.

– Да не оставлю я эти истории, не переживай.

Услышав это, участковый моментально воскрес.

– Тогда на связи, да? – Он встал со стула и принялся застегивать бушлат. – Любая помощь, все, что в моих силах…

Феликс утвердительно кивнул, и Мухин потопал на выход.

Когда он скрылся в коридоре, Феликс взял мобильный телефон и набрал номер Вероники. Ответила девушка не сразу. Голос ее звучал вяло и словно расплывался.

– Всё в порядке? – уточнил Феликс.

– Да, просто успокоительных напилась и как во сне теперь. Что вы хотели?

– Есть у тебя телефон мачехи Карины?

– Эрики? Да, теперь есть. Она сама мне позвонила, попросила помочь с похоронами. У нее тут толком ни друзей, ни знакомых, которые могли бы поучаствовать. Дать вам ее номер?

– Не надо. Сама ей можешь позвонить, узнать, где она и какие у нее планы на день?

– Зачем это?

– Надо.

– Ладно, сейчас позвоню.

– Не стоит ей объяснять, зачем ты интересуешься, да?

– Конечно, я ж не совсем дура.

– Надеюсь. – Это Феликс произнес уже отключив телефон.

Через пару минут Вероника перезвонила и сообщила, что Эрика в дальнем Подмосковье, решает вопросы с местами на кладбище, вернется поздно вечером.

– Она решила похоронить их в дальнем Подмосковье?

– Да, говорит, в Москве и ближайших окрестностях очень дорого.

– Понятно. Ладно, спасибо. Если что понадобится – звони.

Сунув телефон в карман пиджака, Феликс пошел в секретарскую.