Анна Орехова - Осторожно, Врата закрываются

– Теперь я понимаю тех донтов, что сбежали с вашей чёртовой планеты.

Ушки Дишелл взметнулись и она с вызовом посмотрела на Алису:

– Ясное дело, понимаешь. Ты ничем их не лучше!

Это заявление окончательно сбило Алису с толку. Как можно сравнивать её и донтов, бегущих от здешних порядков?

– Да при чём тут я?!

– Сама подумай! Ты знаешь, где находятся Врата, которые нужны твоей планете, но не помогаешь своим. Прячешься от достойного долга! Поступаешь в точности, как те донты – не думаешь о других!

– Знаешь, что?! – Алиса запустила ладонь в карман и стиснула серебряный домик, резные края больно впились в кожу, но это помогло сдержаться. Помогло не послать Дишелл к чёрту. – Давай прекратим этот разговор! Я, пожалуй, посплю, если ты не против.

– Да спи-отдыхай, чего мне быть против? – Дишелл встала с кресла. – Нам твоя трусость так вообще на пользу. Художнику нужны-важны эти Врата.

Она вышла из комнаты и входная дверь тут же исчезла.

– Вот твердолобая, – процедила сквозь зубы Алиса.

Проще вегану доказать пользу мяса, чем рассказывать Дишелл про равноправие и справедливость.

Донтов, похоже, устраивала роль младшей расы, они даже не участвовали в референдуме. Но Создателей это не смутило, они всё равно включили Донток в сеть, оно и понятно – таковы местные порядки. У донтов нет избирательного права, требовать их участия в референдуме – то же самое, что заставлять голосовать детей на Земле.

Алиса подтянула ноги и посильнее закуталась в плед. «Ничего, скоро появится детектив, и мы сбежим из этого дурдома». Она закрыла глаза и не заметила, как задремала. Слишком много пережила за последние сутки, организм уже еле справлялся.

Ей снова снился Торнор. Он требовал принести устройство и настаивал, что только Алиса спасёт межгалактическую сеть. Потом появились Художник и Дишелл: донтокчанин почему-то пытался извлечь шшрип из руки донтки, Дишелл сопротивлялась и твердила, что это несправедливо, а Художник настаивал, что у него больше прав. Затем все переместились на лодку, а откуда-то взявшийся Сшикшонг толкнул Алису за борт. «Эй!» – весело кричала Дишелл, размахивая руками. «Эй!» – вторил ей Художник.

Алиса медленно погружалась в воду. Тело будто парализовало, она не могла пошевелиться, серая жижа закрывала нос и губы и уже подбиралась к глазам.

– Эй, – раздался знакомый ласковый голос. – Эй, Алиса, ну давай уже, просыпайся.

Чьи-то пальцы коснулись щеки. Алиса открыла глаза. У кресла сидел детектив, лохматый, но не с тем упорядоченным бардаком на голове, который он называл модной стрижкой, а какой-то взъерошенный, небритый, с покрасневшими глазами.

– Расэк, – прошептала Алиса. – Расэк!

Она подскочила и бросилась к нему. Детектив прижал её к себе. Так крепко, что она не смогла вдохнуть.

– Задушишь же!

Он чуть ослабил хватку и поцеловал её, легко, едва коснувшись губами. Алиса запустила пальцы в его волосы.

– Расэк, – снова прошептала она, чувствуя, что вот-вот расплачется. Он здесь, рядом. Всё закончилось, теперь всё будет хорошо.

Она изо всех сил сдерживала слёзы, но одна предательница всё-таки побежала по щеке. Расэк остановил её губами.

– Не плачь, я больше никуда не денусь.

Этого хватило, чтобы остальные слёзы прорвали оборону. Алиса не знала, из-за чего плачет. То ли от счастья, то ли наружу вырвалось всё пережитое за последние дни. Расэк опустился на пол, усадил её на колени, а потом ещё долго гладил по волосам и шептал, что они со всем справятся, что он вернёт её домой, посадит под замок и лично будет следить, чтобы она не лезла в неприятности. Что он не смог бы жить, если бы с ней что-нибудь случилось. Что теперь он всегда будет рядом.

Алиса прижималась к нему, и изо всех сил старалась верить, что всё на самом деле наладится. Художник сдержал слово и выполнил первую часть уговора, а значит очень скоро они покинут Донток. Но одна противная заноза впивалась в мозг и никак не давала насладиться моментом: Алиса не переставала спрашивать себя, что будет дальше?

Ради Расэка она отправилась на другой конец света и, не задумываясь, отправилась бы ещё раз. Вот только всё это время знала, что сможет вернуться домой. Конечно, Врата закрывались одни за другими, но тем не менее оставалась надежда. Но что, если Торнор прав? Что, если вслед за Донтоком из сети выйдет её родная планета?

Сможет ли Алиса навсегда покинуть Землю? Попрощаться с родителями, сестрой, братом и друзьями?

И как не старалась она убедить себя, что они найдут выход, заноза всё сильнее давила на больное место. Как быть, если придётся выбирать? Что она предпочтёт: Расэка, без которого жизнь невозможна, или семью, которую не может потерять?

Вот уже пятнадцать минут трубка молчала. Начальство медлило. Николай включил громкую связь, положил телефон на стол и терпеливо ждал. Он знал, что быстро такие вопросы не решаются.

Инородная арка за пропускным пунктом переливалась жёлтым, зелёным, голубым, мерцала и пульсировала то медленно, то ускоряясь. Шеренга донтокчан тянулась через зал: от входной двери до стоек, за которыми ожидали земные пограничники. Ребята работали на износ, все как один: с тёмными кругами под глазами, бледные, невыспавшиеся, с вымученными улыбками. Николай впервые находился в исландском здании Перехода, но подозревал, что обычно тут куда спокойнее.

Донтокчане галдели, размахивая руками, шипели и мяукали, смеялись и возмущались. Только некоторые из них молча продвигались к Вратам, бросая на других внимательные взгляды. «Гиды и их подопечные, – думал Николай, – словно вожатые вывели детей на экскурсию в Эрмитаж». А в обратном направлении тянулась еще одна вереница – из тех, кто в спешке покинул Донток.

«Никто из них и не подумает вернуться. Только я, как дурак, мотаюсь туда-сюда, рискуя застрять на чужой планете».

Шесть часов назад он точно так же сидел в здании Перехода в Измире и ждал новых распоряжений. А когда вернулся на Донток, Врата за его спиной осыпались горкой цветного пепла. Хорошо хоть успел пройти, иначе пришлось бы тратить драгоценное время на перелёт в исландский Акюрейри – теперь уже единственный город, в котором остались Врата, связывающие Донток с Землей.

«Парадокс: из Турции в Исландию быстрее добраться через инородные арки!»

Николай посмотрел на часы. Интересно, сколько ещё продлится заседание штаба? Может, выйти на улицу? Вдохнуть морозный воздух, отведать местной селёдки или что там едят исландцы? Он не особо разбирался в кулинарии, но скандинавские страны у него неизменно ассоциировались с рыбой.

За окном на пригорке возвышалась церковь – удивительное здание, больше напоминающее музей современного искусства. Ни купола, ни колоколов, две ступенчатые башни заканчивались длинными шпилями, на которых располагались: многоконечная звезда, петух и то ли ромб, то ли каркасный куб. Николай понятия не имел, что это за знаки, он и в православной символике ничего не смыслил, что уж говорить о вере потомков викингов? Крест тоже имелся (иначе Николай бы не догадался, что это церковь), он располагался на основном здании, точно между башнями, и выглядел необычно. По крайней мере Николай никогда ещё не видел, чтобы церковные кресты помещали в круг.