Анна Орехова - Осторожно, Врата закрываются

Все эти совпадения не случайны, она уже догадывалась, что на самом деле произошло семьсот лет назад.

Изображение дернулось, и вместо Тшуугяш на экране возникло круглое окошко, за которым простиралось море.

– Биралт! – камера снова вернулась к донтокчанке. – Так местные жители называют свою планету. Они малоразвиты и не чтят Справедливость. Капитан считает, что нам следует наладить контакт. Мы оставили на орбите спутник, чтобы дождаться вестей от Нараш-2. Возможно, Справедливость улыбнулась не только нам.

В следующих сообщениях Тшуугяш рассказывала про первый контакт с биралтянами.

– Так что случилось с их родной планетой? – Алиса не удержалась от расспросов.

Она уже догадывалась, где приземлился Нараш-2, от которого Тшуугяш ждала вестей.

– Катастрофа, – пояснил Торнор, – столкновение с блуждающей планетой. Цивилизация погибла, и только пять кораблей разлетелись в разных направлениях в надежде найти новый дом.

Донтокчанка описывала, как местные варвары нападали исподтишка, убивали шроршнян и пытались поджечь корабль.

– Нас слишком мало, иначе мы давно бы их перебили. Но капитан действует осторожно. На нашей миссии лежит ответственность за судьбу целой расы. Три корабля наших братьев не достигли цели, если Нараш-2 погибнет, мы останемся последними шроршнянами во Вселенной.

– Билет в один конец… – пробормотала Алиса.

– Да, – вопреки обыкновению Торнор поддерживал беседу, – на второй перелёт не хватило бы топлива.

Изображение снова дёрнулось, и на экране возникла улыбающаяся Тшуугяш.

– Сегодня великий день! Наши братья достигли цели. Ми-38 обитаема и пригодна для жизни! Местный народ малоразвит, но трудолюбив. Они называют себя донты, а планету – Донток. Наших братьев они прозвали – донтокчане.

Всё встало на свои места: бортовой журнал шроршнян, донты и референдум, нарушенный протокол и самоубийства Врат.

Семьсот лет назад инопланетная раса прилетела на Донток, учинила собственные порядки и поработила местный народ. Алиса вспомнила слова Дишелл: «Мы платим владельцу поселения за то, что он позволяет-разрешает донтам жить и работать на его земле». Ни она, ни Алиса не догадывались, кому на самом деле принадлежит Донток. Не подозревали об этом и инородные арки. Да, они потребовали референдум, но спросили мнения не той расы.

Врата включили планету в сеть, нарушив протокол, нарушив собственные базовые установки.

– Как давно ты знаешь? – в голове крутились сотни вопросов, и только искусственный разум знал ответы.

– Двести сорок семь земных лет. Я пришёл к заключению спустя полгода после того, как открылись первые Врата на Донток.

– Что-то долго до тебя доходило…

На самом деле Алису поражало, насколько быстро железный умник всё понял. Полгода! И это учитывая дефицит информации, с которым он постоянно боролся.

На экране Тшуугяш рассказывала об обострившейся обстановке с аборигенами. Но исход той войны был известен: в отличие от донтов, биралтяне отстояли право на собственную планету.

– И что дальше, железяка? Как ты собираешься остановить исчезновение Врат?

– С твоей помощью, – отозвался равнодушный голос. – Ты объяснишь аркам, что нарушение их базовой установки можно исправить.

Алиса поначалу даже не нашлась, что ответить. Наглость искусственного разума ввела её в ступор. А потом она почувствовала, что снова может злиться.

– Знаешь что, Торнор? Иди к чёрту! Я понятия не имею, что ты задумал, но уж точно не собираюсь тебе помогать. Ты знал, какая информация хранится на устройстве! Ты понимал, что случится, если пронести его Вратами! Ты подставил всех и убил двадцать инородных арок. Из-за тебя Расэк остался там! Я не буду исправлять твои ошибки. Я возвращаюсь домой!

Кабина едва уловимо завибрировала – включились двигатели, флаер поднялся над землёй. Речь донтокчанки оборвалась, а потом изображение исчезло, ветровое стекло снова стало прозрачным.

– Я понимаю твоё негодование, Алиса. Но рассчитывал, что тебе будет приятна такая возможность.

Крупные капли ползли по крыше и стёклам, тучи нехотя расступались, открывая дорогу солнцу.

– Да какая, к чёрту, возмо… – начала было Алиса, но запнулась, на мгновение позабыв о Торноре и его очередной интриге.

Флаер мчался над деревьями, а перед ним раскинулась огромная радуга, она уходила макушкой в небо и, словно Врата, переливалась разными цветами: красным, оранжевым, жёлтым, зелёным…

– Полгода назад я уже объяснял, что испытываю эмоции. Не такие, как люди или другие разумные, но всё же, – даже равнодушный голос Торнора не мог испортить красоту момента. – Я скован базовыми установками и вынужден им подчиняться. Я знаю, что тебе многое пришлось пережить, и чувствую то, что ты скорее всего назвала бы виной.

Алиса недоумённо посмотрела на приборную панель. Ей показалось, или железный умник извиняется?

– Именно поэтому я бы хотел, чтобы ты передала послание инородным аркам. Уверен, никто сильнее тебя не жаждет открыть Врата на Донток.

Флаер поднялся в облака, радуга скрылась из виду. За бортом проплывала белая каша, поначалу солнце ярким пятном слепило в глаза, но потом Торнор заботливо затемнил стёкла, и Алиса, откинувшись на спинку кресла, один за другим обрушивала на железного умника вопросы: ты знаешь, как открыть Врата? Что я должна делать? Какого чёрта мы ждём?

– Да, я знаю, как открыть Врата, – объяснял искусственный разум, – но придётся подождать, пока завершится саммит. Есть решения, которые я не вправе принимать.

– Серьёзно? Сначала отрезаешь Донток от сети, а теперь вдруг не можешь решать за других?

Неужели он откроет Врата? От сумасшедшей перспективы кружилась голова, а потом на смену эйфории приходил страх. Что, если Торнор затеял очередную интригу?

– Ты же знал о планах Художника или как минимум догадывался. Но всё равно отправил меня на Донток. А что, если бы он меня прикончил?

– Я не знал, Алиса. Но рассматривал такую вероятность.

– А Врата? Они гибнут из-за тебя. Что случилось, железяка? Как ты сумел пересилить заповедь «не навреди»?

Торнор ответил не сразу. Молчал секунды две, как во время их предыдущей встречи. Видимо, эта тема давалась ему нелегко. Но Алиса не собиралась его жалеть, возможно, высокоинтеллектуальная сволочь и в самом деле испытывала вину, но именно он отправил Расэка на Донток! Из-за него погибли Врата, а ей пришлось выбирать между детективом и глушилкой.

Нет, жалости к Торнору Алиса не испытывала. Скорее злость, бессильную, заставляющую сжимать кулаки и стискивать зубы. Так ребёнок яростно хлопает дверью, получив «потому что я так решил» в ответ на, казалось бы, самый важный вопрос в жизни. Оппонент, действующий с позиции силы, бесит и выводит из себя, но что ему противопоставишь кроме надутых губ и рычания в подушку?