Анна Велес - Отложенная казнь [litres]

– Тогда другой вопрос, – заметил Карл. – Откуда у Энрика все это? Взрывчатка откуда? Как и автомобиль… Ведь явно же он не брал его напрокат. Снова какой-то бывший клиент?

– Кстати, да. – Серега робко улыбнулся. – Автомобиль был зарегистрирован на Большова Анатолия Борисовича. Владельца сети кофеен в городе. Я пробил его координаты, позвонил… Когда этот товарищ узнал, что на его автомобиле, который он типа одолжил приятелю, возят взрывчатку, сразу сдал своего психоаналитика и еще один номер телефона Энрика.

– Все же клиент, – удивленно заметил Славка. – А ты установил, кто там еще Энрику деньги переводил? Список этих самых частных пациентов?

– Лучше! – эксперт указал на экран своего компьютера. – У меня есть отчет оператора сотовой связи и номера всех, кто звонил преступнику. Только надо установить их имена и личности…

– Не надо, – твердо остановил его Карл. – Плевать на имена и личности. Давай список. Я просто буду звонить.

– Дели на всех, – уточнил его приказ Павел Семенович.

Карл просто набирал один номер за другим, машинально, заставляя себя выполнять эти простые действия, загнав внутрь лишние эмоции. Просто говорить и слушать. На этот раз он не отмечал, какой по счету, трубку взяла женщина. Голос решительный и немного недовольный.

– Слушаю вас, – сказала она так, будто отдавала распоряжение.

– Доброго позднего вечера, – сухим казенным тоном произнес Карл. – Вас беспокоит майор полиции Шорохов Кирилл Валентинович. Скажите, вам знаком номер телефона…

И он продиктовал цифры.

– Откуда я знаю? – раздраженно заявила незнакомка. – Я точно не буду запоминать телефонные номера. Кому он принадлежит?

– Будем считать, что это частный психоаналитик Эрик Адамович Вронский, – не обращая внимания на ее недовольство, продолжил полицейский. – Мне точно известно, что вы созванивались с ним несколько раз за последние дни.

– И что? – было слышно, что женщина занервничала.

– Этот человек – преступник, – все так же сухо и безэмоционально выдал Карл. – Он убийца. Если вам интересно, только сегодня один человек погиб по его вине, а второй доставлен в реанимацию. Если вы обращались к нему за личной консультацией для себя…

– Нет! – Тон женщины резко изменился. Она была близка к истерике. – Не я… Не для себя. Мой сын! Боже…

Она начинала плакать.

– Мне этот психоаналитик сразу показался подозрительным, – уверяла она с просящими нотами в голосе. – Он приходил к моему сыну. Мой мальчик…

– Стоп! – Карл понимал ее страх, но сейчас было важно установить самое основное. – Где сейчас ваш сын?

– Дома, – чуть успокоившись, сообщила женщина. – У себя в комнате. Но…

– С ним все в порядке, – все же он проговорил это успокаивающим тоном. – Сейчас ваш сын в безопасности. Почему вы решили, что ему нужна помощь психоаналитика?

– Он… – женщина снова занервничала, но теперь уже явно по иным причинам. – Мой мальчик нормален. Просто… У него какая-то необычная тяга к огню. Он не может оторваться, когда смотрит на пламя. А еще на пожары или взрывы… Этот человек как-то назвал это…

– Пиромания, – подсказал Карл. Он понимал, что нашел нужную ниточку. – Диктуйте, пожалуйста, ваш адрес. Мне необходимо переговорить с вашим сыном…

Анна чувствовала себя странно. Всего несколько минут назад она просто сидела в отведенной ей комнате в доме Май и Мона. Ей нужно было заниматься. Перед Анной на столе стоял ноутбук, горела лампа. Потом вошла Май, присела рядом, и они поговорили о чем-то важном. Сейчас Анна почему-то не могла вспомнить о чем. Но это было нужно Май. И главное, это было важно для Мона. Анна согласилась им помочь. Только снова не знала чем…

Теперь она оказалась в полной темноте. Исчезла и лампа, и ноутбук, и даже стол. Девушка понимала, что почему-то не может двинуться. Она будто висит в этой темноте. А впереди, перед ней горит пламя. Магическое пламя Май. Высокие языки синего смешиваются с алыми и бордовыми всполохами. Там, за ними, Анна еще видит саму Май. Ее худое и сосредоточенное лицо, потемневшие глаза, цепкий, напряженный взгляд. Будто именно этот взгляд и держит Анну на месте. Перед пламенем, в языках которого мелькают картины. Их много, они вспыхивают и гаснут, сменяются. Сначала размытые и чужие, но потом… они становятся все четче. Места, люди, лица… Лица, которые она начинает узнавать. Но Анна никогда не видела этих мест и этих людей. Хотя они все больше кажутся ей знакомыми и родными. Лица, которые знает… Леони…

Пламя будто бы пахнуло ближе, калейдоскоп картин стал кружиться еще быстрее. Теперь уже Леони смотрит на них как зачарованная. Это же ее жизнь, ее дом, город, ее родные и любимые. Мама, отец, сестра и Мон… их дом, тот самый двор, где она, еще совсем маленькая, играет в огород. Рядом сидит крупный мальчишка с копной непослушных темных волос. Мон… Картины продолжают сменяться. Ей уже не нужно времени, чтобы узнавать или распознавать их. Это все принадлежит ей. И Мон, и Май, и папа, и мама. Подружки и юноши. Карл и Джако. И даже Энрик… Даже сейчас его вид и имя вызывают в ней сначала страх и омерзение, а потом злость. Она так хотела его победить, остановить, а может быть, уничтожить…

Круговорот замедляется, будто в омуте ее памяти найден нужный эпизод. И вот Леони видит себя в пустой комнате с голыми каменными стенами. Тут только тюфяк, брошенный на пол, и окно, так высоко, что она не может до него дотянуться. Леони сидит одна. Она еще даже не осознала, что произошло.

Ее привели сюда вооруженные люди, как преступницу. Какие-то священники сказали, что она ведьма, а значит, грязная и опасная. Она убивает людей и портит им жизнь. Но это же так глупо! Она создана, чтобы лечить, убирать боль, приводить на землю новые жизни, помогать появляться детям. Они не могут не знать этого. Конечно, она слышала странные слухи, что служители нового бога так думают, и они убивают, казнят ведающих. Но она не верила.

И как они, эти священники могли поверить Энрику, этому монстру? Он пытался… сделать ее своей против воли, он ударил ее, испугал… Если бы не Карл… Это Энрик назвал ее грязной. Он ухватил ее за руку, там, на площади… Рука болела до сих пор, будто ее обожгли. Но Леони могла вылечить себя. Пока она здесь, пока они поймут правду, она сделает это. И докажет им…

Он пришел, когда в комнатушке стало уже сумрачно, один. Леони, видя его, снова испытала страх, ужасное, липкое и мерзкое чувство брезгливости. Энрик шагнул ближе, Леони вся сжалась, решив, что он снова попробует…

– О нет, – сказал он издевательски и в то же время победно. – Я больше не совершу ошибки. Я не дотронусь до тебя, демоническое отродье.

– Зачем ты соврал им? – собрав всю свою смелость, спросила она гневно. – Я не убиваю и не приношу зло.