Анастасия Евлахова - Красавица [litres]

В архиве было темно и тихо. К пространству Мора еще не привыкла и в огромных помещениях чувствовала себя не крупнее яблочной тли. А этот зал был отделан еще сложнее, чем ее новая спальня: стены укрыты панелями из натурального дерева, своды придерживают каменные колонны, сквозь разукрашенные окна струится цветной свет. Такой интерьер очень напоминал центральный храм на Втором кольце, куда недолго водила ее мама: его тоже выстроили из органики и украсили вот такими стеклами, потому что у служителей великих деньги водились всегда. Но вместо скамеек вдоль стен здесь тянулись сенсорные панели – совсем как у мобуса в их семейном отсеке, – и это Море понравилось. Хоть в этой технике она не запутается!

В зале не было ни души, но каблуки ее туфель застучали по каменным плитам так звонко, что Мора втянула голову в плечи и прошмыгнула к панелям уже на носочках.

Прижав руку к сенсору и дождавшись, когда он загорится, Мора собралась уже открыть рот, но почему-то замешкалась, и тут фонтан из голограмм чуть не сбил ее с ног. Частицы вырывались из воздуха, а потом, плотнея и сгущаясь, собирались в объемные изображения. Папки в твердых обложках и сшитые стопки бумаг, газеты, журналы и книги, разрозненные листки и мятые записки – чего на нее только не посыпалось! Хотя она даже не продиктовала поисковый запрос…

Материалы все сыпались, раскрываясь и разваливаясь на страницы, а потом зависали, мягко покачиваясь, и тихонько кружились вокруг своей оси, когда сзади кто-то кашлянул и буркнул:

– Стоп.

Мора обернулась. В шелесте голограмм она не расслышала звука шагов, а между тем над ворохом цветных страниц и потрепанных обложек сначала обозначилась светлая макушка, потом нахмуренные брови и, наконец, все лицо.

– Ну-ка пусти.

Фонтан голограмм мигом иссяк. Распахнутые книги колыхались в воздухе, листки газет подрагивали, журнальные развороты блестели глянцем. Смахнув со своего пути книги, парень шагнул к сенсорной панели и положил на нее ладонь. На Мору он даже не посмотрел. Близко сведенные брови, губы сжатые, глаза темные – он явно злился.

– Отмена. Ты что, и есть та новенькая?

Парень исподлобья глянул на Мору, но не вздрогнул, даже не моргнул, а сложил руки на груди и кивнул на документы:

– Я тоже, когда на Первое приехал, сразу в архив полез. Но ты бы хоть справку вызвала…

Мора почувствовала, как горят у нее щеки. Парень был постарше нее, одет в темно-красные брюки и такого же цвета пиджак, под которым виднелась белоснежная рубашка с темным галстуком – значит, он тоже студент.

– Так как же вызвать справку, если он сразу начал плеваться?..

– Положила руку – и тут же вызывай. А то стоит, мечтает… – Парень фыркнул.

– Ну извини… – скривилась Мора. – А повежливее нельзя? Это же просто голограммы!

– А давай вообще весь остров голограммами закидаем! Тут же инструкции везде – для кого они? Правильно, для таких, как ты. Кто-то же трудится, составляет эти инструкции…

– Я знать не знаю, где эти твои инструкции! – не сдержалась Мора. – Если такой умный, рассказал бы, что и как. Ты вообще кто?..

Лицо у парня было среднестатистически красивое и очень непримечательное. На такое посмотришь, отвернешься и тут же забудешь. Значит, ни одной переделки, даже самой несущественной. Но почему? На Первом, кажется, этим балуются все кому не лень.

– Я Тай, – буркнул парень. – Вторая ступень. Первая группа. Дежурю в архиве каждый третий день. Смотрю, чтобы такие, как ты, не попортили мобусов.

Тай смотрел на нее прямо, будто и не видел отметины. Взгляд у него был мрачный, но тон как-то неуловимо поменялся, и Мора поняла, что он просто ворчит. Раз в три дня он, значит, хозяин архива, а это какая-никакая власть.

Про ее имя он даже не спросил. Только смахнул голограммы и зашагал прочь.

– Вызови инструкцию, – бросил он через плечо, даже не обернувшись.

Мора глянула на сенсор:

– Но… как?

– Сначала подумай головой, а потом примени то, что надумала, – хмыкнул Тай и исчез в боковой двери.

Мора снова вспыхнула и хотела было кинуть ему вслед что-нибудь дерзкое, но прикусила губу.

– Вызвать инструкцию, – шепнула она, быстро положив руку на панель.

В воздух выплюнуло несколько полупрозрачных листков. Уши горели. Конечно, на Втором таких объемов информации у мобуса просто не водилось! И никаких инструкций тоже. А тут… Что за занудство такое? Наверное, Тай и составлял эти бумажки, а теперь возмущался, что единственная, кому они понадобились, не смогла их оценить.

Минутку… Он же сказал, что приехал на Первое. Так, значит, и Тай не отсюда? Он тоже в числе тех одиннадцати чужаков на Первом кольце? Перебирая листки, Мора колебалась. Может, пойти за ним и расспросить? Но не побежит же она за ним, как ручная глокка, это просто стыдно!

Мора отвернулась. Нет уж. Если Тай и не с Первого, это еще не значит, что они смогут подружиться. Ясно, что к мирным беседам он не расположен и все, что его беспокоит, – это благополучие архива в день его дежурства.

В инструкции особенного толка не оказалось, но кое-что она все-таки нашла – приписку об углубленном поиске в случае нулевых совпадений. Сделана она была другим, мелким шрифтом в уголке последней страницы, как будто делали ее наспех. Смахнув все ненужные материалы и оглянувшись в сторону комнатушки, в которой исчез Тай, Мора прошептала:

– Поиск: метка богов.

Почему-то ей не хотелось, чтобы кто-то подслушивал. Но, как Мора и подозревала, о метке богов ничего не нашел и архивный мобус. Тогда она раскрыла еще раз пометку мелким шрифтом и, положив руку на сенсор, продиктовала:

– Код десять-ноль-пятнадцать. Углубленный поиск: метка богов.

Она и не надеялась, что эта волшебная комбинация цифр ей что-то откроет, но, как ни странно, в воздух вылетело несколько файлов. Мора нажала на первый попавшийся. Вспыхнула и заискрилась в воздухе пыль. Между колоннами вытянулась голографическая фигура, и Мора содрогнулась.

Мужчина на записи казался не человеком, а каким-то причудливым уродцем из жуткой сказки. Или даже монстром из ужастика – в сказках чудовища и то симпатичнее… Глаза его косили и кружили каждый сам по себе, а от страшных мокнущих язв серая кожа бугрилась, как у ящерицы. Язвы покрывали не только лицо – они же виднелись и на шее, и в разрезе воротника, и на руках.

Мора смотрела на него и чувствовала, что дрожит. Значит, у этого человека тоже метка богов? Но она по сравнению с ним просто красавица. Половину лица ей легко спрятать. А у этого человека, кажется, все тело – одна гниющая рана! Но как же он натягивал поверх язв одежду, как сидел, как передвигался? Болели ли эти отметины и мог ли он нормально существовать? И почему на нем ни одной повязки?.. Ведь через такие раны занести инфекцию легче легкого, а значит, лучше и из дома не выходить…