Анастасия Евлахова - Красавица [litres]

Шкала уже показывала тридцать пять процентов, когда Рей понял, что не подумал о внешности. Он столько мучился над сознанием будущей Ицы, что совершенно упустил из виду такие мелочи, как лицо или особенности фигуры. Он вообще не представлял ее физическую оболочку, не думал, должна ли это быть она, – его занимало только содержимое ее головы. Так что для фигуры он задал стандартные параметры из настроек резервуара, а для лица открыл базы из Наблюдательных лабораторий.

Наночастицы позволяли узнать о низших немало, и в базах лабораторий фиксировалась подробная хроника жизни на каждом отчужденном острове, включая не только имена, генеалогические древа и род занятий населения, но и их снимки. Сами наночастицы, конечно, были передатчиками неустойчивыми: ирризий, из которого они состояли, был нестабилен и сигнал подавал хаотично, но хватало и этого. По сути, вся деятельность Наблюдательных лабораторий держалась именно на этом неуправляемом, загадочном веществе, свойства которого каариты до конца не определили до сих пор. Бездна была полна частиц ирризия, которые плавали в пространстве, но только при их взаимодействии с юсмием удавалось преобразовать их излучение в аудиовизуальный сигнал – так и появились когда-то Наблюдательные лаборатории.

Кто угодно базы открыть бы не смог, но у Рея были отцовские ключи – он уже давно скопировал их себе, аккуратно вскрыв домашнюю арканитовую систему. Хвастаться такими навыками перед отцом он, конечно, не стал бы, но, когда отец укорял его в безделье, Рей про себя невольно вздыхал. Взломом арканитовых систем можно было неплохо зарабатывать на черном рынке. Но разве станет это делать сын магнума, сам будущий магнум?

Зато теперь было из чего наскоро выбрать лицо: Рей просто пробежался по файлам и, зацепившись за какие-то цифры со звездочкой, нажал на них. Что это за звездочка, он не задумался, а когда система выдала сообщение об ошибке и запрос на ее устранение, Рей нажал на согласие не глядя. Если ошибку можно исправить, то в чем проблема?..

Резервуар, правда, почему-то вспыхнул зеленым, но тут же потух, и Рей решил, что это порошок из корня Древа входит в реакцию с биораствором. Наверное, это нормально. Узнать наверняка он все равно не мог.

Только сейчас Рей заметил, как сильно трясутся у него руки. Долгие ночи он корпел над упрямой программой искусственного интеллекта для Ицы, доделывал ее и переделывал, переписывал код с чистого листа и редактировал его снова и снова. Он ломал голову, изобретая вопросы для экзаменовки – все более сложные, так, чтобы и самому на них ответить было непросто. И все это был промах за промахом, месяцы провалов, один за другим. А теперь… теперь-то уж получится?

Некстати он вспомнил, что не поменял бусины в амулетах, на шкурах плясали все те же голубоватые отблески, которые видела еще девяносто третья Ица. Неудачная Ица, как и все предыдущие. Следовало вдеть хотя бы еще одну бусину, привязать какое-нибудь перо, но у Рея с собой ничего не было, а времени оставалось в обрез.

Откинув расшнурованный полог, он снова выглянул наружу. Роща отливала оранжевым, будто подсвеченный кусочек янтаря. Вдалеке, над скалами, собирались тучи.

Рей скользнул внутрь: шкала показывала девяносто шесть процентов. Снова наружу. День выдался прохладный; свежий воздух остужал голову. Опять внутрь. Все еще девяносто шесть. Наружу. Флажок над причальной башней трепетал на ветру, но поле перед ангаром стояло тихое, а на дорожке, ведущей через рощу, никто так и не показался. И почему Рей решил, что отец непременно придет сюда? Может, он вернулся по своим делам и ему вовсе не до сына и его затей. Или он молчаливо ждет его на ужин, за которым снова будет обсуждать его будущее?

Полог грузно хлопнул. Строка состояния все никак не хотела двигаться, а потом шестерка вдруг поменялась сразу на девятку. Остался один процент!

Рей выдохнул, но, взглянув на технические голограммы, вздрогнул. Строки отчета сыпались одна на другую, да еще кодировка сбилась, и вместо знакомых символов по экрану теперь бежала неведомая абракадабра. Изображение тела подернулось помехами. ДНК вертелась, как бешеная карусель. В чем дело?

Девяносто девять процентов на шкале мигнули, система утробно заворчала, забормотала, и технические голограммы пошли полосами. Все вдруг вспыхнуло и разом потухло.

Рей замер. Помещение погрузилось в синеватый мрак, и только диоды на крышке резервуара тихонько перемигивались. Потом что-то зашипело, крышка щелкнула, и в воздух вырвались голубоватые клубы пара. Значит, шкала все-таки дотянула до ста процентов…

В прозрачной голубой подсветке резервуара Ица казалась бледной и хрупкой, как лист пергамента. Волосы были мокрыми от биораствора и липли ко лбу острыми перышками. Влага покрывала кожу, тонко выпирали плечи, ребра, коленки. Крупные глаза тоже блестели – но, кажется, совсем не от биораствора, а от любопытства, и Рей на какое-то мгновение залюбовался. Это он – он! – ее создал. Своими руками! Она появилась только потому, что этого захотел Рей. И в ней, возможно, то будущее, которое так нужно его вырождающемуся народу…

Рей, конечно, забыл про одежду – расплывчатым голограммам, мало похожим на человека, все это не требовалось. Не подумал, что вполне, в общем-то, логичное стремление изучать мир перевесит все запреты. Упустил, что вовсе не задумывал Ицу тренированной и послушной, как рика.

Вот и получилось то, что получилось: мало того что Рей нарушил закон, отломав от корня Древа жизни кусок и использовав его для создания искусственного интеллекта, так он еще и упустил Ицу раньше, чем смог полноценно протестировать.

Теперь ее челнок удалялся в Бездне, а Рей, сжав зубы, подгонял свою черепаху, которая с каждой минутой отставала все сильнее и сильнее.

Во всей этой ситуации был только один плюс: Рей знал, куда Ица летит. Но это же было и минусом: она летела в Зону отчуждения. И проблема была даже не в том, что она хотела попасть на один из наблюдаемых островов. Все было куда хуже. Защитный экран на границе с Зоной живым не преодолеть. А Ица об этом, судя по всему, не знает.

– Совершенный искусственный интеллект и поныне остается недостижимой мечтой, к которой человечество стремится уже не одну сотню оборотов…

На шепотки в аудитории преподаватель не обращал ни малейшего внимания. Он бродил взад-вперед по кафедре, заложив руки за спину, и бормотал себе под нос так глухо, что его голос едва долетал до верхних рядов.

– Попытки воспроизвести человеческое сознание и присущую только человеку способность мыслить предпринимались не раз, но все они терпели поражение. Многие из поныне действующих научных центров запускали при поддержке крупных корпораций проекты, которые носили громкие, звучные имена… Но ни один из них не продержался в широком употреблении больше оборота. Сейчас на рынке нет ни одной программы, хотя бы отдаленно соответствующей требованиям, которые можно было бы предъявить структуре, называемой интеллектом, сопоставимым с человеческим…