Анастасия Евлахова - Красавица [litres]

Засыпая, Мора пожалела, что ей не с кем все это обсудить. Ей казалось, что ее голова скоро лопнет от догадок и подозрений, но разговаривать об этом с Хенной ей не хотелось, а если не с ней, то с кем? Не с Шемусом же… Он просто программа, а его ирония – не более чем надстройка, в которой на самом деле не больше индивидуальности, чем в штампованных на отцовской фабрике подошвах для ботинок…

Зал наполнялся быстро. Зевая и потягиваясь, студенты рассаживались на свои места и тянулись за оладьями и медовым сиропом. Сквозь садовые заросли цедило свои первые лучи светило. Стояла томная утренняя тишина. Все переговаривались вполголоса, сонно, но уже хихикали, переглядываясь, – предвкушали фестиваль.

Мора шла к дальнему столику быстро и стараясь не поднимать глаз. Завтраки в собственной комнате ей нравились больше, но рика почему-то не приходила, сколько ее Мора ни вызывала.

– Так-так. А вот и наша красавица.

В проходе вырос Парр. Выбросив руку, он преградил ей дорогу, и Мора отшатнулась. Его голос прозвучал слишком громко, некоторые студенты обернулись.

– Ну что, готова к фестивалю? Только и мечтаешь, наверное, Большую арену посмотреть?

Парр был так поразительно, так чудовищно красив, что смотреть на него становилось почти больно: Мора боялась, что не сможет отвести глаз, хотя ничего, кроме глухого раздражения, к этому парню не чувствовала.

– У тебя на твоем… как его?.. Десятом кольце про такие штуки и не слышали… – изгалялся Парр. – Боги, как же у твоих предков хватило денег тебя сюда засунуть? Ах да! Боги! Ну ясно. Всегда поддержат, всегда помогут. Нищим-то только на богов и надеяться…

Да его семья, наверное, раскошелилась не меньше чем на десяток операций для любимого сыночка – в то время как Мора мечтала об одной-единственной. Действительно, по сравнению с Парром она нищая.

Раздражение сменилось злостью. Хватит уже молчать! Вчера она попробовала дать сдачи – и уж кто-кто, а Парр этого заслуживает как никто другой.

– Знаешь… – очень тихо сказала Мора, глядя себе под ноги.

Вряд ли он услышал.

– Что-что? – весело переспросил Парр.

Вокруг зашептались. Море почудилось, что она превращается в кораблик из оберточного пластика, который опустили в Кольцевой канал. Вот его подхватывают волны сточных вод и несут, несут, крутя и вертя, все быстрее и быстрее, а он ничего не может сделать.

«Катись-ка ты в Бездну, Парр», – хотелось сказать Море громко и отчетливо. Чтобы услышали все. Она бы заправила прядь за ухо и добавила: «Зовешь, потому что тебя кинули все девчонки? Обойдешься. Приглашение свое можешь засунуть себе в зад».

Вокруг поднялась бы волна. Зашептались бы, загудели, заулюлюкали. Тарелки бы отодвинули, а оладьи бы остыли. Рики столпились бы в углу, недоуменно двигая ушами. Нести добавку или подождать?.. А Парр глупо заморгал бы, и лицо его пошло бы пятнами. Но ничего из этого Мора не сказала. Она просто отшатнулась, лихорадочно ища глазами свой столик, а Парр перехватил ее за локоть:

– Я у тебя не спрашивал, да или нет. Я сказал, что ты со мной пойдешь. Точка.

Он сжал ее руку так сильно, что Мора чуть не охнула. Лицо Парра исказилось такой гримасой, что почти потеряло всю свою привлекательность, и теперь ей стало страшно по-настоящему. Если захочет, Парр просто переломит ее пополам – он выше нее, шире и сильнее, а все, что может она, – это мысленно посылать его в Бездну.

– Прости, Парр, но она уже приняла другое приглашение. Без вариантов.

Рядом вдруг вырос Тай – такой же хмурый и безучастный, как и в архиве. Парр отпустил Мору.

– Это чье же приглашение? Твое, что ли?

Лицо у Парра от ярости заострилось.

– Мое, – просто отозвался Тай.

Руки он держал в карманах, как будто его ничего на свете не беспокоило.

– А, я понял, – ухмыльнулся вдруг Парр, отступая. – Отбросы к отбросам! Как же я не догадался…

Он расхохотался, развернувшись к остальным, и толпа, зашевелившись, подхватила. Мора шагнула было к Таю, но тот, не глядя на нее, развернулся и сел на свое место. Стульев – ни пустых, ни занятых – рядом не было. Тогда Мора двинулась в дальний конец зала.

– Ну ты даешь, – зашептала ей Тала, когда она опустилась за столик. – Он тебя пригласил? А ты, значит, отказалась?

Хенна, присев рядом, потянулась за салатом. Выглядела она на удивление хмурой.

– Ну и правильно. С этим типом лучше дел не иметь.

Мора уставилась в тарелку. Сбоку выросла рика и сунула ей поднос с разноцветными соусами, но Мора даже не посмотрела. Отбросами ее еще никто не называл.

– А мстить он не будет? – шепнула Ри.

Хенна лишь пожала плечами:

– Со мной Море беспокоиться не о чем.

Челноком, который взломала и угнала Ица, уже давно никто не пользовался. Эта черепаха, как и все списанные модели, которые хранились в старом отцовском ангаре, была слишком дряхлой и неповоротливой. К тому же ее системы дышали на ладан, а юсмиевые проводники могли в любой момент дать сбой. Но было у этой черепахи, как теперь понимал Рей, одно неоспоримое преимущество: она была очень старой, а значит, обученной куда лучше его собственной – молоденькой, юркой, но слегка глуповатой. Его челноку исполнилось всего с десяток оборотов, и, несмотря на рвение служить – «Летать! Скорее! Выше!» – черепаха поминутно отвлекалась, и приходилось снова и снова прикладывать руку к сенсору и возвращать ее на курс.

Ица же на своем челноке удалялась все быстрее и быстрее. Рей понимал, что после сигнала тревоги, который всполошил Наблюдательные лаборатории, не увязаться за Ицей гвардия не могла. Но, как ни странно, на радаре появлялись только обычные серые точки прогулочных и личных черепах. И ни одной красной.

Значило ли это, что Ица спрятала себя ото всех электронных систем? Тревога в лабораториях сработала, но вовсе не из-за того, что сенсоры обнаружили у нее карту без должного уровня доступа или поняли, что никакой карты у нее нет. Демонстрируя Рею «ошибку», она, безусловно, полезла в такие данные, куда пускали лишь немногих лаборантов. Вот и получилось…

Голограмму, которую Ица назвала ошибкой, Рей рассмотреть так и не успел. Только мелькнули длинные волосы и красное платье с золотой птицей на груди – значит, какая-то девчонка. А вот лицо Рей не разглядел. С чего это Ицу так встревожила одна из наблюдаемых?..

На радаре ее челнока теперь не было. Если бы Ица была обычной девушкой, Рей в это не поверил бы ни за что: арканитовые системы так просто не взломать. И уж точно не на ходу и не одним движением пальца. Но какое там! В лаборатории она управлялась с голограммами без карты, как будто она сама была арканитовой системой. Только вот ее чип – всего два миллиграмма арканита. Это крошечная, малосильная машина, которая должна была просто запустить процессы в органическом теле Ицы – вот и вся ее функция. У чипа не должно быть доступа в Сеть, и с него нельзя взламывать другие арканитовые установки. Или это Древо вмешалось и умножило возможности чипа в разы? Об этом побочном эффекте Рею думать не хотелось, но иного объяснения быть не могло.