Виолетта Стим - Клуб Рейвен [litres]

Она ухватилась за свой кулон, словно его магия могла помочь ей в размышлениях. Но вчера она и вправду узнала немало об устройстве ведьмовского сообщества.

– Или кто-то хотел снять наложенные магом чары! – воскликнула она наконец. – Если убить мага или волшебника, действие любых его чар будет отменено!

– В точку! – подхватил Дрейк. – А теперь вспомним слова отца про совместные чары! Для чего кому-то уничтожать весь Ковен? Ответ лежит на поверхности. Ковен использовал совместные чары, и кто-то очень хочет от них избавиться!

– Но как же нам узнать, что это за чары? – пораженно спросила Деми, вцепившись обеими руками в подлокотник кресла.

– А нам не нужно узнавать, – победоносно сверкнув глазами, сказал Дрейк. – Рубина вступит в Верховный Ковен сразу же после похорон.

– И сможет достать всю нужную информацию… Ты просто гений!..

Деметра откинулась на спинку кресла, переваривая услышанное. Словно лучик надежды загорелся где-то вдалеке. С приходом Дрейка оказалось, что потеряно было еще не все. Наоборот, сейчас они даже опережали убийцу.

– Ну, на самом деле до этого додумался не совсем и не только я… – подал голос Дрейк и зашуршал бумагами, доставая их из папки, лежавшей на тумбе возле его кресла. – Вот что я имел в виду, когда сказал, что пришел не с пустыми руками. Я начал поиски в Далгарт-холле сразу же после того, как мы съездили в библиотеку. И хотел рассказать о том, что нашел, еще на балу, но…

Поспешно опустив глаза, Деми вновь почувствовала стыд.

– …но времени на это тогда не было, – сжалился над ней Дрейк и протянул бумаги. – Я обнаружил их в библиотеке нашего замка. Обрывки дневника моего предка, Людвига. Ортруна Далгарт, которая изобрела Ворона, – его мать.

– Да, я слышала об этом, – кивнула Деметра. – Давай их посмотрим.

Они разложили бумаги на полу и постарались распределить их по датам написания.

«10 марта 1887 года. Заканчивается строительство первых зданий в Хэксбридже, который должен стать границей между миром магов и людей. По мнению отца, этот город поможет сделать первый шаг к сближению наших народов. Он все еще надеется, что сможет уравнять светлых и темных, и наивно полагает, что они захотят поделиться магией со всеми жаждущими. Безумная идея, но должен признать, в ней что-то есть».

«3 мая 1887 года. Сегодня прибыла мисс Антуанетта Вайерд, наследница внезапно почившего герцога Эмайна, который должен был стать одним из Основателей. Теперь она заменит его в этом непростом деле. Жду сегодняшнего приема в особняке, чтобы познакомиться с этой непревзойденной светлой волшебницей, о которой я столько слышал».

«21 июня 1887 года. Отец убит. Мать твердит, что его отравили, и требует наказать виновных. Совершенно обезумев от горя, она винит во всем мисс Вайерд. Однако я ей не верю. Антуанетта никогда не поступила бы так. Она такая светлая и чистая, в ней нет ни грамма зла. Я собираюсь сделать ей предложение, как только наступит подходящий момент».

«13 августа 1887 года. Самый первый праздник Основателей, на котором мы с Антуанеттой заменяем наших отцов. Печально, что в истории останутся наши, а не их имена. Но дело Уильяма Далгарта будет продолжено, я клянусь в этом».

«5 сентября 1887 года. Сегодня еще один страшный день. Моя возлюбленная узнала о смерти своей близкой подруги и компаньонки. Рядом с остывшим телом лежал аутэм, украшенный нашим фамильным гербом. Антуанетта забрала назад согласие на брак со мной. Она считает, что в убийстве виновата моя мать».

«26 сентября 1887 года. Я заключил с матерью договор. Она поможет мне вернуть Антуанетту, если я помогу ей с изобретением. На это вся моя надежда. Я сделаю все, чтобы вернуть ее. Я просто должен…»

«17 мая 1888 года. Когда поползи слухи, она сама пришла ко мне. Умоляла простить и прекратить исследования. Милая Антуанетта, я ждал слишком долго. И нет в твоих глазах прежней искренности. Лишь расчет и лицемерие. Надежда на то, что ты сможешь исправить свою ошибку. Я же ошибся лишь в одном – в тебе».

«13 августа 1888 года. Все кончено. Ее не стало. Каждый из нас добился того, чего хотел».

– Это уже третья версия событий, о которой я узнала, – проговорила Деметра, закончив чтение. – Кэрри говорила, что Людвиг погубил Антуанетту, миссис Гейбл – что Ортруна погубила их обоих. А по этим записям кажется, что Людвиг винит во всем Антуанетту…

Они собрали все записи в стопку и убрали их в папку. Деми села в свое кресло и тяжело вздохнула. Старая легенда оставила тягостное впечатление.

– В этих записях упоминается Ворон, – сказал Дрейк, закрывая папку и прохаживаясь до занавешенного прозрачными шторами окна. – Уверен, это он. Их исследования успешно завершились, Ортруна получила патент… Само изобретение, или хотя бы его поздняя копия, могли где-то сохраниться.

Его размышления прервал завибрировавший в кармане телефон. Ответив на поступившее сообщение, Дрейк покосился на Деметру.

– Не знаю, как ты к этому отнесешься, но…

– Как я отнесусь к чему?.. – спросила Деми, напрягаясь. Она предчувствовала очередной неприятный сюрприз.

Дрейк не успел ответить. Двери в гостиную резко распахнулись, словно по волшебству. А за ними стоял Дориан Далгарт в форме охотника.

– Ну привет, Деметра, – сказал он, посмотрев на нее, и усмехнулся. – Я пришел сказать, что теперь я с вами заодно.

Глядя на Деметру, охотник нарочито медленно подошел и сел на ближайший к ней двухместный диван.

– Итак, может быть, ты уже покажешься? – спросил он так, будто в комнате находились только они вдвоем. – Маскарад давно завершился. К чему эти прятки?

Деми перевела испуганный взгляд на Дрейка. Как он мог пригласить брата сюда? Неужели он не понимает, насколько это опасно? Друг тоже смотрел в ответ, но смотрел напряженно, словно не зная, чего ожидать от Дориана… или от нее.

Я Деметра Лоренс, – тихо произнесла она, чувствуя себя в западне.

Действие маскирующего зелья мгновенно спало, и в стальных глазах охотника отразилось едва заметное удивление. Теперь он узнал ее по-настоящему. Увидел такой, какой видел в клубе Рейвен и в ночь похищения.

– Что значит, ты теперь с нами заодно? – спросила она и услышала, как ее голос дрожит.

Лицо Дориана приобрело обычное для него самоуверенное выражение. Охотник с усмешкой посмотрел на своего брата, затем вытащил из левого рукава кожаной куртки спрятанный в нем пламевидный черный кинжал и принялся лениво вертеть его в руке.

– Я все не мог понять, отчего мне, опытному охотнику, так долго не удавалось поймать какую-то маленькую слабую волшебницу, – проговорил он, растягивая слова. – Уж не потому ли, что ей кто-то помогал? И кто помогал! Мой родной брат и одна очень давняя знакомая из Эмайна!