Юлия Федорченко - Малах ха-Мавет

— Не может… — Лотти затрясла головой, — не может быть…

— Может. Мне больно, Лот. Стань моим избавлением… Поверь, тебе нечего опасаться. Никто не придет за тобой. Никто с тебя не спросит. — Совершенно измотанный, он лег на пол. Его взгляд заволакивало туманом, а пальцы опять начали подергиваться. — Почему я должен умолять?.. Лот!

Карательницу словно прошило током.

— Посмотри на меня, — просипел Аирре.

Бездна затягивала его в себя. Но какая-то часть еще оставалась, и эта часть заклинала о пощаде.

— Я не стал бы тебе лгать. Не сейчас. — Последним усилием он намотал волосы Лотти на кулак и дернул, чтобы она наклонилась. — Слушай внимательно. И не плачь, — прибавил он, потому что по ее лицу струились слезы. — Нет никаких Ангелов Смерти, — и рука Аирре сама собой разжалась, — кроме нас.

Музыка вдруг стала тише. Райс покрутил указательным пальцем колесико звука, затем выключил аудиоплеер и потряс им на случай, если тот начал барахлить от старости, включил опять. Громкость не возвращалась. Он вынул кассету и осмотрел ее со всех сторон. Неужели что-то случилось с записью?

Когда в его голову ворвался Зов, он все понял. Прежде чем появиться, голос Видящей приглушал остальные звуки. Как некстати он ей понадобился! Поморщившись, Райс заткнул уши пальцами, хотя и знал, что это не поможет. Еще в самом начале сотрудничества Дроу сумела им доказать, что сопротивляться бесполезно. В конце концов она просто поджарит им мозги, как электрошоком, но до этого, как правило, не доходило.

Каратель не мог уйти сейчас. Он должен был дождаться каких-то вестей: хороших или дурных. Он хотел иметь возможность попрощаться с отцом, если тот не выкарабкается, даже если старик так и не придет в сознание. И Райс терпел, скрежеща зубами, а Видящая пела все громче, почувствовав его протест.

Он сел на корточки и уткнулся лбом в прохладную стену. С трудом подавив желание разбить что-нибудь в пределах досягаемости, Райс принялся царапать ногтями бетон. Краска забилась под роговые пластинки, он стер кожу на подушечках пальцев, но вопль Дроу ранил сильнее. После этого каратель искусал внутреннюю поверхность щек, и его рот теперь тоже кровоточил.

Спустя время он перестал отдавать себе отчет в происходящем. Когда за спиной Райса открылась дверь операционной, перед ним валялся сломанный и выпотрошенный кассетник, и острыми деталями он распорол себе джинсы и кошмарно изодрал ноги. С виду он ничем не отличался от душевнобольного.

Один из хирургов опустил маску и так и застыл, лишившись дара речи. Другие врачи и медсестры столпились за его плечом. Он растерянно оглянулся в поисках санитаров, но в отделении больше никого не было. Выронив окровавленный кусок пластика, Райс дернул его за штанину.

— Как… как он?

Хирург взял себя в руки.

— Его жизнь вне опасности, — произнес он, — и он поправится. Насколько это возможно в его возрасте… Скоро его переведут в палату.

Это говорил врач, и каратель поверил ему.

— Вам нужна помощь… — прибавил хирург. Райс до сих пор на него не набросился, так что он счел его относительно безвредным, по крайней мере, для остальных людей. — Я…

— Я просто очень устал, — бросил парень и, покачиваясь, встал.

Едва он смирился и мысленно телеграфировал Видящей, что направляется в штаб, его мигом отпустило, а все увечья, которые он себе нанес, начали болезненно ныть.

— Мне надо идти, — сказал Райс. — Передайте отцу… передайте, что я навещу его позже, — и с этими словами он заковылял к выходу, придерживаясь ладонью за стену и оставляя на ней россыпь кровавых отпечатков.

— Можно я уйду? — спросила Трис.

Она не слишком жаждала находиться в одном помещении с тем Сидни, каким он был сейчас. Когда она потеряла фотографию… и его это ничуть не расстроило… Трис решила, что лидер встал на путь выздоровления. Хотя призрак Шены до сих пор висел за его плечом, его фанатичное стремление найти и покарать виноватых, казалось, значительно поугасло. Однако она сама подбросила дровишек, и теперь огонь мщения полыхал с новой силой, разбрасывая шипящие искры. Трис могла обжечь себе пальцы.

— Сядь, — изрек Сидни. — У меня есть пистолет.

Он угрожал ей или обещал защиту? Но она тем не менее подчинилась. Хлоя сидела на подлокотнике кресла спиной ко всем и мяла в руках листочек папиросной бумаги, как будто намеревалась сложить из него оригами. Дроу скрылась в чуланчике и вдобавок заперла дверь, чтобы никто не помешал ее общению с сестрой-близняшкой. Им обеим словно не было дела до того, что тут творилось, а Трис тяготило молчание, и в то же время она панически боялась ляпнуть что-нибудь невпопад.

— Думаешь… — не выдержала она, — Хетт не ошиблась?

Сидни метнул в девушку ледяной взгляд.

— Что? — Таким нехитрым образом, при помощи одной лишь интонации, лидер выражал сомнения в ее интеллектуальной полноценности. — Как она могла ошибиться? В его альбоме…

Он не договорил. Из прихожей ударила струя свежего воздуха, и в штаб вошел Райс. Его шею все еще охватывали наушники, хотя подключать их было уже некуда, и оборванный провод без штекера болтался где-то на уровне колен. Каратель пришел в чем был, явился прямиком из больницы, в тех же изорванных джинсах с побуревшими пятнами крови. Сквозь дыры виднелись глубокие продольные царапины.

Сидни и он, — вот и все, что осталось от прежней команды. Дроу не в счет. Приблудная Хлоя тем более. Трис была всего лишь подружкой командира, и на какое-то мгновение Райс подумал, что, может, стоило бы завести девушку самому. Да, стоило бы… Вот только уже не выйдет. По лицу Сидни каратель понял, что тот еле сдерживается, чтобы не застрелить его на месте.

— Все в сборе? — брякнул Райс и запоздало одернул себя. — По какому случаю?

Сидни не стал ходить вокруг да около. Какой в этом смысл? Убийца только что сам проговорился.

— Когда ты в последний раз видел Хетт?

— Дай подумать, — каратель повел плечом. — Вчера?

— Мы наткнулись на ее труп, — Сидни чудом не терял самообладания, — она утопилась… или кто-то ее утопил. Ничего не хочешь добавить?

Райс провел пятерней по волосам. Его пальцы были стерты до мяса.

— Мы немного повздорили, и я столкнул ее в реку. — Он признавался в преступлении, не испытывая ни капли раскаяния. Трис отодвинулась на самый край дивана и вжалась в угол, словно его окружала некая темная аура, которая могла ей повредить. — Не моя проблема, что она не выплыла.

— Так ты ее убил? — спокойно спросил Сидни. — За что?

— Она отравила моего отца, — сказал Райс, — и он чуть не отдал концы. Так что поделом ей, — сквозь зубы процедил каратель, — поделом ей, суке.

Хлоя перестала сворачивать бумагу и обернулась, а Трис моргнула и округлила глаза. Сидни помедлил. События принимали неожиданный оборот. Это было и вправду похоже на Хетт: отомстить не напрямую, а нанести удар через близких людей. Она и раньше так делала. Однако Райс пролил кровь первым, и именно его злодеяние повлекло за собой другие. Хетт была в своем праве, когда пыталась свести счеты. Или нет? Сейчас Сидни был жутко зол, но он никогда не одобрял подобные методы.