Ф. Джели Кларк - Хозяева джиннов [сборник litres]

Фатима повернулась к ней в некотором ошеломлении. Старуха ничего не упускала! Рядом с ней Хадия наклонилась вперед:

– Вы все еще красавица, мадам Азиза. Как распустившийся цветок!

– Вот это поэзия, – расплылась в морщинистой улыбке пожилая женщина. – Ты отыскала стихи для моей племянницы? Нет способа лучше, чем удержать ее от побега.

У Фатимы пересохло во рту. Голос мадам Азизы был недостаточно громким, чтобы кто-нибудь за говорливым столом, кроме нее и Хадии, услышал эти слова. Но этого было более чем достаточно. Она взглянула в большие темные глаза напарницы, под цвет ее хиджаба. Проницательные глаза.

– Вам стоит попросить Онси, чтобы он нашел хорошие любовные стихи, – светски посоветовала Хадия, отхлебывая чай. – Он очень начитанный. И своего рода романтик. – Увидев невысказанный вопрос Фатимы, она пожала плечами. – Я уже говорила, что у меня есть кузина? – Она приложила руку к сердцу. – Напарницы доверяют друг другу. Как и подруги.

«Подруги, – задумалась Фатима. – Еще удивительнее, чем напарницы».

– Кстати, Сити рассказала мне о «Жасмине»? Я хочу туда сходить! – просияла улыбкой Хадия.

Фатима приподняла бровь. Это будет нечто. Она оглянулась на Сити, которая вернула долгий изучающий взгляд, от которого ее внутренности затрепетали. О да, совершенно безнадежная.

Их краткий миг прервался, когда вбежала одна из младших родственниц Сити с небольшим кожаным мешочком в руках. Она передала его Фатиме.

– Его оставил один человек. Мужчина. Он приходил раньше, но сказал, что я должна дать вам доесть ужин, а уже потом отдать.

– Как он выглядел? – Фатима забрала мешочек.

– Не могу сказать, – мотнула головой девушка. – Его голова была покрыта. И было уже темно. Но у него был странный хриплый голос. Мне показалось, что он может болеть.

Фатима посмотрела на Хадию, которая погрузилась в разговор с другим агентом и ничего не заметила. Извинившись, следователь отошла от стола в угол, где торопливо развязала мешочек. Внутри лежала деревянная коробочка и записка, которую она развернула и прочла:

Агент Фатима,

Надеюсь, вы в добром здравии. Я благодарю вас за все, что вы сделали. Теперь я ухожу, чтобы поселиться в священном месте, в моем доме и храме, где вечно живет та, что зовется Нефтидой. В этом мире существуют силы, которые не должны оказаться в человеческих руках. Или руках бессмертных. И должны быть навсегда запечатаны там, где не смогут причинить вреда. В этом мы оба согласны. Я кое-что оставил на ваше попечение, поскольку больше никому не могу это доверить. Вы можете доверять мне так же.

P.S. – Это Ахмад.

Затаив дыхание, она осторожно открыла деревянную коробочку – ее сердце подпрыгнуло от блеска, который она заметила внутри. Собравшись с духом, Фатима откинула крышку. В коробке лежала маленькая серебряная зажигалка. В виде жука-скарабея.

По какой-то причине зрелище заставило ее улыбнуться. И она использовала красный платок, чтобы промокнуть испарину, выступившую под котелком.

– Подколол, Ахмад, – пробормотала она.

Отщелкнув крышку зажигалки, она снова ее закрыла и спрятала в пиджак, рядом с карманными часами, чтобы затем вернуться к столу. Как раз к десерту.

Первый полновесный роман! Можете поверить? Стольких людей нужно поблагодарить. Во-первых, Диану Фо – которая не только помогла мне проработать этот роман шаг за шагом, но и рискнула с тем первым рассказом о джиннах, стимпанке и Каире. Благодаря тебе у Фатимы есть дом и мир, в котором она может расти! Лучшая тетушка-редактор в мире! Спасибо моему агенту, Сету Фишману, лучшему критику-хайпману, которого можно иметь на твоей стороне. Каждым своим предложением и пересмотром они с Дианой помогали мне сделать этот роман лучше. Спасибо Карлу и Руокси, которые помогли мне работать над последними частями книги и пересечь финишную черту. И моя искренняя благодарность всей команде Tordo.com – включая ваших волшебных редакторов – за тяжелую работу по превращению этой книги в живую, дышащую и прекрасную вещь!

Специальная благодарность тем, кто помог мне сориентироваться в завораживающем фольклоре и средневековых манускриптах, вдохновивших этот роман, как и тем, кто кропотливо разъяснял мне сложности современного Египта с его разговорными языками, культурами и обычаями. Спасибо вам огромное за то, что поделились своими знаниями и живым опытом.

Я в неоплатном долгу перед своей сестрой Лизой, которая убеждала меня продолжать писать, даже когда я хотел сдаться; перед отцом, который всегда гордился моими достижениями; и матерью, которая была бы в восторге, если бы это увидела.

Благодарность Ласане, моему партнеру по путешествию от Каира до Асуана. Нам хватит шуток еще на «двадцать тысяч лет»! И, конечно, моя горячая любовь к Даниэль, Ниа и Нья, которые всегда на моей стороне.

И наконец – всем читателям, которые постоянно просили написать об этом мире еще, вы были величайшей мотивацией для моей музы. Эта книга появилась из-за вас. Пусть она доставит вам удовольствие и оправдает ожидания.

Специальный следователь египетского Министерства алхимии, заклинаний и сверхъестественных сущностей Фатима эль-Шаарави разглядывала обмякшее на колоссальном диване тело сквозь пару спектральных очков.

Джинн.

И древний притом: почти вдвое крупнее человека, с пальцами, оканчивающимися длинными, как кинжалы, изогнутыми когтями. Его кожа была покрыта лазурной чешуей, отливающей бирюзовым под дрожащим светом керосиновых ламп. Он сидел обнаженным среди подушек с кистями цвета лаванды и бордо, мускулистые руки и ноги широко раскинуты, ничего не оставляя воображению.

– А вот это впечатляет, – раздался голос.

Фатима обернулась к фигуре, нависшей прямо над ее плечом. Длинные седеющие усы в стиле древних янычар подергивались на полном лице. Они принадлежали мужчине в униформе цвета хаки, обтягивающей его слишком плотно, особенно в области живота. Он указал выбритым круглым подбородком на обнаженный пенис мертвого джинна: «инструмент» цвета полночной синевы, свисающий едва не до колен.

– Я видел взрослых кобр, которые были меньше. Мужчина не может не завидовать, когда такой штукой тычут ему в лицо.

Фатима вернулась к работе, не удостоив его ответом. Инспектор Асим Шариф представлял местную полицию, выступая посредником между ней и министерством. Неплохой человек. Просто вульгарный. Каирским мужчинам, несмотря на декларируемую современность взглядов, до сих пор некомфортно работалось с женщинами. И свою неловкость они выражали в экстравагантной, неуклюжей манере. Уже то, что министерство назначило какую-то провинциальную, обожженную солнцем саиди на должность в Каире, было щекотливым решением. Да еще и такую юную, в иностранной одежде – они все никак не могли к ней привыкнуть.