Ф. Джели Кларк - Хозяева джиннов [сборник litres]

Фатиму отбросило от Часов, когда сотрясающий рев пронесся по залу. На мгновение она была в полете, затем с силой грохнулась оземь. Из ее легких со всхлипом выбило воздух, а в плечах, ударившихся о камень, вспыхнула агония. Следователя несколько раз перевернуло, прежде чем спина во что-то врезалась, остановив движение. Долгое время она лежала в оцепенении головокружительной боли, со звоном в ушах.

Затем кто-то появился, поднимая обломки, упавшие на нее. Сити. Женщина была покрыта пылью, кровь струилась из множества порезов – включая рану, окрасившую в багряный цвет волосы с правой стороны головы. Она протянула руку, и Фатима удостоверилась, что подает неповрежденную. Поднявшись, они обозревали зал, теперь почти неузнаваемый, с расщепленной мебелью и раскуроченными устройствами. Одна из стен рухнула, и воздух наполняла густая клубящяяся пыль. Часы уцелели только частично, несколько шестерней упрямо продолжали крутиться. Сама дверь исчезла.

– Похоже, тебе понадобится новый костюм, – прохрипела Сити между всхрипами. Фатима опустила глаза. Ее штаны были разорваны, и пиджак выглядел немногим лучше. Она ощутила укол потери, когда вспомнила о судьбе трости. И что произошло с котелком?

– Мне кажется, это твое. – Сити протянула кусок золота, болтающийся на цепочке. Фатима взяла часы и откинула крышку, улыбаясь знакомому тиканью. Пусть поцарапанная и покореженная – проклятая штуковина все еще работала. Захлопнув их, агент положила часы в нагрудный карман.

Женщины принялись медленно пробираться сквозь руины. Фатима остановилась при виде серой плоти на их пути. Одно из щупальцев. Оно было ровно отрублено у самой основы, отрезанное от той штуковины – или штуковин, – теперь снова заключенных в темном мире. Фатима его пнула. Мертвое.

– Как думаешь, чье оно? – спросила Сити.

Фатима поморщилась, вспоминая зрелище, которое открылось в дверях.

– Этого мы знать не хотим.

Женщины повернулись на звук вдалеке. Голоса. Крики. Один принадлежал Асиму.

– Ты уж меня прости, – сказала Сити. – Но Мерира предпочитает, чтоб мы держали дистанцию с местной полицией.

Фатима понимала, о чем она.

– Не волнуйся. Насколько они знают, я никогда не встречалась ни с кем из вас. Тебя здесь тоже никогда не было. – Она притихла. – Спасибо, Сити.

Высокая женщина просияла улыбкой, в ее глазах появился озорной огонек.

– Можешь поблагодарить за хорошим ужином.

– Мы вдвоем? За ужином? – Фатима подняла бровь.

– А почему нет?

– Ты язычница. И, может, слегка тронутая.

Сити ухмыльнулась, не отрицая обвинений. Она потянулась, ловкими пальцами поправляя узел на галстуке Фатимы.

– У моей семьи ресторан в центре. Ты никогда не пробовала лучшей нубийской еды. У меня есть тетушка, которая приготовит нам лучшую фатту в любое время года, если я попрошу. И погоди, пока не отведаешь ее молохию. – Покончив с узлом, она подергала за галстук. – Только не забудь прийти в одном из этих милых костюмчиков.

Прежде чем исчезнуть, Сити подмигнула, растворившись в пыли с винтовкой за спиной.

Фатима покачала головой, повернувшись как раз вовремя, чтобы увидеть трех мужчин в униформах цвета хаки, пробирающихся сквозь обломки в дверном проеме комнаты, – ошалевший Асим во главе. Придерживая раненое плечо, она захромала навстречу инспектору. Он возненавидит бумажную работу по этому делу.

Офис суперинтенданта Безопасности и Техобслуживания Трамваев Рамзесской станции обладал всеми декорациями, приличествующими человеку, которого назначили – или скорее пропихнули по знакомству – на столь высокую должность. На полу лежал винтажный анатолийский ковер с синим геометрическим узором, красными антревольтами и золотыми тюльпанами, обрамленными лавандой. На стене висела одна из абстракций нового течения фараонистов с ассиметричными фигурами, кляксами и яркими цветами – никто толком не понимал значения их работ. Естественно, фотография короля в рамке. И несколько удачно расставленных романов самых свежих александрийских писателей, чьи кожаные обложки выглядели такими же новенькими, как в день их покупки.

«К сожалению», – отметил агент Хамид Наср, окидывая кабинет опытным взглядом следователя, изощренные упражнения суперинтенданта в хорошем вкусе были погребены под рутинной скукой бюрократа среднего звена: схемы движения и расписания веток, чертежи механизмов и графики ремонта, протоколы и отчеты – все это слоями облепливало выцветшие желтые стены, словно подгнивающие чешуйки дракона. Они беспечно развевались в воздушных потоках медного вентилятора, чьи лопасти дребезжали в корпусе, будто пытаясь вырваться. И все же здесь каким-то образом стояла такая духота, что Хамиду приходилось сопротивляться позыву оттянуть ворот своей белой рубахи – спасибо, хоть темная униформа скрывала любые следы пота в томительной жаре конца каирского лета.

Хозяин кабинета сидел в кресле с высокой спинкой за заляпанным столом кофейного цвета. Стол был уже не новым, и на одной из ножек виднелась трещина. Но владелец позаботился о том, чтобы его отполировали, так что тот поблескивал под дрожащим светом газовой лампы в комнате без окон. Кажется, суперинтенданта не беспокоила невыносимая погода. Подобно своему вентилятору, он трещал не умолкая.

– Странно, что мы называем это трамвайной системой, – провозгласил он. Чиновник воздел палец перед своим крупным носом, сидящим над напомаженными седеющими усами, чьи кончики были подкручены вверх. Хамида поражало самомнение этого человека: он вел себя так, словно читал лекцию первокурсникам в университете, а не говорил с агентами Министерства алхимии, заклинаний и сверхъестественных сущностей. – На деле это система тельферов [105] Тельфер ( англ. telpher, от греч. tele – далеко и phero – несу) – устройство с электрическим приводом для подъема и перемещения грузов или деталей (таль). Название «тельфер» широко распространено на производстве, хотя стандартом не рекомендуется. , если хорошенько подумать, – продолжал он бубнить. – Трамваи идут по единственной кабельной линии. Но, подобно тельферам, наши вагоны двигаются по любой заданной линии, даже меняя их в определенных точках, как поезд. Оригинальный тельфер изобрели в Лондоне в 1880-х. Но когда идея попала в руки джиннам, механика была значительно расширена.

– Это потрясающе интересно, суперинтендант Башир! – воскликнул юноша, сидевший рядом с Хамидом. Ему было двадцать четыре, всего на четыре года моложе, на самом деле. Но круглое, чистое коричневое лицо под обязательной министерской феской выглядело так, будто принадлежало мальчишке. В настоящий момент оно излучало искренний интерес и внимание.