Джим Батчер - Поле Битвы

Свет от большого костра в стальной бочке и дюжины факелов позволял видеть стены, окружавшие двор, до самой крыши. Три офицера, располагавшихся так, чтобы держать в поле зрения верхние части стены, наблюдали за ними.

Там наверху были пятна крови. Судя по всему, что-то пыталось перелезть оттуда, но встретило отпор. В такой ситуации свет действительно создавал много проблем. Находиться там означало, что тебе придется оставаться в пределах освещения, иначе придется работать вслепую в темноте, пока твои глаза медленно привыкают. Конечно, без света врачи «Скорой помощи» не справились бы со своей работой. Это несовершенный мир.

Сейчас выстрелы звучали ближе и громче. Я мог различить отдельные выстрелы. И слышать крики. Крики на поле боя не похожи на те, что вы могли слышать по телевизору. Это пронзительные высокие визги и кашляющие, сдавленные выдохи. Не все из них могли издавать люди, но с того места, где я стоял, они звучали почти одинаково.

Я остановился перед краем освещенного пространства вокруг оборонительной позиции, и сказал:

— Река, возможно, вместо того, чтобы идти ко всем этим милым испуганным офицерам со штурмовыми винтовками наперевес, тебе следует позволить мне отнести девушку туда?

— Хм, — ответил Сасквоч. — Что же. Очки-то я потерял. Пожалуй, так будет проще.

Я забрал у него девушку и понёс на руках. Старый пес легко потрусил рядом со мной, двигаясь с легкостью гораздо более юного существа. Я вышел на свет, с девушкой на руках и позвал:

— Эй! Полиция! Тут со мной девочка, ей нужна помощь!

Стволы винтовок развернулись ко мне, и я взмолился, чтобы никто из полицейских не спустил с перепугу курок. Будет просто отстойно, если меня случайно подстрелят.

— Не двигаться! — рявкнуло несколько копов из-за баррикад.

Я подчинился.

— Двигайтесь к западу, сэр! — одновременно прокричали другие.

— Так как поступить, парни? — закричал я обратно. — Я не могу одновременно не двигаться и двигаться к западу.

За баррикадами послышалась возня. Оттуда выступил один из офицеров, и темное, хмурое лицо под коротко подстриженными седыми волосами пробуравило меня взглядом.

— Дрезден? — окликнул он. — Это ты?

— Роулинз! — обрадовался я.

Старый детектив провел много времени в Специальных Расследованиях. Нам случалось работать вместе раньше. Это был коренастый мужчина с довольно выразительным лицом, а костяшки его пальцев были покрыты старыми шрамами. Дробовик в его руках казался продолжением конечностей, и я ему доверял.

— Какого дьявола, мужик? — удивился я. — Я думал ты в отставке.

Он поморщился и кивнул в сторону выстрелов.

— Еще пару недель.

Я указал на девочку.

— Мне нужно оставить ее с кем-то. И у меня еще куча дел. Я могу войти?

— Не знаю, парень. Как меня звали, когда мы встретились в первый раз?

— Представитель Власти, — ответил я.

— Сойдет, — сказал он. Затем кивнул другим офицерам за баррикадой. — Пропустите его.

Я пронес девушку через улицу и сквозь узкую щель между машинами, где мне пришлось идти боком, чтобы ориентироваться. Роулинз встретил меня внутри и повел к распределительной зоне.

У меня ушла секунда, чтобы понять, что практически каждый коп здесь не сводит с меня глаз. Я слышал, как они переговаривались друг с другом. Должно быть, они выпустили достаточно пуль, чтобы у них звенело в ушах, потому что их бормотание звучало громче обычного.

— Это он? — спросил кто-то.

— Чародей Дрезден, да.

— Он что, настоящий?

— Чертовски на это надеюсь. Ты видел те штуки?

— Брехня. Он просто шарлатан.

— Смотреть в оба! — гаркнул Роулинз им всем. — Вы что, думаете это какой-то долбаный цирк?

Это сработало. Они затихли и вернулись к наблюдению за темнотой.

Роулинз подвел меня к импровизированной кровати, сделанной из лежащего на земле складного стола со слоем мягкого пенопласта поверх него. Я положил девушку на него, и санитар с кожей почти такой же темной, как у Роулинза, наклонился, чтобы осмотреть ее.

— Ламар, — узнал я. — Давно не виделись.

— Это потому что я держусь подальше от тебя и этой твоей странной хрени, Дрезден, — сказал Ламар.

Ламар был одним из самых благоразумных людей, что я знаю.

— Тогда что ты здесь делаешь? — поинтересовался я.

— Свою работу. — пожал плечами Ламар. Он приподнял веко девушки, проверил ее пульс стетоскопом и порылся в аптечке рядом с собой. — Твоих рук дело?

— Не в этот раз, — сказал я. — Честно.

— У-у-гу, — протянул он, вкладывая скептицизм в оба слога.

— Не всегда же мне быть виноватым, — вздохнул я.

— Ну конечно, — отозвался он. С еще большим скептицизмом. Он достал из аптечки маленький бумажный тюбик. Он разломил его пополам и помахал сломанными концами перед носом молодой женщины. Она вздрогнула и резко дернулась, широко раскрыв глаза. И закричала.

— Отойдите, вы оба, — бросил Ламар. — Не мешайте работать.

Мы с Роулинзом обменялись взглядами и так и поступили. Он поманил за собой и направился к пустующему углу двора. Я последовал за ним.

— Что за чертовщина творится? — вполголоса просил меня Роулинз, как только мы оказались за пределами слышимости. — Монстры с пушками на стенах, парни с копьями, стреляющими взрывами, проклятые наемники с военным снаряжением. Что, черт возьми, происходит?

Я сделал глубокий вдох, чтобы попытаться придумать, наиболее сжатый ответ.

— Плохие парни с моей стороны улицы решили уничтожить Чикаго. И все монстры и чудики в городе собрались дать им бой.

Мгновение Роулинз таращился на меня, прежде чем выдавить:

— Дерьмо.

Роулинз оказался даже более лаконичен, чем я.

Я взглянул на Ламара, который помогал девушке сесть. Она безудержно рыдала и тряслась, а он пытался заставить ее выпить воды.

— Мне пора идти, дружище. — сказал я. — Каждая минута здесь стоит мне чьей-то жизни.

— Где Кэрри?

В свое время Роулинз дружил с отцом Мерфи. Он был единственным из всех кого я знал, кто осмеливался называть ее уменьшительным именем.

— В безопасности, насколько это возможно.

Он поджал губы. — Бьюсь об заклад, она просто в восторге от этого. Наклонившись, он ласково потрепал собаку за уши и покосился на моё бедро. — Твой [i]учебный[/i] пистолет с разрешением?

— Нет.

Он кивнул. — А мне кажется — да. Патронов-то хватит?

— Сегодня, похоже, не хватит.

Роулинз хмыкнул. — Боюсь, ты прав. — Он наклонился чуть ближе и очень тихо сказал: — Рудольф и его напарник как раз собирались объявить тебя в общий розыск, когда связь нарушилась. Думаю, что они заставят всю полицию Чикаго искать тебя, как только всё снова встанет на свои места.

— Какая прелесть. — вздохнул я. — Зачем говорить мне об этом?