Наташа Михлин - Это внутри. Рецидив

— Наверное, еще важно, как ты сам себя чувствуешь, — сказал Джерри, надеясь, что угадал.

— О чем это ты? — спросил Микки.

Кейтлин подняла брови.

— Ну, я не уверен, — Джереми заправил прядь за ухо. В голове шумело, составлять слова в связные фразы оказалось трудно. Он глубоко вздохнул и попробовал представить, что набирает сообщение для форума. — Ты же рассказал, значит, тебе плохо. У меня был друг, когда-то давно. С очень богатыми родителями. И я без конца таскал у него зажигалки… Брелки всякие.

Кейт и Микки ошарашенно смотрели на него.

— …И он знал об этом, хоть и делал вид, что не знает… Специально покупал такие, как я люблю. Вот это не ощущалось как кража. Я несу ахинею, — обреченно подытожил Джерри, уткнулся в ладони лицом и тут же отпрянул, зашипев от боли.

Кейтлин рассмеялась, за ней не выдержал Микки. Губы Джереми словно обожгло — но когда так хочется смеяться, боли уже не чувствуешь.

Уилл залез пальцем под респиратор и почесал зудящую полосу от резинки. Снова надел перчатку и отсыпал в плошку розоватого порошка. Посмотрев на результат, добавил щепотку — дешевые весы врали как минимум на полграмма, но Уилл гордился своей чуйкой. Она подсказывала, что на этот раз китайская хрень соврала в сторону уменьшения. Высыпав порошок в колбу, он прикрыл ее ладонью, ожидая, пока осядет пыль, налил туда заготовленную жидкость из мерного стакана. Затем повернул кран под небольшой горелкой и резким движением сорвал респиратор.

— Где чертова реторта, Дон?!

— Не знаю, — ответил из противоположного угла комнаты напарник. Копна спутанных кудрей и мигающие наушники шевельнулись, Дон выполз на свет, зевая и потягиваясь.

— Тебе не жарко в этом пакете? — спросил он, кивнув на плотный халат и фартук Уилла.

— Жарко. Но это лучше, чем дать расстрелять себя неудачно смешанными компонентами, — бесстрастно проговорил Уилл. — Как ты позавчера.

Дон опустил взгляд на свою футболку, покрытую мелкими аккуратными дырочками, и вновь зевнул, чуть не вывихнув челюсть.

— Ну, мне было любопытно, что получится… Пожрать осталось?

— Ищи реторту! — рявкнул Уилл. — Зачем я тебя только держу…

Дон лениво копошился в груде бутылок и коробок из-под фастфуда на дальнем столе. Выудив оттуда, наконец, стеклянную кривую посудину, он протянул ее Уиллу.

— Садись работать, — отрывисто приказал тот. — Я обещал Робби новую партию к концу недели. Сегодня пятница.

Цветные капли стекали по прозрачному боку колбы, вытяжка гудела, выбрасывая за окно желтоватый дымок. Дон нацепил защитные очки, взял пинцет и склонился над столом. Закатные лучи догорели, оставив нелегальную лабораторию под крышей обветшалого ангара во власти серого света люминесцентной лампы.

— Эй, Уилл, — позвал Дон, раскладывая кристаллы по пакетикам. — Что думаешь про эту фигню? Которую Тони приволок.

Уилл взглянул на часы, снял маску и повесил на крючок.

— Не знаю.

— Ну видушка-то настоящая.

— Не уверен. Скорее, монтаж.

— У Тони и компа нет, — засмеялся Дон, — даже телефон загнал вчера. Одни штаны остались.

Уилл поморщился, скептически хмыкнул и прицепил фартук рядом с маской. Его идеально чистый стол и равномерно вбитые в стену крючки являли собой почти комический контраст с бардаком, царившем в остальном помещении.

— А зачем взял тогда? Если не веришь? — спросил Дон, запаивая последний пакет.

— Интересно, — пожал плечами Уилл, и подойдя к холодильнику, достал банку колы. — Недорого же заплатил.

— Ну да, — фыркнул Дон, — Тони за дозу и душу продал бы… Интересно ему, — проворчал он, покосившись на напарника. — Зря ты из своей крутой лаборатории ушел… Там интересного, небось, побольше было.

— Не твое дело, — рявкнул Уилл, в его руках громко пшикнула вскрытая банка. — Закончил? Так вали. Робби ждет.

Дон накинул куртку с капюшоном, рассовал товар по карманам и вышел, хлопнув железной дверью. Уилл отставил банку, подошел к столу и выдвинул ящик. Задумчиво покрутил в пальцах пробирку с переливчатым голубым веществом. Сел, медленно провел по гладкой столешнице ладонью, смахивая несуществующие пылинки, снял чехол со сверкающего хромом микроскопа и надел перчатки.

С улицы особняк поражал размерами, а вблизи просто-таки давил. Облицованные камнем стены уходили ввысь, казалось, стоит задрать голову, увидишь зубцы и опрокидывающийся прямо на тебя котел с кипящей смолой.

Микки стиснул руки в карманах куртки, потянулся к плечу привычно поправить лямку рюкзака и вспомнил, что оставил его дома. Прочистил горло и, вдохнув поглубже, нажал на звонок. Некоторое время стояла тишина, так и манившая отступиться и сбежать. Но мальчик упрямо сдвинул брови и уговорил себя ждать.

Наконец, тяжелая дверь раскрылась. На пороге стоял помощник Уэба Фостера — Феликс. Вообще-то он числился простым санитаром, но предпочитал называться «помощником» или «компаньоном». Разумеется, лишь тогда, когда этого не слышал патрон, который раньше, до выхода на пенсию, признавал компаньонов только в бизнесе, да и то ненадолго. Фостер согласился терпеть чужого человека в своем доме лишь после того, как на него надавил сын с помощью церберов из органов опеки. Скандал получился громким, на всю улицу. Тогда еще старик Уэб смог встать с коляски, чтобы гнаться за представителями служб с поднятой палкой, на удивление громко скрипя про подлых шакалов, которые хотят отнять у него дом, построенный собственным трудом. Но на санитара все же пришлось согласиться, когда у старика окончательно отказали ноги. Феликс жил недалеко от Кейтлин с Микки. Выходные дни у него выдавались редко, и он использовал их в основном для того, чтобы сидеть за уличным столиком бара и хвастаться роскошью, которую ежедневно видит вокруг себя. У парня был талант подогревать интерес собеседников намеками. Собрав достаточно народу, он, наконец, со вздохом сдавался и выкладывал подробности. Мистер Фостер в этих рассказах выглядел капризным мрачным старикашкой с прогрессирующим маразмом.

— Добрый день, — профессионально улыбнулся почтальону Феликс. — Чем я могу помочь?

— Меня зовут Майкл Хоран, мне бы встретиться с… с мистером Фостером, — проговорил Микки.

Его решимость быстро таяла под холодным, несмотря на улыбку, взглядом Феликса. Если он скажет, что хозяин не принимает посетителей, Микки можно будет вздохнуть с облегчением, сунуть ненавистное кольцо хоть в почтовый ящик и с чувством выполненного долга уйти домой.

— Что там, Феликс? — раздался хриплый голос откуда-то изнутри огромной прихожей.

Послышалось жужжание моторчика, и в конце коридора появился темный силуэт, похожий на большого нахохлившегося грифа. Лысая макушка и длинный нос хозяина дома усиливали впечатление. Встретившись с пристальным взглядом водянистых глаз старика, Микки сглотнул.