Джим Батчер - Архивы Дрездена: Летний Рыцарь. Лики смерти

Широ сощурился, держа в правой руке наготове меч, а в левой — деревянные ножны-трость:

— Ты здесь, чтобы говорить?

Урсиэль чуть склонил голову набок:

— Нет. Конечно нет.

Он резко повернулся, разинул пасть и бросился на меня. И сразу же ветхое пальто, развернувшись в воздухе наподобие рыболовной сети, накрыло его морду, зацепившись за бараньи рога. Урсиэль раздраженно взревел и двумя лапами сорвал его с головы.

Пока он был занят этим, чернокожий парень шагнул между ним и мной. Я остолбенело смотрел, как он выхватывает из висевших на поясе ножен тяжелую саблю. От нее исходила та же вибрирующая энергия, что и от катаны Широ, только частота казалась немного другой. Лезвие засветилось серебристым сиянием, и за спиной у демона отозвался такой же серебристой вспышкой клинок Широ. Молодой незнакомец оглянулся на меня, и я мельком увидел напряженный взгляд его темных глаз, прежде чем он снова повернулся к демону.

— Урсиэль, — произнес он сочным басом, в котором угадывался характерный русский акцент, — отпусти его. У тебя нет власти здесь.

Урсиэль зашипел, и на мгновение оранжевые глаза его вспыхнули ярче.

— Саня! Изменник! Уж не думаешь ли ты, что любой из наших убоится даже одного из троих — в твоих-то жалких руках? Что ж, пусть будет так. Я уберу вас всех.

Саня сделал левой рукой издевательски приглашающий жест, но промолчал.

Урсиэль взревел и ринулся на Саню. Тот быстро взмахнул саблей и глубоко рассек чудищу плечо. Тело демона обрушилось на Саню, но тот, напрягшись, устоял и отшвырнул его прочь от меня.

Широ испустил звонкий крик, какого я никак не ожидал от столь маленького старикашки, и Урсиэль откликнулся злобным голосом, барахтаясь на асфальте. Саня тоже выкрикнул что-то, наверное по-русски, и ринулся вперед, стиснув рукоять сабли обеими руками. Острие сабли снова вонзилось в плоть демона, и Саня налег на нее всем своим весом, опрокинув демона на спину.

Наверное, он слишком увлекся атакой. Одна из лапищ Урсиэля с размаху ударила его в плечо, я услышал хруст ломающейся кости. Удар отбросил юношу от демона; он покатился по асфальту и врезался в стену, коротко вскрикнув от боли.

Урсиэль поднялся на ноги, зубами выдернул саблю из тела, мотнул мордой, отшвыривая клинок в сторону, и двинулся на Саню. Однако седобородый старик напал на него сбоку, отогнав от раненого товарища и, кстати, от меня. Несколько секунд старик и демон кружили на месте. Потом Урсиэль, выставив когти, бросился в атаку.

Старик увернулся от демона, а его меч оставил на лапе чудовища глубокий порез. Еще дважды он поражал Урсиэля, но, хотя тот каждый раз взвывал от боли и ярости, раны, похоже, только добавляли ему злобы, тогда как старик начинал задыхаться.

— Возраст, — мягко прошелестел голос Урсиэля в самый разгар схватки. — Смерть твоя идет, старик. Она уже держит твое сердце в своей руке. Так что жизни твоей теперь цена — пустяк.

— Отпусти его, — прохрипел старик.

Урсиэль снова рассмеялся, и на этот раз уже зеленая пара глаз вспыхнула зловещим светом.

— Глупый святоша, — произнес голос, в котором не осталось больше ни мелодичности, ни обаяния, а рык искажал слова. — Что ж, пришло время умирать, как умер тот египтянин.

Выражение лица Широ тоже изменилось — вместо свирепой решимости на нем обозначилось что-то, напоминающее печальную уверенность. Задыхаясь, он повернулся лицом к демону и, помедлив, кивнул:

— Что ж, пусть будет так.

Демон шагнул вперед, и старик попятился, медленно отступая к углу переулка. Впрочем, он отбивался более или менее успешно — пока одна из лап чудища не перехватила его меч у самой рукояти и не отбросила его в сторону. Старик охнул и прислонился спиной к стене, задыхаясь и прижимая руку к груди.

— Вот все и кончается, Рыцарь, — промурлыкал Урсиэль своим нежным голосом.

— Хаи, — негромко согласился старик.

Он поднял взгляд на площадку пожарной лестницы, нависшую над ним футах в десяти от земли.

Чья-то темная фигура перемахнула через перила площадки. Блеснула сталь, и я ощутил почти неслышное гудение энергии и услышал свист разрубающей воздух стали. Похожая на тень фигура мягко приземлилась на асфальт рядом с демоном.

Урсиэль дернулся, и тело его застыло. Что-то стукнуло о землю.

А потом его туша медленно завалилась набок. Рогатая голова осталась лежать на асфальте, свет в четырех глазах медленно погас.

Третий Рыцарь поднялся и отошел от трупа демона. Высокий, широкоплечий, с коротко остриженными, начинавшими седеть волосами, Майкл Карпентер стряхнул капли крови с клинка и сунул свой тяжелый меч Амораккиус в ножны на поясе. Потом посмотрел на лежавшего на земле демона и покачал головой.

Широ выпрямился и подошел к Майклу; дыхание его оставалось немного учащенным, но выровнялось. Он сжал плечо рослого Рыцаря.

— Это необходимо было сделать, — произнес он.

Майкл кивнул. Маленький Рыцарь поднял свой меч, вытер клинок и убрал в деревянные ножны.

Чуть в стороне поднялся с земли третий Рыцарь, молодой русский. Одна рука его свисала плетью, но он с улыбкой протянул мне другую. Я с благодарностью принял ее и встал, пошатываясь.

— Вы как, ничего? — негромко спросил он.

— Так, тряхнуло немного, — отозвался я.

Голова еще кружилась.

Он критически вскинул бровь, пожал плечами и пошел подбирать с мостовой свою саблю.

Эффект от контакта с душой демона начал наконец ослабевать, потрясение сменялось ужасом. Я не остерегся, как стоило бы. Один из нехороших парней застал меня врасплох, и без постороннего вмешательства я бы ни за что не выкарабкался. И боюсь, смерть моя вряд ли стала бы быстрой и лишенной мучений. Не объявись на поле боя Майкл и двое его спутников, этот демон… как его… Урсиэль не спеша разодрал бы меня на кусочки, а я бы, черт подери, и поделать с этим ничего не мог.

Я ни разу еще не встречал психического присутствия такой интенсивности, как в тот момент, когда стоял перед этим каменным утесом. Во всяком случае, так близко — ни разу. Первый мой выстрел застал его врасплох, но ко второму он уже подготовился и отмахнулся от магического огня, как от докучливой мошки. Кем бы ни был этот Урсиэль, он орудовал на качественно ином уровне, нежели обычная потусторонняя шпана или смертный чародей вроде меня. Моя психическая защита не так уж плоха, но он сокрушил ее, как бульдозер банку из-под пива. Это пугало больше всего — до медвежьей болезни пугало. Не раз и не два мне доводилось мериться психической силой с разными нехорошими парнями, и при этом я не ощущал себя таким беспомощным. Ну, не то чтобы я не знал, что на свете много всякого сильнее меня, но все же…

Но никто из этих многих всяких не набрасывался на меня до сих пор в темном переулке.