Кира Катц - Бежать втрое быстрее [СИ]

— Алекс? — разлепил губы для ответа Маркус.

— Да.

— Где я?

— Ты… лежишь сейчас в больнице, я упросила с тобой побыть, не уверена, что меня пустят снова.

— А что за придурок здесь стоял?

— Не знаю… — растерялась девушка. — Тебя охраняют, не пытайся сбежать… Тебя здесь лечат, ты лежал в коме до этого. Я волновалась. Может, тебе нужно что-нибудь? Вода, поесть? Сигареты? Я принесу.

— Сейчас ночь?

— Что?

— У меня через бинты ни капли света не пробивается.

— Нет, сейчас день.

— Здесь светло?

— Да.

Маркус кивнул. Новость его не удивила. Больше напугало то, что дочка была одна.

— Что с мамой?

— С ней всё хорошо.

— Она в порядке?

— Лежит в другой больнице. Быстро восстанавливается, но выходить ей оттуда пока нельзя.

Видимо, разговор про зрение расстроил Алекс, и диалог не клеился. Маркус повернул ладонь вверх и сжал её пальцы своими.

***

— Этот каратель выбирал на редкость преступные элементы. Те, кого мы нашли, на самом деле получили по заслугам. Многие были в розыске, там, ты помнишь, была пара чиновников, на которых отдел по борьбе с коррупцией никак не мог найти компромат. Была одна женщина, мы всё понять не могли, почему каратель напал на неё. Оказалось, она искала подходящих девушек для торговли проституцией и помогала переправлять их за границу, но через третьих лиц. Вообще клиентка для нашего отдела, оказывается — даже в архиве о ней ничего не знали. Он как будто чувствовал преступников. Так что… Их не особо жалко.

Егор рассеянно слушал своего преемника — им был майор Макс, с которым они работали уже десяток лет. Максим зарекомендовал себя ответственным и способным, хотя и немного жёстким руководителем. Егор рассматривал палату, в которой находился безвылазно под тщательным наблюдением и слушал доклад.

— Но ведь были и случайные жертвы.

— Да, — неохотно признал ученик. — Водитель, который случайно нашёл Иру и попытался освободить её. Но это всё.

— Так что же? Получается, это я их убил, — наконец сказал Егор, посмотрев на подчинённого. Тот удивлённо поднял брови.

— Ты же этого не помнишь… Кстати. Представляешь, образцы генетического материала жертв в лаборатории пропали. Полностью. Даже копии. Полнейшая незадача, что сейчас делать.

Егор поморщился.

— Макс, я понял тебя, но… Я должен отвечать по закону. Не надо было меня отмазывать.

Преемник замолчал. Он остался при своём мнении и разглядывал Егора — уставшего и осунувшегося.

— За что отвечать? — наконец спросил Максим. — Эта дрянь могла вселиться в любого, а ты сделал всё, что только можно. Приказал мне следить за тобой, твоими передвижениями… А в случае чего-то необычного вызывать спецназ и «скорую». Что и было сделано.

— Да, спасибо тебе… Что сделал всё, как я просил.

— Лучше тебя в этой ситуации никто бы не сориентировался. Только ты уверен, что эта дрянь из тебя ушла?

— Да. Ира что-то говорила, что мы привезли его с той гробницы, я на самом деле постоянно чувствовал что-то в себе две недели после возвращения. Сейчас этого нет.

Пока Егор приходил в себя в изолированной палате, он вспомнил, что сразу после возвращения из загадочной гробницы чувствовал резкое недомогание, проявляющееся периодически, как приступ. Он вспомнил, что игнорировал даже сильные приступы, списывая всё на усталость. Он считал, что это — естественная реакция организма на попытки совместить трудную работу и личную жизнь. С ним была Ира, и из-за этого он слишком многое упускал из виду. Тогда он этого не осознавал, но Ирина выполняла роль анестезии — если не снимая недомогание, то притупляя и отвлекая от него. Что было ещё опаснее.

— И куда эта хрень пропала? — продолжал допытываться Макс.

— Не знаю. Основной симптом его присутствия — оно поджирает иммунитет. Следите за мной на всякий случай.

— Ну, у тебя здоровье идёт на поправку, — Макс покосился на карточку Егора, которая лежала рядом.

— А у Иры?

— М? — Макс всё-таки взял его карточку и удивлённо покосился на начальника. По отделу стали просачиваться слухи об их романе, но он опасался уточнять это даже сейчас, когда официально Егор был отстранён от дел и не являлся его начальником. Вопрос был слишком деликатным. Теперь Макс понял, что, похоже, слухи имеют под собой реальную почву.

Егор опустил голову и повторил:

— Как Ира? И Алекс, её дочь.

— Ира недавно снова стала ходить, состояние поменялось с критического на удовлетворительное.

— С критического?

— Сильное истощение. Сейчас она уже самостоятельно ходит.

— Алекс… — опустив голову, глухо напомнил разведчик.

— Девочка вообще цела и невредима, отделалась моральной травмой. Ухаживает за матерью, стационарно. Прогуливает пары.

— Как Маркус?

— Лежал в коме, недавно его разбудили. Состояние стабильное. Он потрёпан, но врачи говорят, что с ним всё будет хорошо. Предварительно, — Макс недовольно скривился, но своё мнение по поводу этого преступника и того, что он находится не на своём месте, вслух не высказал — Егор и так был с ним хорошо знаком.

Егор кивнул и про Маркуса больше не спрашивал.

— Поговори с Ирой, пожалуйста. Может, она согласится со мной встретиться. Если не хочет, то не надо.

— Хорошо. Сделаю.

***

Алекс пропустила машину скорой помощи, перешла узкий проезд и вошла через проходную. Поздоровалась с дежурным — здесь её уже все хорошо знали. Девушка поднялась на третий этаж, свернула в извилистые коридоры и вошла в одну из палат. Мама ещё спала, и Алекс осторожно присела рядом. Потом она стала доставать из пакетов еду, перемывать в раковине и очищать фрукты, аккуратно выкладывая всё на тарелки.

Внезапно мать закричала. Даже привыкшая к этому Алекс вздрогнула, поспешно вскочила и принялась будить женщину, тряся её за плечо.

— Тише, мамочка, тише… Всё в порядке! Я здесь.

— Алекс? — пробормотала Ира, оглядываясь и узнавая больничную обстановку.

— Угу. Я тебе еды принесла.

Иру доставили в больницу совсем ослабевшей. Егор заморил Иру голодом и жаждой — из-за этого, а также из-за пережитого стресса у матери отказали ноги, и одно время Алекс практически ночевала с ней в больнице. Ходить, опираясь на кого-то, она стала недавно. Алекс видела, каким усилием воли матери это даётся, и не переставала ею восхищаться.

Ира перевела дыхание, заставив себя успокоиться. Она села и взглянула на бутерброды и фрукты.

— Милашка, ты меня уже закормила. Я те ещё не съела, — женщина протянула руку и взяла дольку яблока — пока она спала, дочь успела нарезать фрукты и красиво выложить на блюде. Девушка уже уяснила: если давать матери есть маленькими порциями, она съест больше.

— Ничего страшного. Тебе не повредит, особенно сейчас.