Евгений Прядеев - Люмпен

Впрочем, к моей радости, Лена и сама не захотела вдаваться в теологические диспуты. Гораздо больше её интересовало происходящее вокруг нас, а именно несправедливое, как ей казалось, распределение финансовых потоков.

— Понимаешь, Руслан, — эмоционально размахивала руками девушка. — Одарённые знают, что технологии могут быть гораздо эффективнее любых их способностей, и потому тормозят развитие науки. Им не нужны конкуренты! Единственная причина, по которой они могут зарабатывать баснословные деньги, это отсутствие альтернативы их услугам.

— Звучит логично, — не мог не согласиться я с девушкой. — Но как история может изменить сложившееся положение вещей?

В общем, я был очень доволен состоявшимся свиданием. В мечтах, конечно же, рисовались самые радужные картины нашего с Леной совместного будущего, но я старался тормозить буйство фантазии. Самое главное, девушку не сильно интересовало мое финансовое положение, и она готова строить светлое будущее со своим избранником вместе.

Дело остается за малым! Доказать девушке, что я достоин идти с ней по жизни рядом и со мной вместе она может рассчитывать на счастливое будущее.

Но не рассказывать же всё это Веденееву. В конце концов, он мне не папа, да и не факт, что родному отцу я вот так сходу начал бы вываливать подробности первого свидания. Поживем — увидим! Может быть, когда-нибудь мы доживем до моей свадьбы с Леной, тогда можно будет на нее и начальника пригласить.

А пока нет, обойдемся без деталей.

Поэтому я смотрел на Веденеева честными глазами, как будто не понимая, что именно он хочет от меня услышать. Держаться, и еще раз держаться!

— А родителям ты понравился? — Борис Игнатьевич явно жаждал подробностей. — Может быть, помощь какая-то нужна? Хочешь, мы тебе характеристику от службы напишем? Или я с тобой в следующий раз схожу?

В иной ситуации можно было счесть подобное заявление шуткой, но только не в случае с Веденеевым. С него же станется действительно и на свидание вместе со мной заявиться, а потом еще всех окружающих советами заколебать до белого каления.

— Борис Игнатьевич, спасибо вам огромное за предложение! — как можно более чувственно сказал я, сделав маленький шажочек навстречу начальнику. Сейчас самое главное, чтобы выражение лица максимально искренним смотрелось и начальнику прямо в глаза смотреть. — Я обязательно подумаю об этом. Спасибо вам!

— Ну-ну, не стоит, — размяк Веденеев. — Парень ты неплохой, почему бы и не помочь…

В этот момент в коридоре появился Зуич, и внимание начальника переключилось на него. Пользуясь счастливой возможностью, я сбежал от шефа в кабинет.

— Шухер, Веденеев за дверью, — громким шепотом оповестил я коллег, обсуждающих какие-то утренние новости.

Сегодня я пришел на работу последним. Столетов с Зориным сидели с чашками кофе в руках и, судя по всему, потешались над разбитым лицом Сечкина. Выглядел Рома и правда живописно. Синяки налились фиолетовым цветом, а глаз заплыл окончательно.

Всё это не отменяло клоунских замашек моего нового коллеги, которые сейчас вместе с его избитым лицом смотрелись несколько угрожающе.

— Встречайте! — Сечкин, видимо планировал продекламировать что-то подражая оркестровым конферансье, но, услышав про Веденеева, немедленно уменьшил уровень громкости. — Руслан Калмыков! Мечта женской половины нашего города!

— О, герой-любовник! — рассмеялся Зорин. — Рус, нам тут рассказывают, что на тебя девушки уже буквально охоту объявили, причем с собаками. Давай, делись секретом, откуда такая привлекательность? Одеколон новый купил?

— Зависть ухудшает настроение и может привести к проблемам с желудком, — улыбнулся я в ответ, отвечая на рукопожатия коллег. — Я, кстати, абсолютно серьезно. Шеф по коридору шастает, сейчас как раз Зуича жизни учит.

— Ты тему то не переводи, — похлопал меня по плечу Столетов. — Мы и начальнику расскажем, что в отделе ловелас работает. Молодец, Руслан! Растёшь! Я практически горжусь тобой!

— Вот как так получается? — пожаловался я наставнику. — Никто ничего не видел, но у всех уже готовое мнение, чем я занимался вчера с девушкой. Откуда у вас столько версий? Может быть, и свидания никакого не было?

— В смысле не было? — завопил Зорин, а Сечкин со Столетовым поддержали его дружным смехом. — Нам даже Веденеев вчера сказал, что пока старики вкалывают, молодежь с дамами под ручку по столице гуляет. А ну давай, повествуй, что вчера было, причем со всеми подробностями.

Ну вот почему всем есть какое-то дело до моей жизни? В нашей конторе можно хотя бы что-то утаить от внимательного взора коллег? Вдаваться в подробности абсолютно не хотелось. Не знаю, может быть, я ошибаюсь, но у меня почему-то было стойкое ощущение, что Лена появилась в моей жизни неслучайно. Это не девушка на один вечер, это что-то серьезное, а потому принадлежит только мне.

По крайней мере, если что-то и рассказывать коллегам, то явно в другой обстановке. Шуточки и смех в данной ситуации казались мне чем-то неуместным, а может быть даже грязным…

— Ребята, — начал было я выстраивать линию защиты, но от дальнейших расспросов меня спас любимый начальник.

— Та-а-ак! — протянул он, вломившись в кабинет, естественно, без стука. — А почему у нас с утра такие лица счастливые? Мы что, уже все преступления раскрыли?

В этот момент он обратил внимание на нашего младшего лейтенанта и расплылся в саркастической улыбке.

— Роман Владимирович, а что с вами не так? То ли со светом что-то в кабинете, то ли у вас цвет лица изменился… Как вы себя чувствуете?

— Всё нормально, — заулыбался Сечкин. — Это действительно с лампами что-то. Так-то я чувствую себя вполне хорошо, готов к трудовым подвигам!

— Ну-ну, — хмыкнул Веденеев. — Пойдемте, посмотрим на вас при солнечном свете. Калмыков, тебя это тоже касается! За мной!

Последнюю фразу начальника отдела, если честно, я не понял, но всё разъяснилось достаточно быстро.

— Значит, так! — объявил Борис Игнатьевич, заведя нас с Сечкиным к себе в кабинет. — Я думаю, что рановато вам двоим отправляться в самостоятельное плавание. По крайней мере, некоторые итоги вашего расследования внушают мне опасения. Поэтому сегодня мы с вами поработаем вместе.

— Ух ты! — восхитился Рома, причем сделал это так искренне, что не поверил не только я, но и Веденеев.

— Вот вам и ух ты, Роман Владимирович! — не поддался на провокацию Борис Игнатьевич. — Неужели вы думаете, товарищ младший лейтенант, что я пущу на самотек весь тот хаос, который возник с вашим появлением в отделе. Вы сколько у нас работаете? Напомнить?

Сечкин стоял перед начальником отдела, не опуская глаз, и я видел, что это распаляет Веденеева еще больше.