Ким Суён - Король: Вечный монарх. Зов судьбы [litres]

Тэыль и Синджэ уже несколько дней работали под прикрытием. Благодаря социальным сетям они выяснили, в каком баре предпочитал зависать подозреваемый, и караулили в ближайшем переулке. Неоновая вывеска ярко сияла в ночи, освещая посетителей бара. Прячась в темноте, Синджэ и Тэыль упорно всматривались в лица.

Пока что не было никаких подвижек, никого похожего на Пак Чонгу. Сегодняшний караул снова не дал плодов. Уже светало и они собирались уезжать, не надеясь на чудо. Тэыль зевнула. Чтобы не заснуть на пару с водителем, она начала разговор:

– Синджэ, кем бы ты был, если бы не стал детективом? Я думаю, что, если бы твоя семья не разорилась, ты бы не пошел в полицию.

– Пошел бы.

В параллельном мире Синджэ не был детективом, поэтому Тэыль так и решила.

– Вот как? – озадаченно спросила Тэыль.

Синджэ молча схватился за руль. Они так долго просидели в темноте, что солнце, взошедшее за домами, казалось как никогда ослепляющим. На мгновение он вспомнил детство: как в девять лет лежал в больнице с кислородной маской на лице, радостный крик матери и просьбы позвать доктора, когда он очнулся. И даже запах, что стоял в палате.

– Почему? – переспросила еще раз Тэыль.

Синджэ попытался объяснить:

– Когда-то… Кое-кто уже задавал мне такой вопрос и в итоге вложил мне в руку пистолет. Сейчас… Я надеюсь, что этот кто-то станет для меня больше чем просто знакомым.

– О чем ты? Кто этот человек?

Синджэ замялся и взглянул на невинное лицо Тэыль. Она ни о чем не подозревала.

– Поехали отсюда. Я уже засыпаю.

– И не говори. И зачем мы этим занимаемся?

Прошлое. Не обо всем Синджэ мог рассказать Тэыль. Он вспомнил узор в виде цветка сливы, вытисненный на сбруе Максимуса. «Символ императорской семьи», – сказал тот человек. Синджэ старался выбросить эти мысли из головы. Он сменил тему:

– Ты там не собираешься начать сниматься в научной фантастике?

Синджэ имел в виду этот инцидент с Ли Сандо. Это действительно было что-то из области научной фантастики, Тэыль рассказала бы все Синджэ, если бы это имело отношение к настоящей науке. Тэыль немного поколебалась и покачала головой:

– Ну, недолго осталось… Давай притормозим. Надо немного вздремнуть.

Синджэ остановил машину на обочине и взглянул на Тэыль, погруженную в собственные мысли. И тогда он подумал о том странном типе, которого давно уже не было видно.

Перед тем как зайти в дом, Тэыль заглянула в кафе Нари. Оно только что открылось, и Нари сортировала продукты.

– Привет, – заговорила Нари.

Глаза Тэыль округлились, когда она увидела подругу. Пока Тэыль была в мире Гона, Нари подстриглась, и ее прическа стала один в один как у Сыны, ее двойника из мира Гона, которая работала в императорском пресс-центре. Удивленная реакцией Тэыль, Нари посмотрелась в зеркало сбоку от стойки.

– Что такое? Странно выгляжу? А клиенты сказали, что вполне мило.

– Да нет, я просто не ожидала и немножко испугалась, аж ладони вспотели. Приняла тебя за другого человека.

– В это время года мне всегда хочется стрижку покороче. Поэтому пробую носить парик. Но мне лучше с длинными, да?

«Слава богу», – подумала Тэыль. Похоже, она просто надела парик. Тэыль кивнула в ответ.

– Смотрю, ты приходишь сюда все реже. Ходишь в какое-то другое кафе? – спросила Нари.

– Ты намного лучше моего отца. Он не заметил, что меня не было всю ночь.

– Ты научилась обманывать? Кто Но кто так врет про засады? Ты просто была на работе.

Нари отвернулась и приготовила для Тэыль горячий шоколад. Наблюдая за тем, как ловко она управляется, Тэыль что-то тихо пробормотала себе под нос, будто разговаривая сама с собой:

– Нет, я не сидела в засаде. Я провела ночь в доме мужчины.

Дворец на острове Тонбэксом, что в Корейской империи, – очень живописное место. И рядом был Гон. Временами это было похоже на реальность, временами – на сон. Тэыль снова напомнила себе об этом, ведь воспоминаниям свойственно стираться, а она хотела сохранить их как можно дольше.

– Дом у него просто огромный.

– Повезло тебе, – ответила Нари, подавая горячий шоколад.

Тэыль улыбнулась и отпила глоток.

– Кстати, Нари. Допустим, что существует другой мир. И есть человек, который выглядит точь-в-точь как ты. Что бы ты сделала, встретив этого человека?

– Ты про доппельгангера [31]? Убила бы, конечно.

– Почему?.. Как ты можешь такое говорить детективу?

– Один из доппельгангеров всегда умирает. Это закон вселенной.

– Закон?

– Из двух двойников может существовать только один, а иначе в мире начнется хаос. Одного кафе на этой улице достаточно, и одного центра тхэквондо на район тоже. Миру нужен баланс.

Тэыль ничего не ответила.

– Тэыль, зачем НАСА скрывает существование инопланетян? Если существуют два мира, неизбежно один будет разрушен другим. Нельзя, чтобы нас разрушили, – закончила Нари.

«Если существует два мира, один может уничтожить другой». – Тэыль задумалась над словами Нари. Она хотела увидеть Гона. Пускай, пускай он появится в ее дворе. И Максимус с ним. Секрет, известный только ей, тяжко давил на плечи.

В саду гинкго Гон и Джонин созерцали колышущиеся на ветру листья деревьев.

– Как прошла конференция?

– Загубил. Разве я мог сосредоточиться на презентации, когда Его Величество был на поле битвы? – пошутил дядя.

Гон мягко улыбнулся:

– Берегите себя, прошу. Знаете же, что у меня, кроме вас, никого больше нет.

– Как и у меня. В жизни так много горестей и печали, Ваше Величество.

Слова его сочились горечью, горечь пропитывала все его существо. Гон молча взглянул на седые волосы Джонина.

– Вот почему я надеялся, что вы никогда не спросите меня о том инциденте, но в то же время понимал, что однажды этот день настанет. Вы захотите узнать настоящую причину смерти изменника Ли Рима.

Принц Пуён вынул из кармана темно-синий конверт, который втайне хранил все эти годы. В нем лежал настоящий отчет о вскрытии и причине смерти принца Гыма: самоубийство. Джонина не волновало, что эта версия расходилась с официальной – расстрел императорской гвардией. Так он пытался защитить императорскую семью. Но правда, которую он так тщательно и долго скрывал, заключалась в том, что изменник вообще не совершал суицид.

– На самом деле его не расстреливали императорские гвардейцы, настоящая причина смерти – перелом шейных позвонков. Тело бросили в море уже после того, как свернули ему шею. Не странно ли? Еще страннее то, что Ли Рим был крупного телосложения и здоров как бык, всегда был крепок и телом, и духом, а у найденного трупа я обнаружил признаки перенесенного полиомиелита.