Елена Звездная - Город драконов. Книга четвертая [litres]

На кухне воцарилась тишина, не прерываемая ничем, – даже свист ветра теперь не доносился до нас.

– Что он сотворил в полицейском управлении? – спросила миссис Макстон.

И я тихо ответила:

– Утопил в крови.

Я попыталась вновь взять чашку, но руки дрожали, а привкус крови – он теперь оставался на губах, вместе со страхом, что поселился в моей душе.

– Это заклинание, – мистер Уоллан обвел рукой помещение, явно намекая на весь дом, – оно достаточно надежно?

Отрицательно покачав головой, я пояснила:

– «Murum» – довольно простое заклинание, но, чтобы его снять, требуется концентрация внимания, коей Зверь фактически не обладает.

Тишина, и тут мистер Оннер осторожно спросил:

– А деньги, мисс Ваерти? Кто платил деньги драконьим леди за украденных детей?

Мы все недоуменно воззрились на него, и мистер Оннер объяснил суть вопроса:

– Вы говорите, что Зверь не обладает концентрацией внимания, но для того, чтобы платить за товар, нужно уметь считать деньги.

Мое сердце сжалось от недоброго предчувствия, в висках болью забилась страшная мысль: «Что делать?»

– Нет уверенности, что платил, – задумчиво произнес мистер Илнер. – Сдается мне, этим занималась девица Энсан.

– Почему вы так решили? – взволнованно спросила я.

Мистер Илнер поразмыслил и сказал:

– А вы, мисс Ваерти, сколько времени потратили с доктором Эньо, чтобы мальца того из стазиса невредимым вытащить?

Долго, более трех часов, но я не понимала, к чему тут это. И мистер Илнер любезно объяснил:

– Если дети – товар, то держать товар следовало в нормальном состоянии, но, как сказал лорд Бастуа, дети находились в стазисе и провели там столько времени, что перевозить их было опасно, а потому реанимировать пришлось на месте.

И, подводя итог, мистер Илнер заключил:

– Полагаю, за детей рассчитывалась леди Энсан, которая Лаура.

– Она же пыталась убить, а после и убила миссис Томпсон! – воскликнула миссис Макстон.

– Леди, похоже, организовала неплохое деловое предприятие, – недобро усмехнулся мистер Оннер.

Я нервно отхлебнула еще глоток чаю… руки дрожали. И едва ли я могла списать это на последствия переутомления, скорее это был страх. И ужас.

И понимание того, что:

– Лаура Энсан превосходный целитель. – Эти слова дались мне непросто.

Но это было закономерным и логичным выводом из всего случившегося.

– Вы правы, мистер Илнер, – я вернула чашку на стол и убрала от нее руки, отстраненно наблюдая за собственными дрожащими пальцами, – мы с доктором Эньо потратили несколько часов на выведение ребенка из долговременного стазиса, и нам обоим это далось непросто. Однако это нам – я не могу не отметить того факта, что леди Беллатрикс не торопилась вывезти ребенка, а значит, поставка детей, проведших столь длительное время в столь небезопасном состоянии не являлась чем-то из ряда вон выходящим. Учитывая, что леди Лаура не могла прибегнуть к помощи врачей…

На этом я запнулась.

Внезапно, вдруг, совершенно неожиданно в сознании промелькнула какая-то мысль, крайне важная, очень конкретная, но она неуловимо ускользала от меня.

Мне нужно было что-то. Что-то прямо сейчас. Что-то, что позволило бы ухватиться за нее, что-то…

– Мисс Ваерти, блокнот? – предложила Бетси.

Я кивнула, едва дыша.

По счастью, все книги и бумаги из разрушенного кабинета профессора Стентона отнесли в стенной шкаф на первом этаже, а потому горничная вернулась очень быстро. Миссис Макстон отодвинула чай, Бетси водрузила на стол передо мной лист бумаги, а мистер Уоллан поделился собственной перьевой ручкой, которую очень ценил, и я едва ли могла представить себе ситуацию, в которой он передал бы кому-либо эту раритетную вещь, но именно ее дворецкий вручил мне.

И дрожащей рукой я вывела на листке следующее.

Абсолютно точно я знаю, что:

1. Невозможно единолично безвредно ликвидировать долговременный стазис.

Мои домочадцы пристально следили за выводимыми на бумаге словами, но, едва я поставила точку, мистер Оннер заметил:

– Мисс Ваерти, если герцог Карио брал обеих дочерей на охоту, вероятнее всего кто-то из них троих был целителем, а возможно, и все трое. Так что я склонен выразить согласие по поводу вашего предположения, что леди Лаура Энсан является превосходным целителем.

Не став ничего отвечать, я лишь указала кончиком перьевой ручки на написанные мной слова: «Невозможно единолично безвредно ликвидировать долговременный стазис».

– Это аксиома, – прошептала, с трудом выговорив.

Все та же мысль все так же ускользала от меня, хотя ответ… ответ я, боюсь, уже знала.

Однако не в силах озвучить то, в чем уверенности не было, продолжила писать:

2. Принимая роды, доктор способен определить расовую принадлежность младенца.

– Точно-точно! – воскликнула миссис Макстон. – Именно так и сказал доктор Эньо, вы помните?

Я помнила несколько иное, о чем и сочла своим долгом напомнить:

– Доктор Эньо говорил не о расе, речь шла об ауре. Но в одном вы, несомненно, правы – доктора не только знают пол, расу и ауру в случае наличия магического дара, но также, чаще всего, и ведут записи, как минимум сохраняя своеобразные статистические данные для себя.

И тут мистер Уоллан задумчиво сказал:

– Мисс Ваерти, а помните, покойный мистер Толлок, архивариус, обмолвился, что, помимо трех свах, архивами так же часто пользуются доктора Вестернадана?

Я… припомнила.

– Хм, – мистер Илнер побарабанил пальцами по столу, – лорд старший следователь Бастуа обмолвился о штатных врачах… Как он там сказал? Что-то вроде «мы предоставили доктору лучших штатных специалистов»?

И… сошлось.

3. Целитель, – написала я.

– Круг поиска сузился существенно, – заключил прочитавший, как и все, мою последнюю запись, мистер Оннер.

И я согласно кивнула.

Окинув взглядом записи, подвела итог:

– Тот, кто близок к полиции и правящим верхам, тот, кто имел доступ к статистике рождаемости, тот, кому, вероятно, доверял почивший архивариус мистер Толлок, тот, кому, вероятно, доверяли полицейские, ведь от того, кто лечит, ничего плохого не ждешь.

И это замечание, заставило содрогнуться уже меня.

Целитель!

Целитель-дракон! Работник полиции!

– О господи, как же я не хочу ехать обратно! – простонала, закрывая лицо ладонями.

Не хочу, но надо.

Нужно предупредить Давернетти! Необходимо. Ведь что бы ни произошло, для Зверя Давернетти все еще остается последней жертвой, а значит, чудовище под маской целителя может напасть на старшего следователя в любой момент! Для нападения сейчас самое лучшее время. Более того – в момент, когда полицейское управление считает потери, Зверь может добраться до заключенной в стенах тюрьмы Лауры Энсан и освободить ее!