Юрий Саенков - Унэлдок

Впрочем, Сомов допускал, что он просто чего-то не знает. Хуже было другое — унэлдок Штохова. Он у него был. И Сомову не составило труда выяснить, что в момент почти всех убийств Штохов находился в доме на Церковной улице. Более того, маркер его браслета хоть и не покидал пределов здания, периодически приходил в движение, перемещаясь по дому.

Чтобы выяснить всё окончательно, ему необходимо было лично встретиться с Николаем. Сомов переключился на «прямой эфир» — синий маркер гражданина Штохова светился всё в том же доме по улице Церковной.

— Что у тебя? — в кабинет заглянул Каша. — Подвижки есть?

Сомов быстро отключил Систему и развернулся вместе со стулом. Он изо всех сил старался не выдать себя. Но от матёрого дознавателя трудно что-то скрыть.

— Что с тобой? — Каша прищурился. — Ты какой-то… Не заболел?

— Да не знаю. Голова кружится. У тебя как?

— Беседуем. Всё по плану. Пока, правда, без особых результатов. Но результаты будут, уж поверь!

— Слушай, Кирилл, — Сомов вымученно улыбнулся. — Ты позволишь отлучиться до завтра в город? Просто немного в себя прийти.

— Отлучиться? — Каша поскрёб пальцем бровь. — Ну, отлучись. Сейчас ты не шибко нужен уже, в основном мы с живчиками работаем. Отлучись. Но, если что, по первому звонку обратно, добро?

— Так точно! По первому же звонку!

Улица Церковная тиха и живописна. По крайней мере, так она выглядит летом. Песчаная хорошо утрамбованная дорога тянется по довольно крутому взгорку вдоль Петровского канала, утопая в зелени густых кустов сирени, черёмухи и рябины. Внизу, в тёмной воде канала отражается полоска неба в кружевном обрамлении ветвей растущих по берегу деревьев. Почти от каждого дома к каналу ведёт тропинка, оканчивающаяся короткими деревянными мостками. На берегу много лодок. В основном, грязные, с облезшей краской, давно отслужившие свой век. Некоторые сгнили настолько, что от них остались только чёрные рёбра шпангоутов. Но встречаются и крепкие пластиковые лодки, принайтованные тросами или цепями ко вкопанным металлическим столбам. Выше, над дорогой, за кустами и разномастными заборами прячутся дома. Из окна машины Сомов видел только их крыши, покрытые шифером или металлическими листами. Иногда попадались крыши, зияющие дырами и провалами, словно гнилые зубы в ряду прочих здоровых зубов. Но таких было мало.

Сомов миновал дом пенсионерки Хайруллиной, свернул в проулок и заглушил двигатель. Вышел из машины и осмотрелся.

Двор Куляш Безарбековны был обнесён сеткой-рабицей, поэтому-то Точилин и заметил хозяйку с дороги. Заметил и спросил, правильно ли он идёт. А за соседним глухим забором в этот момент находился Николай Штохов, который всё слышал и решил воспользоваться телефоном заезжего рыбака для своей мести. Вот только как он становился невидимкой?

Сомов подошёл к калитке, ведущей к дому Штохова. Расстегнул кобуру. Он не сомневался, что справится с Николаем и сможет захватить его живым. Но вот что дальше? Как быть? Привыкший всё планировать, на этот раз он понятия не имел, что будет делать потом, когда поймает убийцу. Как вести переговоры с Бурцевым? Ведь после этого дороги назад уже не будет? Генерал не простит ему шантажа. И где бы он ни спрятал пленника, они найдут. Они просто проследят все его перемещения по ГЛОСИМ, и он сам приведёт их к Николаю Штохову. Уже привёл…

Или обратиться напрямую к свет Стахнову? Он же обещал, что сделает все, что в его силах… А в его силах почти ВСЁ, в том числе и вернуть ему Настю.

Но потом, потом! Всё это потом! Сначала надо поймать невидимку!

Сомов передёрнул затвор и шагнул за калитку. Поднялся на крыльцо, подёргал ручку двери. Заперто. Постучал. На стук никто не ответил. Снова постучал, и снова тишина. Тогда он вернулся к машине за монтировкой. С замком справился быстро и почти без шума. Оказавшись внутри полутёмного коридора, позвал: «Есть кто живой?» Ему никто не ответил. Он включил полицейский скандок, позволяющий на расстоянии в несколько метров выявлять сигналы браслета и определять основные, или, как их ещё называют, паспортные данные человека, и начал обход дома. Сперва он заглянул в комнату, расположенную слева от коридора. Из мебели там была только старая раскладушка, покрытая прохудившимся во многих местах ватным одеялом, рассохшийся двустворчатый шкаф с перекошенной дверцей, да невысокий столик. Крашеный пол был чисто вымыт, но под окном доски прогнили уже настолько, что в образовавшиеся дыры можно было просунуть кулак. Линялые, некогда голубые, а теперь грязно-серые обои бугрились и отслаивались во многих местах, обнажая подложку из газет.

«Компании «Опель» и «Шевроле» навсегда уходят с российского рынка», — прочитал Сомов на пожелтевшем листке. Ниже виднелся обрывок ещё одного заголовка: «…бъявил об упразднении всех коммерческих сотовых и интернет-операторов». Далёкое прошлое украдкой выглядывало в неприглядное настоящее.

Скандок молчал.

Комнатка, находящаяся справа по коридору, была совсем крохотной. В ней с трудом уместились полутораспальная кровать, трюмо, комод и шкаф-купе. Для прохода оставалось совсем узкое пространство, не позволяющее разойтись двум людям. В отличие от первой комнаты, эта выглядела вполне обжитой. Здесь даже имелся ковёр на стене и чистые занавески на окне. И именно в этой комнате скандок поймал сигнал. На небольшом экране появились данные идентификации: Николай Сергеевич Штохов, цифровой штамп прописки, ПИНГ, степень траста и расстояние до цели — два с половиной метра.

Убийца притаился где-то совсем рядом. В комнате он мог укрыться только в двух местах: в шкафу или под кроватью, если только за настенным ковром не было никакой потайной ниши.

Сомов стоял на пороге комнаты и смотрел то на кровать, то на шкаф, решая, как ему поступить. Пистолет он держал в руке, но в его ситуации от оружия мало толку, если только не начать палить на упреждение — сперва несколько выстрелов в шкаф, откуда убийце было легче атаковать, затем пальнуть под кровать. Но он не мог себе позволить поднимать шум. Да и Штохов был нужен живым.

— Николай Сергеевич, я знаю, что вы здесь.

Тишина.

— И знаю, что случилось с вашей семьёй.

Нет ответа.

— Мне очень жаль вашего сына. И вашу супругу. Но всё закончилось. Вам некуда бежать. Я вижу вас на сканере. Выходите.

Никто не ответил. Но зато тоненько пискнул скандок, предупреждая, что цель изменила местоположение. Сомов глянул на дисплей. Два метра… Полтора. Под кроватью!

Он сделал шаг назад и поднял пистолет.

Метр… Полметра… И из-под свисающей простыни появилась рыжая кошачья морда. Кот посмотрел на Сомова стеклянно-зелёными глазами, зевнул и коротко мяукнул, будто о чём-то вопрошая. На шее зверька синела полоска браслета. И теперь у Сомова не осталось никаких сомнений, что гражданин Штохов — это именно тот, кого все так упорно разыскивают. На всякий случай он обыскал весь дом, но было уже очевидно, что Николая здесь нет.