Селина Катрин - Дело о сердце оборотня [СИ]

— Дорогая, а ты ему уже сказала? — вдруг спросил мой жених, и тут я поняла, что вот теперь я по-настоящему сгораю от стыда.

— Что я должен знать? — голосом, которым можно было бы заморозить вулканы на Дезертуме, произнёс Дарион.

Я трусливо смотрела в пол, не в силах поднять на него взгляд.

— Моя прекрасная Лоли согласилась стать моей женой! — не без самодовольства заявил Бенефис и поднял мою руку с обручальным кольцом, которую я всё это время так старательно прятала в складках платья.

Дарион Блэкшир стоял несколько секунд оглушённый новостью, расфокусированным и потерянным взглядом смотря перед собой, затем покачнулся, словно пьяный, развернулся и ушёл, пробормотав еле слышно «поздравляю с помолвкой». Я смотрела вслед своему другу или даже больше чем другу и меня мучила совесть. Не так я хотела, чтобы он узнал об этом, не так. Бенефис же подхватил меня на руки и понёс в спальню. Когда он попытался меня раздеть, я запротестовала и, сославшись на то, что хочу отметить нашу помолвку, попросила принести вина. Мне хотелось лишь одного — напиться до беспамятства.

Голова кружилась от выпитого алкоголя, я начала икать. Ик! Что б его! Ик! Я прислонилась спиной к стене и медленно сползла по ней, опускаясь на холодный пол. Ик! Да любая девушка во всей столице… да что там! Во всём государстве! Любая девушка во всём государстве на моём месте была бы просто счастлива, если бы ей сделал предложение сам Бенефис Кёнигсберг! Ик! А я? А я счастлива? Да я — дура, которая будучи невестой одного мужчины, по уши влюблена в другого!

Я подтянула колени к подбородку и опёрлась на бутылку с вином, так как она внезапно потяжелела. Бенефис последние дни практически ночует на работе в департаменте, а я только и рада. Зато он не видит, как я начинаю завтрак с алкоголя и продолжаю им же обед, плавно переходящий в ужин. Последние дни я только и делаю, что беспробудно напиваюсь тайком от своего жениха, потому что чувствую себя самой несчастной женщиной в мире.

Я тяжело вздохнула и отпила ещё немного, затем поставила бутылку на ковёр, но подлая тара посмела опрокинуться и выплеснуться на бежевый ворс. А… ладно, у меня ещё одна есть. Я отставила пустую бутылку за длинную гардину, чтобы её не было видно, и откупорила следующую, не вставая с мягкого ковра.

Как вообще наши отношения с Бенефисом зашли так далеко? Я всегда подсознательно готова была его отпустить, понимая, что наша интрижка не должна долго продлиться. Бенефиса же, первого красавчика и сердцееда столицы, привыкшего, что женщины выстраиваются в очередь за его внимание, наверняка в глубине души задевало такое отношение, и он из упрямства оставался со мной, не заметив, как лёгкое увлечение переросло в крепкую любовную связь. Вполне возможно определённую роль здесь сыграл и Дарион, заклятый друг детства и соперник Бенефиса, который проявил свой интерес ко мне. Не зря же Бенефис буквально выкрал меня из-под носа Дариона в Лазурии и сделал предложение руки и сердца, явно опасаясь конкуренции.

Я застонала и несколько раз ударила затылком о дверной косяк. Как я вообще смогла влипнуть во всю эту историю? Почему я согласилась на брак с Бенефисом Кёнигсбергом, а сама веду себя, как убитая горем вдова? Могла ли я допустить ошибку, говоря «да»? Если я выйду замуж за Бенефиса, то он будет носить меня на руках, дарить дорогостоящие подарки, не стеснять в финансах, холить и лелеять. Он потрясающий любовник, чего уж скрывать, опыта ему не занимать, и я точно могу не волноваться за интимный аспект супружеской жизни. Я вижу, как сильно он изменился ради меня с тех пор, как мы начали встречаться. Я не сомневаюсь в искренности его чувств по отношению ко мне. Мне до конца жизни не надо будет думать, как сводить концы с концами, но… Вот это «но» не давало мне покоя.

Я отпила ещё немного прямо из горла бутылки и прикрыла глаза, наслаждаясь терпким вишнёвым послевкусием. Бенефис купил действительно потрясающее коллекционное вино в честь нашей помолвки, впрочем, он всегда всё выбирал только лучшее.

Взгляд упал на помолвочное кольцо, а затем как-то сам собой скользнул на браслет из белого металла в виде лепестков цветка, что подарил мне мой жених перед нашим походом в оперный театр. В глазах задвоилось… или не это не столько двоится, сколько я уже переключилась на магическое зрение, и в глазах рябит от силовых линий?

Я моргнула. Красиво-о-о… Петелька, ещё петелька, ещё… а вот тут что это такое? А почему цвет линий серебристый, как у Бенефиса? Какое интересное совпадение… какие забавные петельки и кружева, как будто я уже где-то что-то подобное видела. И браслет сияет так, как он сиял у Адама. Похоже, я, наконец, выяснила, что это за металл, это же адамантий! Я ещё раз вгляделась в узелки, стараясь понять, на что зачарован браслет. У меня не оставалось и сомнения, что мой жених поработал лично над подарком. Интересно, почему он не сказал мне, что сам зачаровал браслет, когда дарил его мне? Это же так мило, самому поработать над подарком.

Что же это за плетение? В голове навязчиво зудело, я была уверена, что где-то я уже видела что-то похожее… Озарение накрыло меня как гром среди ясного неба. И точно, вот эти петли один-в-один похожи на мою собственную ауру. Это… Это… я икнула от неожиданности и на этот раз пребольно ударилась затылком о косяк двери. Это же чары слежения за моей аурой!

Внезапно маленькие кусочки событий стали собираться в один большой паззл. Именно в тот вечер в оперном театре я оступилась на ступеньках, а Дарион помог мне, залечив моё растяжение. Бенефис же, ушедший с Мариэль вдруг неожиданно вернулся со взбешённым лицом и стал спрашивать, что мы делаем. Он вернулся потому, что почувствовал вмешательство Дариона в мою ауру через подаренный браслет, а не потому, что вспомнил обо мне сам!

Спустя несколько часов я поссорилась с Бенефисом и вернула ему браслет, а потому он не узнал о том, что глава Службы Безопасности по Иномирным Делам вылечил меня от замерзания на дороге, вложив в мою ауру почти весь свой магический резерв. Холодный пот побежал по моей спине. В голове стали возникать все странности, связанные с браслетом. Например, мой браслет нагрелся в телепортационной кабине, по всей видимости, потому, что Бенефис не рассчитывал, что я улечу от него в другой мир. Очевидно, чары Бенефиса не работали в Лазурии, иначе он примчался бы ко мне тогда сам, когда почувствовал бы действие сталацина. Весьма вероятно именно потому, что браслет больше не сообщал ему о вмешательстве в мою ауру, Бенефис решил перестраховаться и прислал своих людей под видом телохранителей в целительское заведение.

Я горько хмыкнула. Вот он как, оказывается, мне доверял! Я всматривалась вновь и вновь в ненавистное серебряное свечение и чувствовала подступающий к горлу комок обиды, а так же досаду на саму себя. «Лоли, какая же ты наивная дура! Да Бенефис разрешил тебе работать в СБИ только при условии, что ты будешь носить его браслет! Ты разве не помнишь, как он сразу же его надел после твоих слов, что ты устроилась на работу к Дариону? Да твой жених тебе вообще никогда не доверял!»