Саша Завалина - Семь ударов [litres самиздат]

Так-так. Это, может, и не бред. Когда начались убийства, Рыжкова – единственная, кто улыбался, глядя на меня. Ну да, все сходится! Машу убили после того, как я сцепилась с Рыжковой, и она потом угрожала, мол, я беспомощная и деньги мне не помогут. Это точно она!

– Я кое-что вспомнила! – воскликнула я. – Я, кажется, знаю, кто эта ведьма-кукловод…

Миша посмотрел на часы и быстро поднял на меня взгляд.

– Потом, Алина, – сказал он и развернулся. – Жди меня в укрытии.

– Подожди! – возмутилась я. – Я собиралась рассказать тебе…

Но Миша вдруг взял и побежал! Я оборвала себя на полуслове и секунду-другую тупо смотрела в его спину, на полы развевающейся серой куртки. Нет уж, убежать у тебя не получится! И я припустила за ним. Скоро Миша завернул в лес, и я услышала, как ломаются ветки под его напором. Я тоже нырнула в лес и помчалась на треск… пока он не стих. Я остановилась и, стараясь приглушить дыхание, стала слушать. Тихо.

Я рассердилась. Что за ерунда?! Как можно играть в прятки, когда тут такое?! Я, конечно, подозревала, что у этого парня не все дома, но нельзя же так явно показывать это, когда человек тебе едва доверяет! Крыша у него поехала, как пить дать! Все смотрит на свои детские часики, играет во взрослого, а у самого – мозги трехлетнего малыша!

Я пригляделась и увидела путь, по которому бежал Миша. Сломанные ветки, примятая трава, разворошенная прошлогодняя листва. Я пошла по этой «тропе», но далеко мне уйти не удалось – след обрывался у толстого дубового ствола. Я задрала голову, но на дубу никого не было. Миша исчез.

Вся школа гудела от новости, которую все прочитали утром за завтраком. Сбежав от правосудия, Алина Светлова снова убила – и снова ученика! Им оказался друг Колобка, Максим Перепелов. Снова семь ударов ножом, запертая квартира и Алинин волос на месте преступления. Родителей Алины вызвали на допрос, где они отказались от обвинений в свой и Алинин адрес.

– Такими темпами их за решетку засадят вместо Светловой, – пошутил кто-то на перемене, но Настя так зыркнула в сторону шепчущихся, что те тут же замолчали.

– Слишком все явно подстроено, – прошептала Лиза. – И сейчас, и в те разы. Всегда находится волос Алины… Но она не может всякий раз оставлять волос!

– Ты права, – отозвалась Настя, все еще глядя в сторону одноклассников. – Нам нужно проверить Рыжкову.

А Рыжкова сидела на подоконнике и перебирала кукол на своей сумке. Лиза проследила за ее пальцами и попыталась высмотреть куклу, похожую на Алину.

– Как думаешь, нам стоит сжечь ее кукол? – спросила Лиза. – Или тогда мы еще больше навредим Алине?

– Не знаю, – отозвалась Настя. – Вчера я закинула в сеть комикс о том, что Рыжкова – ведьма Вуду. И в комментах почти каждый написал, что так и есть. Одна девочка сдала Рыжкову, сказала, что у нее весь дом завален магической рухлядью: гадальными картами, ловцами снов, книгами с чертежами магических символов…

– И куклами? – взволнованно спросила Лиза.

– Да, и ими тоже.

– Тогда нам надо как-то припереть ее к стенке и прямо спросить, управляет ли она Алиной, – заявила Лиза. – И если да, то заставить ее отменить заклинание.

– Лиза, это не компьютерная игра, здесь не все так просто, – отозвалась Настя. – Рыжкова просто посмеется над нами, скажет, что мы чокнутые.

– Но ты же веришь, что это не Алина? – Лиза вцепилась в рукав свитера Насти и заглянула в ее глаза. Настя от неожиданности моргнула и отшатнулась. Пробормотала:

– Конечно, верю… почему ты спрашиваешь?

Да потому, что все вокруг уверились, что виновная – Алина. Школа, полиция, журналисты. И хотя Алину еще ни разу не поймали за руку и вовсю гадали, как ей удается проникать в запертые квартиры, не повредив замка, все думали на нее. Но Лиза была уверена в обратном: не Алина. В здравом уме она не способна на убийство.

Теперь в их школе дежурили полицейские. Вокруг школы ошивались полицейские. И возле дома Алины тоже бродили полицейские. Лиза все это видела, когда шла по знакомым улочкам, а полицейские неизменно провожали ее подозрительными взглядами. Они знали, кто она такая – лучшая подруга Алины. Полицейские и журналисты задали ей уже сто вопросов об Алине по дороге между домом и школой, но, кажется, никто не воспринимал всерьез ее, странно одетую девушку с яркими волосами и цветными линзами. Общество всегда неодобрительно относилось к тем, чей внешний вид отличался от нормального. А Лизе всегда было любопытно: а кто же задает эту самую норму?

Лиза подумала, что она может сделать во имя спасения подруги, и уже на следующий день запустила новую рубрику в своем блоге, которую назвала «Спасение рядовой Алины». В ней она заявила, что Алина – ее лучшая подруга и что ее ложно обвинили в убийстве нескольких людей. Она рассказала, как есть, используя настоящие имена, но нашлись те, кто не поверил, решил, что она разыгрывает или просто нагло врет, лишь бы поднять канал в топе. Другие сразу нарыли новости в Интернете и стали кидать в комментарии.

– Я почитаю о куклах Вуду, – прошептала рядом Настя и полезла в телефон. – Вообще, везде пишут, что надо сжигать…

– Как думаешь, зачем она это делает? – спросила Лиза, глядя на довольную Рыжкову. – Я имею в виду… это уже третье убийство. Что она пытается доказать, убивая Линиными руками?

– Возможно, она просто сдвинулась? – пожала плечами Настя, тыкая пальцем по экрану.

– Давай просто украдем их, – предложила Лиза и уточнила. – Ее кукол. А потом попробуем сдать ее полиции.

– Сдать полиции? – Настя приподняла брови. – А ты не думаешь, что нас тогда тоже посчитают за сумасшедших? Возможно, Рыжкова потому и ведет себя так уверено, потому что знает: никто нам не поверит.

– Нам могут поверить! – возразила Лиза. – В этом деле есть мистика: запертые двери квартир, Лина, которая спала, пока происходили убийства…

– Разве запертые двери квартир не означают, что Алину просто впустили внутрь, так как хорошо ее знают? Мы не знаем, что думают на этот счет полицейские, Лиза. Едва ли они склоняются к мистике.

– Ладно, – Лиза хлопнула себя по коленкам. – Тогда просто украдем ее кукол. Если это все, что мы можем сделать для Лины…

Где-то к полудню я вышла на трассу вымокшая до нитки и увидела на обочине автомобиль. Это была маленькая и пузатая «Ока», а рядом суетились две женщины, разодетые в длинные яркие шали и бренчащие золотыми браслетами и длинными сережками. Цыганки? Капот машины был открыт, и женщины тыкали туда пальцами в блестящих перстнях, переговариваясь на своем, цыганском.

Сначала я хотела спрятаться, обойти их стороной и вообще шагать в кювете, но, послушав их витиеватый говор, решила рискнуть. Я устала, проголодалась и хотела поскорее попасть в город. А цыганки едва ли смотрят местные новости – судя по внушительному багажу, опасно возвышающемуся над «Окушкой», они едут откуда-то издалека.