Сергей Ванин - Спецотдел «Бесогон» [litres самиздат]

Из-за туч вышла большая круглая луна, и все, что было вокруг, серебрилось сейчас в лучах необычайно яркого здесь ночного светила. Видимость была, как белым днем. Я достал из кармана карту, которую нашел у одного из мертвецов, и двинулся вперед. Где-то здесь должен был располагаться этот странный Город Мертвых, отмеченный на плане жирным черным крестом. Крик повторился, теперь он слышался ближе.

Я остановился, вскинул карабин и вдруг увидел раскинувшийся чуть поодаль от меня Город Мертвых. Да, передо мной простирался именно он, величественный и жуткий Город Ушедших в Мир Иной. Небольшие сооружения-пирамидки из плоских камней, обточенных временем и ветрами, возвышались то тут, то там, насколько хватало глаз. Меж пирамидками были проложены аккуратные дорожки, вымощенные камнями и местами поросшие травой. Прямо тут же, рядом с низкими непонятного предназначения домишками располагались небольшие площадки, представлявшие собой прямоугольные насыпи из гладких камней. На камнях возлежали тела умерших, некоторые из которых давным-давно превратились в скелеты или мумии, некоторые еще служили кормом прожорливым птицам-могильщикам. Несмотря на ночь, эти твари были сейчас весьма активны и летали над местами последнего успокоения, клацая, будто ружейными затворами, своими длинными горбатыми клювами.

Малейшее дуновение ветерка отзывалось звоном маленьких погребальных колокольчиков, развешанных вокруг этих своеобразных могил. Звон то и дело прерывался жутким волчьим воем. Дикое зверье, окружившее этот гигантский погост, выло надсадно и нудно, мороз пробегал по коже от этих звуков, но я решился идти вперед. Не знаю, зачем я шел туда, и если бы кто-нибудь спросил меня, что же я хочу увидеть в этом городе, я б не смог ответить. Словно под гипнозом я двигался между странных башенок, представлявших собой причудливые не выше человеческого роста пирамидки. Верхняя часть этих сооружений имела сквозные отверстия, проходя через которые порывы ветра отзывались заунывным воем, созвучным вою живых существ, прятавшихся неподалеку.

Я шел, внимательно посматривая по сторонам, и с удивлением замечал не только тела людей, на некоторых каменных помостах покоились скелеты животных, по виду волков или собак. Один труп был совсем свежим, странное существо, похожее на волка необычного сребристого окраса, было умерщвлено совсем недавно. Ярко алая кровь, выступившая тоненькой струйкой на боку животного, не успела еще засохнуть. Я тронул ее пальцем, кровь была совсем теплой, почти горячей.

Сердце мое бешено колотилось, руки начали дрожать. Нехорошее предчувствие, появившееся уже давно, стало перерастать в панику. Я повернулся и едва не вскрикнул от ужаса. Неподалеку, в нескольких метрах от меня, был еще один насыпной помост. Аккуратная прямоугольная площадка не пустовала, на ней покоилось тело моего сослуживца Семена Нечаева. Семен лежал на спине, глаза его были закрыты двумя плоскими камешками. По уложенному под голову камню текла алая кровь.

– Лейтенант!

Я бросился к товарищу, но споткнулся и больно ударился о камни головой. В следующий момент я попытался вскочить на ноги, но что-то крепкое и упругое ударило меня в спину. Покатившись кубарем, я успел заметить вытянутое в струну серебристое тело волка, которое пролетело надо мною подобно молнии.

Я вскинул карабин, намереваясь выстрелить вслед этой твари, как вдруг кто-то толкнул меня под руку. Невысокий худощавый парень в домотканых портах и рубахе, словно вырос из-под земли и стоял передо мною, выставив вперед руки.

– Ты кто? – опешил я.

Он не ответил, вместо этого парень отскочил в сторону и бросился бежать. Бежал он в сторону противоположную той, куда только что исчез волк странного серебристого окраса, но я уже пришел в себя и бросился за незнакомцем.

– Стоять! Стреляю! – задыхаясь от быстрого бега, прокричал я, но парень и не думал останавливаться.

Он бежал по направлению к черневшим в темноте горам. Бежал он быстро, но и я не отставал. Собрав последние силы, я преследовал беглеца, единственного представителя разумного человеческого племени, явившегося мне в этих жутких местах. В тот момент я не думал, кто он, и что произойдет, если мы встретимся с ним лицом к лицу. Схватка не пугала меня. Я знал, что буду биться до конца, если он посмеет противостоять мне!

Парень постепенно сбавлял темп, он даже оглянулся назад, лицо его было искажено гримасой жуткой ненависти. Я попытался настичь его в броске, но противник оказался хитрее. Развернувшись, он сам ринулся на меня, упав в ноги, он сшиб меня на влажную от росы траву. Упал я неудачно, навзничь, сильно ударившись плечом. Парень вскочил на меня и принялся душить. Стальные пальцы неотвратимо сдавливали мне горло. Я задыхался, но продолжал бороться.

Мне даже удалось ослабить хватку нападавшего. Чувствуя, что силы покидают его, парень наклонился ко мне и, злобно рыча, впился мне в горло острыми, словно иглы, зубами. Страшная боль всколыхнула во мне дикую, неведомую доселе ярость. Никогда, ни до, ни после этого поединка, я не испытывал ничего подобного.

– Ну, сука, держись!

Я плюнул в лицо нападавшего. Он инстинктивно потянулся утереться и тут же пожалел об этом. Старый подсмотренный мною у бывалых зеков прием сработал на все сто. Парень утратил контроль над ситуацией, а небольшой вес противника был мне на руку. Хрипя и судорожно хватая ртом воздух, я все-таки изловчился и, что есть силы, ударил его в живот. Парень охнул, я схватил оброненный в схватке карабин и ударил его прикладом в голову.

Противник громко взвыл, вскочил на четвереньки, метнулся в строну и побежал по узкой гряде острых камней, ведущих к какой-то расщелине. Я ринулся следом. Черный глубокий лаз зиял в обрамлении огромных гладких валунов и являл собой некое подобие потайного хода. Парень нырнул туда, я за ним.

Ход представлял собой низкий и узкий прокопанный в земле лабиринт, расходившийся на все четыре стороны. Передвигаться по нему можно было лишь ползком. Парень, верткий и юркий словно уж, казалось, вворачивается в эту каменистую почву, по которой приходилось ползти. Он быстро удалялся. Я заметно отстал, но не прекращал погони, надеясь, что противник скоро ослабеет.

Однако парень и не думал сдаваться, мы ползли в кромешной темноте, чувствуя друг друга по резкому прерывистому дыханью. Лаз сузился еще больше. Я протискивался дальше с огромнейшим трудом. Вдруг руки нащупали что-то мягкое и склизкое. Испачканная в глине, рубаха беглеца. Самого парня не было.

Где же он? Исчез? Испарился? Проскользнул словно фокусник в игольное ушко сузившегося донельзя хода?

Вопросы остались без ответов. Продвигаться дальше было невозможно, и я двинулся обратно, пятясь по узкому жерлу этого чертова хода. Я потерял больше двух часов, а когда выбрался наружу, едва мог идти, ноги и спину нещадно ломило, будто были пройдены многие десятки километров.